— Проклятая Бездна, — пробормотал магистр. Затем не мне: — Кейсар, объясни, я с ней такой не могу разговаривать.
Порыв ветра за спиной — лорд Эллохар направился к выходу. Вслед ему понесся сдержанный вопрос:
— Насколько я могу быть откровенен?
— Абсолютно, — не оборачиваясь, ответил директор Школы Искусства Смерти. — Риате обладает абсолютным доверием, как моим, так и лорда Тьера.
Равнодушно добавляю:
— Именно поэтому узнаёт обо всем последней и исключительно собственными стараниями.
Магистр остановился. Шумно выдохнул, развернулся, и в пыточной, а это была она, прозвучал вопрос:
— В чем дело, Дэя?
— Вам краткий список причин моего состояния или полный? — безразлично поинтересовалась я.
И магистр остался. Мрачно посмотрел на меня, затем кивнул тому высокому и темнокожему полудроу, которого назвал Кейсаром.
— Госпожа Риате, — начат тот, делая шаг ко мне.
Развернувшись к лорду, я задумчиво произнесла:
— Дроу. — Потом добавила: — А любовниц сколько?
Темная кожа полукровки приобрела серый оттенок, но он почему-то мне ответил:
— Девять.
— А-а-а… — равнодушно протянула я. — Магия Исключительной Правды.
— Да, — подтвердил Кейсар.
— Личных вопросов более не последует, — извинилась адептка Академии Проклятий.
— Премного благодарен, — не солгал полудроу.
Не солгал, потому что не мог. Здесь никто не мог лгать, разве что магистр Эллохар — в его крови имелся огонь, все остальные находились под влиянием магии Исключительной Правды. Но тех, кто допрашивал, это не смущало, а вот допрашиваемый… Я медленно, через весь зал, подошла к тому, кто безразлично висел на цепях.
Безразлично, безучастно и равнодушно. Как знакомо…
— Холодно? — напрямую спросила.
Лорд окинул меня индифферентным взглядом и ответил:
— Да.
Меня тоже морозило. Но в районе груди холод ощущался значительно отчетливее. И подойдя вплотную к прикованному лорду, я протянула руку, приложила ладонь к его плечу…
— Неприятно, — сообщил он.
— Мне тоже, — равнодушно ответила я.
Кожа на плече была прохладной. Затем, с неприязнью касаясь заключенного, я разместила ладонь на его груди — здесь кожа казалась ледяной.
Догадка скупо озарила мое сознание, и я потянулась к одежде скованного лорда, точнее, к брюкам, остального одеяния на нем не имелось.
— Дэя! — прозвучал гневный окрик Эллохара.
— Допустим, — меланхолично ответила.
Ремень на брюках лорда расстегивался с трудом.
— Дэя, прекрати немедленно! — За словами последовал звук стремительно приближающихся шагов.
— Магистр, я не ваша невеста, прекратите беспокоиться о моем моральном облике. — Слова срывались легко, о значении я практически не задумывалась.
Но цели реплика достигла — Эллохар остался стоять там, где до него дошел смысл сказанного — примерно в семи шагах от меня. Рванула ремень непослушными пальцами, но едва удалось расстегнуть, начала действовать осторожнее, опасаясь повредить то, что здесь могло находиться. И едва сняла широкое кожаное изделие — нашла.
— Лорд Эллохар, хватит стоять памятником оскорбленного достоинства — вот подтверждение вашей догадки.
Черная, едва приметная плесень следовала по строчке петли для ремня. Но еще до того, как я достала кристалл-увеличитель, еще до того, как лорд Кейсар взволнованно произнес: «Нужен проклятийник, срочно!», я уже точно знала, что это.
— «Стынь».
Достала кристалл, рассмотрела черные споры и подтвердила:
— Да. Восьмой уровень, отсроченное действие, воздействие не только на эмоции, но также на общее физическое состояние. Блокирует боль, голод, физиологические потребности.
За моей спиной раздался мрачный вопрос:
— Время действия с формулой катализатора?
Здесь рассчитать было сложнее — двенадцать потоков. Развернувшись, я прошла к столу, села, не спрашивая ни у кого позволения. Сдвинула в сторону протоколы допроса, нашла чистый лист. Минут двадцать рассчитывала формулу. Работать оказалось невероятно легко, даже не подозревала, что отсутствие эмоций позволяет так быстро находить решение задачи. В итоге я смогла дать практически точный ответ:
— Время воздействия с учетом катализатора — восемь полных суток. Затем проклятие налагается повторно. Как минимум цикл повторялся дважды.
Тишина. Оглушительная какая-то, после все тот же полудроу тихо озвучил имя:
— Лорд Алсэр.
Перед глазами вспыхнула картинка из недавнего прошлого — личные покои императора, синеглазый лорд, зажавший в руке мое кольцо. Вдруг стало неприятно, некомфортно от какого-то несоответствия, и я, задумчиво глядя на вычерченную формулу, уверенно сказала:
— Сомневаюсь, что он.
Тишина, затем вновь Кейсар:
— Дважды, с интервалом в восемь дней, его вызывал на допрос лорд Алсэр. Вызывал к себе. Здесь наложить проклятие невозможно…
— Знаю. Оникс, — прервала я объяснения.
Подошел магистр, как и я, всмотрелся в исчерченный лист и спросил:
— Почему ты так уверена, что не он?
Я вспомнила темнокожего лорда с ярко-синими глазами и жуткой улыбкой, приоткрывающей горящий в его рту огонь, и сомнений не осталось.
— Слишком много силы, — поднимаясь, ответила магистру Эллохару. — Алсэр не привык сдерживать свой огонь. — Да, никогда не забуду огненную улыбку. — А в наложении проклятий этой группы требуется филигранное управление потоком магии. Относительно «Стыни» — это правило строго соблюдается, сильный маг, особенно огненный лорд, с подобной задачей не справится.
И вновь стало тихо. Так, что казалось, я слышу собственное спокойное дыхание, а затем прозвучало странное:
— Да простит меня Тьер.
Вспыхнуло темно-синее пламя.
* * *
Рев пламени был оглушающим. Огонь ревел, затем взревел втрое громче, а едва языки пламени угасли, послышался не менее оглушающий вопль:
— Эллохар, пожри тебя Бездна, это моя спальня!
Мне, вновь стоящей спиной к событиям, было как-то все равно, где мы и чья это спальня, не вызвала любопытства даже фраза:
— Трое? Алсэр, ты себя явно переоцениваешь.
И разъяренное восклицание хозяина помещения:
— Вон.
Сказано это было не нам, потому как мы остались, а кто-то ушел. Затем послышалось шуршание материи и раздраженное:
— За какой Бездной ты приволок человечку Тьера?
— Надо же, ты ее со спины узнал, — ехидно протянул магистр.
И меня развернули. Безразлично обозреваю оформленную в золотых тонах роскошную спальню, с внушительной, больше, чем у Риана, кроватью… Разобранной и измятой. Вокруг ложа в беспорядке лежали детали одежды. Перед постелью стоял сам лорд Алсэр в длинном темно-синем халате.
