— Почти, — ответил Леший загадочно. — Отличный повод смыть с себя всю гадость, накопившуюся за время пути.
— Вряд ли это хорошая идея мыться сейчас, — Крес уже подумал, что тот шутит. Земля лежала под плотным слоем снега, и чем выше они поднимались, сугробов становилось только больше. От перспективы лезть в ледяную воду его пробрало, но от горячей лохани он бы точно не отказался. Но где найти кипяток в этом царстве вечного хлада?
— Да нет, как раз наоборот, — хитро подмигнул Леший. — Сам все увидишь. Уверяю — за уши не оттащишь.
Пространство между скалами все сужалось. Скоро между каменными стенами едва могли протиснуться двое и то, сильно мешая друг другу плечами. Странное шипение приближалось. Проход внезапно вильнул в сторону, и за поворотом скалы резко разошлись — перед глазами замелькала водная гладь, над которой клубилось плотное облако пара.
— Это как?
Все пятеро замерли. Здесь было на что посмотреть.
Озеро расположилось у крутого склона, нависающего над каменистым берегом. Вода исходила иссушающим жаром, словно на огромной сковороде. В нескольких местах вода бурлила и исходила брызгами.
— Чудо, как иначе? — пожал плечами Леший, по-хозяйски осматривая местность, затерянную среди гор. — Горячая вода постоянно бьет из-под земной тверди, так что здесь тепло и уютно круглый год. Можешь даже портки скинуть, если они тебе шибко надоели, и ходить в чем мать родила — гарантирую, не простынешь. Если это очередное из странностей Леса, наряду с ловушками, призраками, кхамерами и прочим дерьмом, то, думаю, нам стоит сказать ему спасибо. И самое важное: никто не знает об этом прекрасном месте. Ну, кроме меня и моих друзей, конечно. Но пока я здесь, тебе не стоит беспокоиться. Пойдем.
У Креса не нашлось слов, чтобы описать, что какие чувства обуревали его. За спинами располагался бескрайний лес, скованный льдом и морозом, где каждый шаг давался с трудом, и к концу дня, опускаясь перед костром, закаленный в походах путник не чувствовал пальцы на ногах и думал, что завтра уже не встанет. А здесь с каждым шагом лоб все обильней покрывался капельками липкого пота, а в голове поселялась сладкая леность. Крес снял шапку, чтобы вытереть соленую влагу, и уже не смог нацепить ее обратно, ибо незачем.
— Да, и этим я тоже хочу расстроить тебя, Крес, — сказал Леший, посмеиваясь. — Но ты поймешь позже, когда мы углубимся в горы, и ты успеешь сотню раз пожалеть, что сие славное местечко осталось далеко позади. А пока наслаждайся. На ночь мы остаемся здесь.
Они облюбовали пятачок у скалы, недалеко от берега покрытого галькой. Крес содрал Аду с несчастного осла — вот кто вымотался больше всех. Крепкая выносливая спина ослика серьезно выручала, и животное получило свою награду за службу — еды для него пока было вдоволь. Ими и другими припасами Леший с Вассой обильно запаслись всем необходимым.
Крес неуверенно подошел к берегу, все еще не доверяя своим глазам. За последние месяцы он уже давно позабыл, каково это — мыться в горячей воде и обжигать пальцы от кипятка. Присел на корточки и с опаской опустил ладонь в воду.
Теплая, дери ее Сеншес.
Озеро было огромным, дальний берег скрывался за клубами пара. С вышины на путников поглядывали неприступные скалы, куда им всем вскоре придется совершить восхождение. Сквозь плотную, молочную пелену Крес смог разглядеть крупную, черную точку.
Это оказался дом, стоявший прямо на воде, опершись на сваи. К нему с берега змеей тянулся узкий мостик.
— Ты это видишь? — спросил он Лешего, который как раз уселся на берегу и стаскивал сапоги.
— Да, — кивнул тот. — Дом на воде и прямо посередине чудесного озера. Пусть твои глаза тебя не смущают — он настоящий. Но вам туда ходить не стоит.
— Почему?
— А незачем, — сказал он, сбрасывая свой изодранный плащ. — Я пойду поздороваюсь. Один. А то целая компания грязных незнакомцев поди напугает моего доброго друга. Извини за «грязного», но воняет от тебя знатно. Впрочем, как и от меня.
