— Да, что-то мы разогнались.
Он прислушался к себе: неожиданно заныли руки и поясница, да даже икры и стопы, ни с того ни с сего дали о себе знать.
— Давайте-ка обедать. — И негромко свистнув, привлек внимание лежачего парня. — Пека, хорош валяться, где Луна? Она обед приготовила?
— Не знаю, дядька, я, когда последнее бревно отнес, ее еще не было.
Дебр глянул на шесть пеньков с подряд, и еще два начатых дерева тут же. Да, нехорошо так делать, нужно рубить, только каждое шестое дерево, но времени в обрез. Он вновь перевел взгляд в лес, где бродила его дочь.
— Опять со своими травами по лесу шастает, сказано же, чтобы от нас не отходила. Совсем страх потеряла.
Пека соскочил, быстро забыв, что устал.
— Да щас найдем, чой тут где-то, не далече. — Он сложил руки рупором. — Л У-У-У НА!
— Да не ори ты, пойдем лучше к делянке, там она, наверное…
Луна медленно поворачивала, насаженных на вертел куропаток и внимательно рассматривала ближайшие кусты и деревья. Распутицы нигде не было, она обошла все приметные места: изгиб ручья, всевозможные кусты сиреди, даже сходила к двум старым дубам, по пути заглядывая под все листы парки, и торчащие коренья деревьев. Распутица. Небольшой пучок стебельков с мелкими белыми цветками, и крупным коричневым, продолговатым корнем.
Вчера с наставницей у них ничего не получилось. После конечной стадии, Цвета долго морщилась, но все-таки решилась и попробовала получившийся темно-фиолетовый эликсир. Через несколько мгновений перекатывания его во рту, она открыла окно и выплюнула, чертыхаясь и обвиняя во всем склирисов. В чем-то они ошиблись. Но корень Распутицы был последним, чтобы повторить рецепт нужно его сначала найти, потом хотя бы неделю-две просушить на солнце и только потом вновь браться за варево. Поэтому найти нужно сразу два, а лучше три, на случай очередной неудачи.
По рецепту девушка готовила первый раз в жизни, всё, что до этого она варила, ей показала наставница. Поэтому первобытный интерес захлестнул её полностью, даже настолько, что она запомнила рецепт наизусть. Ну вернее, то, что она сама там на переводила. Нужен только корень Распутицы.
— Вот, я же говорил, что она тут. — Откуда-то сбоку вышел её брат, а за ним отец и Сэм.
— Да говорил ты. Орал всю дорогу как неприкаянный. — Сэм хлопнул здоровяка по плечу и уселся у костра. — М-м-м. Куропатки, объедение. Где ты их нашла?
— Да это самые тупые птицы. — Вновь влез Пека. — они в брачный период просто по земле друг за другом бегают, подходи да бери.
— А то я не знаю. — Сэм ткнул ножом в прожаренный бок птицы. — Походу готово.
Он внимательно взглянул на девушку.
— Луна, солнце ты наше. Ты тут?
— Что? А. Прости дядя Сэм. Я просто думаю где Распутицу найти.
— А что ее искать? Позавчера я бук свалил, так по пути, в овраге как раз и росла твоя Распутица.
Луна даже вздрогнула и напряглась как готовящаяся взять след гончая.
— Какой овраг? Где?
Сэмвель прикинул направление взглядом.
— Норд-норд-вест.
— А-а?
— Туда. — Уже махнул он рукой. — Пол лиги где-то. Может чуть больше.
Девушка вскочила и рванула с места быстрым шагом.
— Луна, что с тобой? — Влез Дебр. — Ты, что как стрясённая? Пообедай, да иди за своей травой. Не дело, голодной ходить.
— Пап, да я быстро, вы начинайте пока, а Пека мне ножку оставит одну, мне хватит.
— Давай только быстро, одна нога тут, другая там…
— Вот он. — Луна остановилась у небольшого оврага, на краю которого рос старый вяз с открытыми корнями по ободку всей ямы. — А вон и Распутица.
Нужный стебелек рос между двух корней, которые создавали подобие арки, прижавшись к более крупному отростку. Девушка смело пробежала через низину и подобралась к заветному цветку, по пути вытащив нож, чтобы подкапнуть корень.
— Ра-а-а. — Стрелой сбила её тень, мелькнувшая из-под корней.
