Рон как в воду глядел. Когда слуга привел Сергея в малую трапезную, там уже собрались сам граф, обе его дочери и старый отец.
— Позвольте вам представить оруженосца нашего барона Содера — благородного Серга Аликсана! — представил его барон. — Серг родом из далекой страны, о которой у нас никто ничего не знает. Он сын барона, но никаких подтверждающих это документов у него нет. Юношу к нашим берегам пригнало бурей на разваливающимся на глазах корабле! Я его попросил присоединиться к нам и надеюсь, что он расскажет немало интересного.
— Думаю, подойдет! — буркнул старик сыну и обратился уже ко всем. — Что‑то я себя неважно чувствую, поэтому обойдусь без ужина. А вы здесь развлекайтесь.
Дочери графа рассматривали Сергея с нескрываемым любопытством. Младшая улыбнулась и подмигнула, а заглянув в глаза старшей, он вздрогнул. Такой смеси тоски, страха и надежды он еще никогда не видел ни в чьих глазах. Так могла бы смотреть приговоренная к смерти на того, кто вправе подписать ей помилование. А ведь она по–настоящему красива. Тут граф задал ему вопрос, а потом к разговору подключились обе дочери. Он старался их развлечь, и, благодаря фантазии и массе прочитанных книг, это у него хорошо получилось. Когда ужин закончился, и женская половина компании, попрощавшись, ушла, граф жестом задержал собравшегося было подняться Серга.
— Сидите, барон, у меня к вам есть еще один разговор. Вам уже рассказали о горе моей старшей?
— Я не барон. А о Лоне мне рассказали. Я вам сочувствую. Она замечательная девушка и заслуживает лучшей судьбы.
— Вы станете бароном! Серг, помогите мне, и я помогу вам! Баронство — ерунда, я вам помогу много больше! У меня просто нет сил смотреть на то, как мается девочка. Из всех детей я больше всего любил ее, иначе давно бы уже прервал ее жизнь. Вы удивлены? Не знали, что у нас не только муж волен в жизни жены, но и отец может убить совершеннолетнюю дочь за неподобающее поведение, если она находится на его содержании? Для этого тоже нужны свидетели, но, сами понимаете, что в моем случае это просто пустая формальность. Я ей даже как‑то этим пригрозил. И знаете, что она сделала? Вложила в мою руку кинжал и подставила грудь. Она рада умереть, просто уйти самой не хватает духа! Вы не сможете избавить ее от болезни, но в ваших силах подарить ей немного тепла, избавить хоть на время от терзающей ее жажды! Не отказывайте мне, Серг! Вы же уже не мальчик, я вижу! У вас были женщины, а раз вы неженаты, значит, это было просто стремление к наслаждению, а не любовь. Так чем моя дочь хуже той, которая побывала в ваших объятьях?
— Я попробую, — согласился Сергей. — Возможно, что‑нибудь и получится. Только я у вас не возьму ни титулов, ни золота. Пусть в глазах ваших дружинников такой обмен — дело нормальное, я сам себя перестану уважать.
— Как хотите, — вздохнул граф. — Идите к ней, она вас ждет. По этому коридору будет пятая дверь…
«Весь мир сошел с ума или только я? — думал он, идя по коридору. — Вот надо мне было выращивать такие мышцы? Наверное, без них на меня никто бы и не взглянул. Господи, что бы сказал отец!»
Он постоял несколько минут перед нужной дверью, не решаясь войти, потом все‑таки потянул ее на себя.
— Заходи, — сказала стоявшая перед дверью девушка. — Пойдем, поговорим. Не бойся, я не стану на тебя набрасываться. Садись на кровать.
Он сел на кровать, которая была раза в четыре больше домашней тахты из земной жизни, и она тоже села рядом, но не касаясь его.
— Тебе, наверное, обо мне много всего рассказали, — горько сказала она. — Я сама слышала, что болтали слуги. Кое‑что правда, остальное — сплошной вымысел. Я росла обычной девушкой, которая, как все остальные, мечтала о любви, о семье и о детях. Ничего этого у меня никогда не будет. Отец с тобой обо мне договорился?
— Он попросил меня помочь, — ответил Сергей. — Ему и тебе. И кое‑что предложил взамен. Так вот, знай, что я за свою помощь ничего у него не возьму.
Шла третья неделя его пребывания в замке графа. В своей комнате Сергей так и не появился, поселившись в покоях Лоны. Зря Рон говорил о ее истеричности. За все время их совместной жизни девушка демонстрировала ровный, покладистый характер, да и по ночам не было ничего, выходившего за рамки того, что у него было с Линой. После завтрака он шел в комнаты Ольды заниматься письмом с ее учителем, а после обеда и небольшого отдыха часа четыре занимался фехтованием. Рон подобрал для него в арсенале замка один из самых легких мечей.
— Мышцы ты, конечно, нарастил, — говорил он Сергею, — но с тяжелым мечом все равно не управишься. Для него тебе еще расти года три. С твоим проворством проще уклониться или отвести удар клинком, чем пытаться переломить противника силой, как это обычно делают те, у кого ее в избытке. А главное — следи, чтобы тебя не загнали в угол и не лишили подвижности. Я вообще никогда не видел таких быстрых бойцов, как ты, в этом твое преимущество, его и старайся использовать.
Сергей и сам уже давно заметил, что он двигается и думает немного быстрее людей этого мира. Разница была не очень большая, но в бою могла его выручить. По крайней мере, на тренировках выручала. И еще здорово помогало то, что он изучал на секции. Сергей вспомнил упражнения на растяжки и начал их регулярно выполнять, что еще больше добавило телу гибкости и скорости. Помимо меча его увлекло метание ножей. Профессионально им владел только один из дружинников, который научился этому искусству, когда еще был в наемниках. Посмотрев фильм «Великолепная семерка», Сергей, как и многие его приятели, пробовал себя в метании кухонных ножей. Теперь, глядя на то, что со своим железом вытворяет Дей, он загорелся попробовать сам. Предупреждение о том, что нужны годы тренировок, не подействовало. После недели занятий виртуозности Дея у Сергея не появилось, но он научился без промаха всаживать тяжелые метательные ножи в мишень с дистанции в пять–шесть шагов.
— Неплохо! — оценил Дей. — В бою может пригодиться. Но больше на это время не трать, лучше больше удели его мечу, а с ножами занимайся раз в декаду, чтобы не потерять навыки.
И подарил Сергу пару своих ножей. К концу лета он уже приобрел некоторую сноровку в обращении с мечом.
— Надо же! — удивлялся Рон. — До мастера тебе далеко, но уже можешь за себя постоять. Все, что тебе нужно знать, я уже показал, теперь это нужно оттачивать тренировками. Быстро ты обучаешься, наверное, тебя уже можно ставить на дежурства. Как у тебя с грамотой, еще не освоил? А то бы с утра занялись лошадьми. У тебя это пока самое слабое место. Заканчивается вторая декада осени, скоро уже пойдут дожди, и на лошади можно будет разъезжать только по двору замка.
