— Почему нет?
— Он не фамильяр, он гном, и ему не нравится, когда его хоть как — то ассоциируют с эльфами, в какой бы то ни было форме.
— Однако же все вы путешествуете вместе…
— Необычные обстоятельства, — произнёс Феликс.
— Должно быть. Это необычный год, и ваше появление не менее необычно.
Феликс почувствовал, как пробудилось его любопытство.
— Неужели? — произнёс он, позволив словам повиснуть в воздухе.
— Ага, — ответила Клара. — Так и есть. Появляются странные знамения и сильные бури. Молнии пляшут на вершинах холмов, рогатые люди разгуливают по болотам и повсюду зеленокожие, чума на них всех.
— Ты имеешь в виду орков?
— Юрки, орки, зеленокожие: называй, как хочешь. Они такие же плохие, как Тёмные, хотя говорят, что они забирают людей на корм, а не в рабство.
— Я тоже это слышал, хотя видеть никогда не доводилось.
— Да откуда бы тебе знать, красавчик? Ты больше похож на кандидата для колледжа бардов, и на тебе нет шрамов, за исключением той маленькой царапины на лице.
Феликс не обиделся. Он сознавал, что ни внешним видом, ни голосом не соответствует представлению большинства людей о воине, и никогда себя не считал таковым.
— Тем не менее, свою квоту зеленокожих я убил, — сказал он. — Может, даже немного больше.
— О, да ну тебя.
— Это правда, хотя, если на то пошло, большинство из них убил Готрек.
— Фамильяр? Он выглядит достаточно свирепо, а тот топор, похоже, способен причинить кое — какой урон.
— Способен, — сказал Феликс, удержавшись от искушения рассказать Кларе несколько историй.
Он осознал, что из него выманивают информацию точно таким способом, которым он надеялся получить сведения от неё.
— Однако ты рассказывала мне о странных событиях года.
— Да. Паршивый год. Рыбалка ни к чёрту, а ячмень в холмах едва дал всходы. Говорят, что горные кланы голодают, а болотные звери снова рыскают в поисках добычи.
— Болотные звери?
— Здоровенные вредные штуки, полностью покрытые мохоподобной гадостью и достаточно сильные, чтобы вырывать из земли деревья, если им взбредёт.
— Вроде древолюдей? — спросил Феликс, стараясь соотнести услышанное с чем — нибудь ему известным.
Хотя, по правде говоря, всё, что он знал о древолюдях, было почерпнуто из книг. Предположительно, эти живые существа — полулюди, полудеревья — были союзниками эльфов и силой превосходили троллей, обладая способностью размалывать камни в своих узловатых кулаках.
— Никогда не видела древочеловека, поэтому не могу сказать.
Феликс пожал плечами и рассказал ей, что знал о них сам.
— Полагаю, ты скажешь, что с ними тоже сражался? — заявила Клара.
— Нет. Пока ещё нет, хотя, судя по тому, как проходит моя жизнь, это лишь вопрос времени.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Временами кажется, что я уже сразился с доброй половиной чудовищ из старых рассказов, — ответил Феликс.
— О, ты так говоришь, чтобы произвести на меня впечатление.
Феликс рассмеялся:
— Нет, это правда. Хотя, честно говоря, сражался, по большей части, Готрек. В действительности, я лишь наблюдатель.
— Что это значит?
— Я поклялся следовать за ним и воспеть его гибель. Он же поклялся искать смерть в бою с самыми могучими и чудовищными противниками.
— Тогда, похоже, он не очень — то держит свою клятву.
— Причина тому не в отсутствии старания.
— Да, у него взгляд одержимого. Я прежде видела его на лицах тех, кто полагает, что слышит вой своих духов смерти, хотя такой рожи, как у него, испугается даже Смерть.
— Да уж.
— Возможно, тогда ему стоит поискать одного из болотных зверей и испытать на нём свою удачу.
— Говори тише, он может тебя услышать.
— Я полагаю, ты не очень — то стремишься увидеть его гибель.
— Если что — либо окажется достаточно сильным, чтобы убить Готрека, я не сомневаюсь, что вскоре после этого оно убьёт и меня.
— Стало быть, боишься смерти?
— Как любое разумное существо.
— Мало от кого из местных мужчин ты сможешь услышать такое признание. И на твоём месте, я бы не стала говорить подобное во всеуслышание, иначе они подумают, что ты не мужчина.
— Неужели?
— Здесь мужчина гордится отвагой и своими делами. Он рассказывает о них при каждой возможности. Мужчины — кучка хвастунов, но им есть чем похвастаться.
Феликс внезапно вспомнил Теклиса. Возможно, эльфу среди них не будет конкурентов. Клара неправильно расценила его улыбку.
— Не следует их недооценивать, — заметила она. — Они парни удалые.
— Тогда лучше буду надеяться, что они не станут недооценивать меня.
— На твоём месте я бы не беспокоилась, Феликс Ягер. Мало кто из местных совершит такую ошибку.
— Меня тревожит, что возникнет недопонимание. Нам неприятности не нужны. Мы пришли сюда ради нашей миссии.
— Это Альбион, красавчик, здесь неприятности всегда находят тебя сами. И раз уж зашёл разговор, то вот мой муж…
Феликс поднял глаза и увидел направляющегося к ним Кулума. Посмотрев на них, тот нахмурился. Феликс внезапно пожалел о своём развязном поведении. Он никогда бы не предположил, что кто — либо столь же кокетливый и разговорчивый, как Клара, связан узами брака. Взгляд на лицо Кулума дал ему понять, что будет непоправимой ошибкой сделать подобное заблуждение снова. Феликс поспешно удалился. Это Готрек ищет тут смерти, а не он.
Истребитель вглядывался в густеющий туман с деревянного частокола. Его, похоже, не беспокоил дождь и не донимал холод. Феликс пожелал гному доброго утра.
— Что в нём доброго, человечий отпрыск?
Феликс чуть было не сказал: «Мы по — прежнему живы», — но затем осознал, что это неподходящая фраза.
— А что в нём такого плохого? — задал он встречный вопрос.
— Я дал клятву помогать паршивому эльфу, — ответил гном.
— А почему ты так поступил? — спросил Феликс.
Готрек ответил ему лишь взглядом. «Разумеется, — подумал Феликс, — он это сделал, чтобы помочь мне. Готрек не чародей. У него не было шансов отыскать меня без помощи эльфа». Феликс был неподдельно удивлён и испытывал немалую благодарность.
— Я уверен, что это не отразится на твоей репутации, — в итоге сказал Феликс.
— Я помогаю одному из отрезателей бород, — произнёс гном.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Эти эльфы некогда обрили гнома, словно овцу.
— Это настолько плохо?
— Для гнома нет большего оскорбления.
Феликс раздумывал над его словами. Он ничего не знал о религиозных запретах гномов, но почти готов был поверить, что многие из них связаны с волосами на лице.
