— Нынешнего, — ответил Егор, не задумываясь.
— Нынешнего? — Волчок увидел в зеркальце, как Гинца озадаченно нахмурился. — Выходит, проект не свернули? А я слышал, за генералов и гэбню серьезно взялись.
Несколько секунд Гинца молчал, с хмурым видом обдумывая слова Волчка, потом снова улыбнулся и легонько хлопнул его по плечу.
— Не менжуйся, брат. С нами ты в безопасности.
— А как насчет ФСБ? — осторожно спросил Егор. — Эти парни вас не ищут?
Гинца и кривоногий крепыш переглянулись, и на физиономиях их появились холодные усмешки.
— С любым можно договориться, брат, — весело сказал главарь. — И с гэбней, и с чурбанами в генеральских папахах. Были бы деньги. А у нас они есть. И у тебя появятся, если будешь себя правильно вести. С нами не пропадешь!
— Надеюсь, что так, — сказал Егор.
— Сверни здесь! — приказал Гинца.
Егор свернул в темный переулок.
— Куда мы едем? — спросил он.
— В ангар. Рули вперед, никуда не сворачивая, а возле старой котельной снова поверни направо. Минут через десять будем на месте.
В ангаре царил полумрак. Повсюду были навалены огромные ящики. Пахло гнилыми досками и ржавым железом.
— Послушай, Иван…
Егор повернулся к бармену, и тут перед глазами у него вспыхнуло, голову пронзила боль, и он понял, что теряет сознание.
…Очнувшись, Егор обнаружил, что привязан к стулу. Руки его были стянуты за спиной скотчем, ноги — примотаны к ножкам стула. Гинца стоял напротив Егора и смотрел ему в лицо внимательным, спокойным взглядом. Щеки, изрытые оспинками, черные, глубоко посаженные глаза. Вид у главаря был свирепый.
Кореец Пак и бармен Иван сидели в углу ангара за стареньким колченогим столом и играли в карты. На столе стояла початая бутылка «Мартеля» и два стакана, до половины наполненные коньяком.
Егор повернул голову и краем глаза разглядел у себя за спиной стеллаж с инструментами и несколькими флаконами каких-то техжидкостей. На одном из флаконов Егор успел заметить надпись — «Клей аэрозоль».
Волчок посмотрел в глаза Гинце и спросил:
— Ну? И что дальше?
Бандит чуть склонил голову набок и проговорил холодным, презрительным голосом:
— Ты думал, я тебя не узнаю?
— Была такая надежда, — сказал Егор. Он сплюнул бандиту под ноги и хрипло добавил: — Это ты ограбил квартиру профессора Терехова.
Гинца пропустил его слова мимо ушей. Он смотрел на Егора с холодным интересом.
— Я всадил тебе пули в сердце и в голову. Как ты сумел выжить?
— Вероятно, мне повезло, — ответил Волчок, сверля бандита яростным взглядом.
Гинца вынул из кармана складной нож, выщелкнул лезвие и резанул Егора по лицу. Волчок дернул головой и стиснул зубы, чтобы не застонать от боли. Бандит наклонился и внимательно посмотрел на разрез.
— Твоя клеточная структура стабильна, — сказал он. Потом выпрямился, задумчиво сдвинул брови и добавил: — Ты не такой, как мы. Ты не мерцаешь.
Егор улыбнулся окровавленными губами.
— Ошибаешься, брат. Я тоже умею мерцать. Потри мои щеки и обнаружишь под серой пудрой жизнерадостный румянец.
— Ты не такой, как мы, — повторил Гинца задумчиво. — Но ты силен, как мы. Кто ты такой? Отвечай мне.
Егор прищурил золотисто-желтые глаза.
— Смотрел «Ну, погоди»? Я тот зубастый парень, который вечно гонялся за зайцем. Только намного круче.
Гинца ухмыльнулся, затем сжал правую руку в кулак и ударил Егора в челюсть. И еще раз — в подбородок. Потом снова в челюсть. Удары были чудовищной силы, и голова Егора моталась на шее, как тряпичная.
Дождавшись, пока у Волчка прояснится в глазах, Гинца сказал:
— Попробуем еще раз. Кто ты такой?
— Не думаю, что ответ тебе понравится, — с трудом шевеля ушибленной челюстью, проговорил Волчок.
— А ты попробуй.
Егор посмотрел по сторонам, затем чуть наклонился вперед и доверительно сообщил:
— Я — принц Уильям. С минуты на минуту сюда ворвется английский спецназ и перестреляет вас, словно куропаток.
Гинца сдвинул брови. Некоторое время он молча разглядывал распухшее лицо Волчка, потом заявил:
— М-да… Вижу, с тобой придется повозиться. Эй, Пак! — окликнул он крепыша-корейца. — Последите за ним, а я пойду отолью.
Егор отплюнул кровь и проговорил:
— Купи по дороге мороженое. Я люблю с ванилью.
Гинца усмехнулся.
— Веселый ты парень. Знаешь, а ты начинаешь мне нравиться.
— Принеси мне мороженое, и я разрешу тебе поцеловать себя в макушку. Возможно, мы даже станем друзьями.
— Друзьями? — приподнял бровь Гинца.
— Угу. В том смысле, что, когда придет время, я тебя не убью. А только покалечу.
— Веселый ты парень, — повторил Гинца. — Но вряд ли у тебя останется желание шутить, когда я начну отрывать тебе пальцы — один за другим.
Гинца отвел от Егора взгляд и зашагал к выходу. Через несколько секунд железная дверь с лязгом распахнулась и закрылась за спиной главаря.
Азиат Пак и бармен Иван по-прежнему сидели в углу ангара и играли в карты, запивая взятки «Мартелем» и равнодушно поглядывая на Егора.
Егор изо всех сил напряг правую руку. Скотч затрещал. Егор усилил нажим. Адская боль пронзила кожу и мышцы, на мгновение Волчку показалось, что запястье его оплели раскаленной колючей проволокой, а затем что-то тихо щелкнуло, и рука повисла в воздухе.
Егор перевел дух. Затем освободившейся рукой пошарил на стеллаже за спиной. Пальцы наткнулись на флакон с «клеем аэрозолем». Егор взял его и сунул в карман куртки. Снова пошарил по стеллажу и наткнулся на отвертку. Острый конец отвертки помог разрезать скотч и освободить левую руку.
Егор взглянул на бармена и крепыша-корейца. Они ничего не заметили и продолжали, негромко переговариваясь, играть в карты.
Егор сжал отвертку в правой руке, быстро нагнулся и стал освобождать ноги. И тут кореец Пак что-то резко крикнул. Егор, не обращая внимания, сорвал с ног остатки скотча и вскочил со стула.
Пак, так же быстро выпрыгнувший из-за стола, был уже в нескольких шагах от него. Егор поудобнее перехватил отвертку, но воспользоваться ею не успел. В руках у Пака звякнули стальные цепочки. Ножи, прикрепленные к цепочкам, сверкнули у Егора перед глазами, как молнии. Один из них резанул Волчка по руке, он вскрикнул и выронил отвертку.
Возле левого уха свистнуло, и Волчок едва успел отстраниться. Блеснуло прямо перед глазами, но за мгновение до этого Егор снова успел отпрянуть. Еще два выпада — один из ножей срезал у Волчка с головы прядь волос, второй — вспорол рукав куртки.