— Ты же говорил, что здесь безопасно?
— Говорил. И здесь безопасно, поверь. Но мы с ним не виделись довольно давно, а нервишки у него уже тогда были ни к черту. Не исключаю, что он и вовсе уже умер.
И завернув штаны повыше колен, морщась и ругаясь про себя, Леший вошел в воду. Крес наблюдал за ним, пока травник не прошел половины пути до странного дома, совсем чуть-чуть намочив низ своих портков. Озеро оказалось не глубже его голеней.
В недоумении мотая головой, Крес побрел к тому месту, где Васса разжигал костер. Утомившаяся Ада сидела рядом с высунутым языком и перебирала гальку.
— Ты не пойдешь купаться? — спросил Крес волчонка.
Ни взгляда, ни ответа.
— Ты ведешь себя очень глупо.
— Ну и пусть, — холодно проговорил Васса. — Тебе то, что за дело?
— А то, что теперь я несу за тебя ответственность.
— Да? — сверкнул Васса огнивом, с излишней силой выжигая искры.
— Ага.
— А что если я скажу, что срал я на тебя и твою ответственность?! — выпалил Васса. — Я уже не ребенок!
— А ведешь себя именно так.
— Они убили мою мать! Они убили моего отца и вырезали всех моих сестер! Только не говори, что тебе не наплевать.
— Мне не наплевать. Иначе я бы не вступился за твою мать на кругу д’ахов.
— Ты сделал это только потому, что у тебя не оставалось другого выбора, — хмыкнул волчонок. — А потом наш герой даже пальцем не пошевелил, чтобы остаться, как она хотела. Трус.
— И что бы это изменило? — поинтересовался Крес спокойно, хотя руки так и чесались повторить процедуру, которую он провернул в хижине. А то тот урок впрок явно не пошел.
— Ты что хотел бы, чтобы я стал ее сторожевым псом?
— Да, — теперь Васса поднял на него глаза. В них сверкала отцовская сталь. — Мне наплевать, куда и зачем ты идешь. Леший говорит, что твоя миссия — сущее безумие. Как и твоя… подружка.
— Можешь говорить, что угодно про меня, — ответил Крес. — Но про нее не смей. Извинись.
— Нет, ты был обязан охранять мою мать, — Васса старался говорить твердо, но не справился с обуревавшими его чувствами, и его голос предательски дрогнул. — Она всегда была очень вспыльчивой и никогда не опускала глаза, когда ей что-то не нравилось. Даже дед немного побаивался ее, хотя никогда не показывал этого открыто. И ты должен был стать ее защитником, как и решили д’ахи во время поединка, а ты бросил ее на расправу. Ты трус, Крес, и я ненавижу тебя! И еще больше я ненавижу тебя за то, что ты так верен этой своей чокнутой, которая даже пальца твоего не стоит.
Очевидно, волчонок копил в себе злость очень долго и теперь с каким-то наслаждением выговаривал то, что подтачивало его по ночам. Слова свистели и шипели, вырываясь из его рта.
— Ты не знаешь, о чем говоришь, мальчик, — просто окрестил Крес эту речь.
— Все я знаю! — повысил он голос, чтобы скрыть дрожь, но вышло только хуже. — Даже Соша была умнее ее. А ты тащишься с ней неизвестно куда и зачем. Что тебе там в этом Приюте, или как называется это место, о котором ты постоянно болтаешь с Лешим?
— Я не тащу тебя за собой, Васса. Ты мог вернуться в свою деревню и разобраться со всеми, кто обидел тебя.
— Моей деревни уже нет, — сжал зубы волчонок. — Тоже благодаря тебе.
— Очень странно, что ты идешь «неизвестно куда и зачем» — как ты сам сказал — с человеком, которого ненавидишь.
— А что мне еще остается?!
Крес опустился перед ним на корточки.
— Вытереть сопли, это все что тебе остается, — сказал он, смотря волчонку прямо в глаза. — Ты жив Васса. А если бы остался в деревне, — вне зависимости от того, был бы я там с твоей матерью или нет, — ту ночь мы бы не пережили. Все. Они не побоялись прийти в Шкурный дом, чтобы расправиться сразу со всеми, включая и Лешего, которого вы все боитесь, как демона. Не будь дураком. Сделать то же самое в Сердце-доме им бы ничего не помешало, они бы еще и поиграли с нами, прежде чем убить.
