— Чемодан Особо Важных Инструментов. — Тут же очнувшись, пояснил карлик. — Так тебя носатый послал? — Воришка почесал лоб и что-то вспомнив, поковылял в соседний зал.
— Нельзя ли побыстрее, — поторопил его фонарщик.
— Говорила мне мама, 'Не таскай конфеты, Отли, не вырастишь'. Накаркала ведьма! — выругался он и плюнул в сторону. — Быстрее не могу. Не будь таким строгим, у меня же короткие ноги. До кухни идти надо.
Нэльс не раздумывая, схватил карлика подмышку и понес на кухню.
— О-о-ё-о-ёй! О-ёо-ёй! Полегче надо бы со мной! — пропищал тот. — Но коль взялся, в кладовую неси меня.
Какое-то время смотритель пытался отыскать ключ от двадцать третьего номера в огромной связке.
— Сколько же здесь номеров? — увидев количество ключей, поинтересовался Марк.
— Сам не знаю. В некоторые я даже боюсь заходить. О! Нашел! — неизвестно каким способом смотритель определил, что это именно тот самый ключ. Однако замок щелкнул и дверь отворилась.
Помещение было темным и узким. Длинноносый служитель отеля дернул за небольшой шнур и в 'аптечке' зажегся свет. Повсюду стояли полки и комоды, заставленные банками, коробками и пыльными книгами.
— Вы и сюда, судя по всему, не часто заходите, — убирая упавшую на волосы нить паутины, предположил Марк.
— Относительно, — произнес смотритель, перебирая банки с подозрительным содержимым. — Нам нужно что-то сильнодействующее. Глаза жабы, чертополох, это длинноножки. Так, а это что? Сушеный укроп, его на кухню надо отнести, — определив содержание пыльной баночки, он опустил ее в свой карман. — Скажи честно, — продолжая что-то разыскивать, смотритель покосился на Марка. — Вы были в том поезде?
К горлу книгочея подкатил ком, он с трудом его проглотил.
— Почему спрашиваю. Если это были упыри, то противоядие нужно одно, а если это было что-то иное… Понимаешь, к чему я клоню?
Марк понимал. Слова лекаря в полосатом костюме не лишены были смысла. Что бы победить, нужно хотя бы знать, с чем бороться. Но книгочей не мог сказать правды.
— Глупо с вашей стороны молчать. От этого зависит жизнь вашей красноволосой подруги. Я доктор, а не болтун и законы врачебной этики чту, — смотритель уже не знал, как именно разболтать книгочея и узнать об истинных причинах недуга девушки. Но надо отдать должное, не из-за длины своего носа, не из праздного любопытства он старался выведать то, что так тщательно скрывают друзья. Как порядочный лекарь в первую очередь он заботился о состоянии своего пациента. Хотя если честно, смотритель гостиницы вовсе, не был порядочным, но очень старался им стать.
Марк же упорно делал вид, что не понимает чего, от него хотят.
— Ладно, — устав спрашивать, смотритель всучил несколько баночек книгочею. — Держи это. И это, — и добавил парочку сверху. — А я возьму вот эту книгу.
В руках смотрителя оказалась маленькая книжка. Марк хотел было поинтересоваться что это такое, но был бессовестно вытолкан из комнаты.
— Давай, давай, надо спешить.
— Да спешу я, спешу.
В очередной раз, шарахнув толстую дверь о стену, в номер вошел Нэльс. В одной руке он держал тяжелый деревянный чемодан, а в другой барахтался карлик.
— Наконец-то! — обрадовалась Ольга. Ей порядком надоело одной сидеть у постели больной подруги. К тому же блондинка была уверена, что как только
Мария превратится в 'черного' эльфа, то первым делом всю свою черноту выместит именно на ней. Этот расклад Ольгу не устраивал, она подбежала к высокому фонарщику и спряталась за его спиной.
— Сидеть здесь одной, очень страшно.
— А что Марк и наш врач не вернулись? — первым делом осведомился Нэльс.
— Как видишь, нет.
Карлик выскочил из крепкой хватки фонарщика и заинтересованно подковылял к дивану.
— Такая, молоденькая, такая хорошенькая и уже умирает. Ну что же, и такое в нашей жизни бывает.
— С ней все будет в порядке! — возмутился Нэльс.
— Нам только и остается, что смотреть на тление молодого организма, — вздохнул карлик.
— Типун тебе на язык, глупый коротышка.
— А ты не указывай человеку на очевидные его недостатки. — Карлик обиженно подтянул красные панталоны и отошел от больной девушки.
В номере, наконец, появились смотритель и книгочей.
— Привет Отли, — поздоровался высокий.
— Здорово были, — кивнул все ещё обиженный карлик.
— Ну что там у нас? — риторически произнес смотритель и присел рядом с Машей. Состояние ее ухудшалось с каждой минутой. — Теперь у нее жар, — прикоснувшись ко лбу девушки, произнес он. — Это хорошо.
— А что хорошего? — удивился Марк. — Она недавно была как мороженное.
— Значит, организм борется.
На настенных часах пробило ровно двенадцать.
— Времени больше нет, — почему-то констатировал смотритель и, подвинув к себе чемодан с инструментами, закатал рукава. На запястьях блеснули два золотых браслета. Сила, которых превышала возможности, большинства зачарованных вещей в волшебном чемоданчике. Но, не смотря на это, исцеляющими браслетами, смотритель гостинице уже давно не мог пользоваться.
В деревянном сундуке находилось много любопытных предметов, длинноносый лекарь достал нужные; небольшая свеча и три закрытых коробки белого, синего и черного цвета. Смотритель начал с синей. Открыв крышку, он достал из нее десятка два разноцветных медальонов разной формы.
— Теперь нам нужен свет, — с этими словами смотритель дунул на свечу, и она, противореча всем законам загорелась. Одновременно погас весь другой свет в комнате.
Напугавшись ещё больше, блондинка прижалась к фонарщику.
Поочередно смотритель прикладывал медальоны к свече, стараясь сделать так, чтобы тень от них падала на Марию. Рисунки и формы кулонов были разными, оттого, и свойства их отличны. Перебрав каждый медальон из синий коробочки, и не заметив никаких изменений, смотритель подозрительно покосился на черную. В этой, самой маленькой по величине, хранились самые сильные амулеты, против могущественного зла. Длинноносый лекарь набрал в легкие воздуха и волнительно выдохнул: ему лишь однажды пришлось воспользоваться ее содержимым. В практике веселого лекаря, обычно было достаточно медальонов из синей коробки, помогающих против упырей, оборотней, водяных и прочей средней магической живности.
— Интересно, — пробубнил себе по нос смотритель. — Так кто, говоришь, напал на вас в том поезде?
Марк виновато склонил голову и, прищурив один глаз, покосился на Нэльса. — Я не говорил, что мне пришлось все рассказать?
У фонарщика волосы встали дыбом.
