Снова усевшись за стол, Ника запустила пальцы в свои волосы. Что ей теперь делать? Судя по тому, что она сегодня узнала, Фиселла не была слишком умной, зато жестокости и тщеславия было хоть отбавляй. Она не упустила своего шанса, и первая захватила власть в Доме де Наль. До такого откровенно дерзкого плана, нарушающего все устоявшиеся обычаи дроу, она сама бы не только не додумалась, но вряд ли сумела бы осуществить. И если не принимать во внимание байку о том, что ее поддерживает сама Ллос, то за Фиселлой явно кто-то стоял. Старуха Берн.
Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы не увидеть явный сговор Фиселлы с Верховной жрицей. Иначе, зачем бы старухе было так отчитывать Нику за то, что она вступилась за ее же сына. А если копнуть дальше, то не исключено, что докопаешься до самого настоящего заговора, что случился против старой Матери де Наль. Ведь то, что ее место займет Тирелла, было само собой разумеющимся, и вдруг ее матушка, живущая слишком долго, неожиданно помирает. Но не успела Тирелла и глазом моргнуть, как ее место оказалось занято средней сестрой. Что такого пообещала Фиселла Верховной Жрице, что та решилась на переворот в клане де Наль в нарушении незыблемых традиций дроу?
Что такого было у Фиселлы, чего не было у Тиреллы или, скажем, у младшей сестры? Тирелла же боится пикнуть, не то, что выступить открыто, а ведь в сторонниках у нее нет недостатка. Тем не менее, Тирелла помалкивала, потихоньку мутя воду против Фиселлы. Что это значит? Это может значить, что Тирелла трусовата, а может значить, что ее держат на хорошем крючке, а может вообще ничего не значить… И вообще, ей это надо - рыться во всей этой помойке?
С силой, потерев ладонями лицо, Ника зевнула, с хрустом потянувшись. Очень хотелось спать. Но прежде необходимо ответить на один вопрос: чего или кого так испугалась Фиселла, что сбежала аж в другое измерение? Не матери же Берн, в конце-то концов. Та, похоже, пребывает в полной уверенности, что разговаривала сегодня с Фиселлой и даже по дружески попеняла ей, о чем-то таком предупредив… О чем? О чем-то таком… Ника вскинулась, открыв слипающиеся глаза. Нет, спать нельзя… нельзя… Тихий стук в дверь заставил ее вздрогнуть и прийти в себя. Она обернулась и встретилась взглядом с лордом Дорганом.
— Отошли их прочь, - тихо попросил он.
Но в покои уже вошла Вифелла в сопровождении стражи. Стоя у дверей, она почтительно глядела на свою сестру. Стража, пристально разглядывала невозмутимо одевающегося перед ними Доргана, недоуменно переглядываясь. Они не нашли на его теле следов жестокой пытки, а ведь они собственными ушами слышали вопли истязаемого.
Как только они ушли, Ника тут же рухнула на освободившуюся постель, еще хранившую тепло и запах тела Доргана. Так о чем же предупреждала Верховная жрица Берн? - еще успела подумать она, перед тем как заснуть.
Мензоберранзан. День второй
— Пора вставать, моя владычица, - пропищал над ее ухом тонкий голосок.
Ну, что, что такое? Ника поглубже зарылась в подушки. Она ведь только-только легла.
— Сегодня состоится решающий поединок между оружейниками Первых Домов, который еще раз докажет превосходство Дома де Наль над остальными Домами.
— Отстань, - дернула ногой Ника так, что чуть не смахнула Клопси с постели.
Повозившись немного, он выбрался из накрывшей его складки одеяла и, вздохнув, произнес:
— Я никогда не перечил Фиселле и очень не хочу перечить вам, но сейчас сюда придут ваши сестры и вам все равно придется подняться, чтобы одеться к выходу.
— А можно я не буду смотреть поединок, а посплю еще немного?
— Никак нельзя, моя владычица. Верховная Мать должна вдохновлять оружейника своего Дома своим присутствием на турнире.
— Вряд ли лорда вдохновит мое присутствие, после всех пережитых им пыток, - пробормотала Ника, заставив себя оторвать от подушки голову и со стоном сев в кровати.
Поединок еще какой-то. Она с усилием открыла глаза. За высоким, узким окном по-прежнему было темно, и тем ярче в этой темноте светился столб Нарбонделя. По временным меркам Мензоберранзана, подходил час утренней трапезы. Вот она уже и научилась, более-менее, определять время дроу. Как ей опротивела эта вечная темень. Хотелось солнышка, сильного порывистого ветра, хотелось дождя… Нет, даже не дождя, а ливня, который обрушился бы сплошным потоком на крыши, карнизы, тротуары Мензоберранзан и смыл бы его вместе с паучьим народом. И тут она вмиг проснулась. Ей показалось, или она на самом деле только что слышала частые звуки дождевых капель. Быть того не может! Дождь под землей?! Но вот же опять… Неужели…
С бешено бьющимся сердцем она кинулась к окну, и чуть не расплакалась от разочарования. Конечно же, ни какого дождя не было. Откуда бы ему взяться в Подземье. А те частые, звонкие звуки, которые она приняла за дождевые капли, издавали удары клинков.
Во дворе, мощеным булыжником, прямо под окнами ее покоев, развернулся поединок. Два дроу ожесточенно бились друг с другом. Обнаженный по пояс эльф наседал на сопротивляющегося и уже выдохшегося противника в полном боевом облачении. Послышавшееся снизу пыхтение отвлекло Нику от этого зрелища. Она нагнулась и подставила ладонь Клопси, который пытался по складкам ее балахона вскарабкаться к окну, чтобы посмотреть тренировочный бой. С ее ладони он ловко спрыгнул на широкий каменный подоконник, перегнулся через край карниза, вытянув шейку, и восторженно заверещал:
- О! Лорд Дорган готовится к предстоящему состязанию во имя богини Ллос. Он, конечно же, снова докажет свое мастерство и право называться первым воином Мензоберранзана! Сегодня богиня получит много, очень много жертв.
Ника же была обеспокоена больше тем, чтобы кроха не вывалился из окна, чем результатом предстоящего состязания во имя паучьей богини.
Дома в Мензоберранзане не имели стекол, здесь неоткуда было взяться ветру, дождю и снегу, и потому, они представляли собой длинные, узкие щели и изредка задергивались тяжелыми занавесями. Низкорожденные эльфы закрывали окна ставнями.
Тем временем полуобнаженный воин все теснил своего противника, так и не позволив его клинку дотянуться до своего ничем не защищенного тела, тогда как его меч то и дело высекал искры из доспехов того.
— Вы ведь возьмете, возьмете меня с собой, моя владычица? - заволновался Клопси. - Клянусь своей глупой головой, я буду так смирно сидеть у вас на груди, что вы даже и не вспомните про бедного Клопси.
— Что? - очнулась Ника, засмотревшись на темный, блестевший от пота, мускулистый торс поединщика. Смысл слов Клопси, не сразу дошел до нее. - Что ты сказал?