Л у ну спасло то, что она успела поднять руку и этим блокировала удар в шею. Резко вскочив, она обернулась к противнику, который тоже заканчивал маневр разворота. Напротив, нее стоял волк. Серый, с темной полоской от носа до кончика хвоста, очень худой с облезлой шерстью и тощими прожилками мышц, торчащими из под чуть поросшей кожи, но при этом с прижатыми ушами и оскаленными клыками.
Девушка перевернула нож лезвием вверх и немного присела.
— Запомни, волк всегда будет прыгать тебе в область груди, чтобы схватить за шею, если у него это получиться ты умрёшь. Поэтому при атаке подставляй левую руку в пасть, а ножом в правой руке бей в бок, после первого удара у волка будет болевой шок, и он сожмёт челюсти еще сильнее. Нам это и надо, он не будет перехватываться чтобы укусить шею. Вторым ударом бей ножом в шею, а лучше наноси серию ударов.
Луна вспомнила наставления отца, когда он первый раз взял ее в лес.
— А как же левая рука? Он ведь может ее прокусить, или кости перегрызть.
— Лучше левая рука, чем жизнь. — Потрепал ее по голове Дебр.
Луна сделал пол шага вбок, чтобы видеть нору, откуда выпрыгнул волк. Зверь глухо зарычал, готовясь к прыжку. Травница быстрым движением поправила деревянный наруч на руке, проверив его крепление. Подарок Пеки. Он их сам выточил из старой и очень прочной эдры, год назад. Ей, себе, отцу, Сэму и Грину, после вот такой же стычки с мелкой стаей волков. Тогда ему руку знатно прокусили, и он озадачился, правда в итоге наручи носит только он сам и Луна, взрослые лишь посмеялись, оставляя самодельную защиту дома.
— Ра-а-а-в! — Волк бросился в убийственную атаку.
Сердце Луны ускорило свой темп вбрасывая в кровь нужный гормональный коктейль. Она выставила руку вперед, боясь закрыть глаза и вбила ее аккурат в пасть зверю. Челюсти сомкнулись на деревяшке чуть-чуть не прокусив открытое запястье. Луна тут же ударила со всего маха ножом в бочину, воткнув его полностью до ручки. Волк дернувшись от боли отпустил руку и изогнувшись отпрыгнул от девушки. Нож остался в боку и трепыхался вместе со всем мышечным каркасом зверя. Хищник яростно заскулил, начав вращаться вокруг оси с бешенной скоростью, пытаясь пастью достать нож. А Луна, сделав еще шаг назад достала из заплечной сумки запасной нож и мысленно поблагодарила отца, заставляющего его всегда таскать с собой.
Хищник крутился еще с десяток ударов сердца и наконец просто упал набок тяжело дыша. Девушка сделала к нему шаг, но волк тут же приподнялся на передние лапы и оскалился. Крутанув головой вокруг и убедившись, что волк одиночка и другой опасности нет, Луна села на небольшой камень. Ждать пришлось несколько минут, в последний раз тяжело вздохнув хищник закрыл глаза и умер. Луна подобрала длинную ветку и пару раз ткнула волка. Зверь не человек, притворяться не будет и, если живой — огрызнётся. Не огрызнулся. Девушка сделал еще шаг.
Волчица. Это была волчица, худая с рассосанными сосками и инстинктом матери. Потому, что в норе откуда она выпрыгнула, где у самого входа, по стечению обстоятельств росла Распутица сидели три маленьких волчонка. Они жалобно поскуливали и переминались на лапках не зная, что им делать.
Луна перехватила нож и застыла в нерешительности. Совсем маленькие, беззащитные, ничего не могущие ей противопоставить, три комочка шерсти. Слезы сами навернулись на глаза девушки.
— Боги всеведущие и всезнающие. Ведущие нашу жизнь по наставлению своему, но дающие нам право выбора в пути нашем. Простите меня за грех, взятый на душу убийством матери и оставлением ее детей сиротами…
Она встала на колени перед входом в нору глядя на серых щенят и шепча слова молитвы, прося прощения даже уже не у богов, а у самих волчат, за то, что обрекла их на мучительную смерть. Они умрут от голода. Луна видела, что щенята совсем маленькие и самостоятельно пропитание добыть, не смогут, поэтому проще их убить быстро, просто чиркнув ножом. Но глядя в чёрные глаза-бусинки её рука не поднималась. Девушка встряхнула головой. Нет она не палач, если их судьба умереть, то не от ее руки, она убила их мать защищая свою жизнь, но их убивать она не будет.
