— Надо проверить все трупы,— заговорил, наконец, и Тефилус, до сих пор молчавший.
— К этому я и веду,— согласился Брун.
— Всех проверять ни к чему,— возразил Конан.— Каменномордых было не так много: привратник, надсмотрщик, экзекутор. Кто-нибудь видел еще?
Он оглянулся, по очереди осматривая всех присутствующих, но на ком бы ни останавливался его взгляд, человек лишь отрицательно качал головой.
— Больше нет,— сказал, наконец, Крин, и это было общим мнением.
— По-моему, тот, запоротый, что висел в цепях, был таким же,— сказал кто-то, и Конан не заметил кто.
— А, по-моему — нет,— возразил ему чей-то голос.
— Что спорить зря? — пожал плечами киммериец.— Проще проверить.
— Можете зря не стараться,— раздался глухой голос, похожий на рокот камнепада.
Голова привратника открыла глаза и обвела всех ненавидящим взглядом. Брун вздрогнул, но руки не разжал. Люди, стоявшие вокруг, испуганно замолкли и невольно отступили от сотника, продолжавшего держать в руке зловещий трофей Конана.
— Я один был такой, остальные лишь походили внешне — им еще не один год набираться сил.
— Чего это ты вдруг разоткровенничался?
Северянин подозрительно прищурился. Слишком свеж был в памяти утренний визит в храм Затха в Шадизаре, когда Хеврон точно так же заговаривал Конану зубы, перед тем как пустить в него арбалетную стрелу. Правда, сейчас опасности он не почувствовал, но не сомневался, что какая-то цель у привратника была… Быть может, спасти остальных каменномордых? Скорее всего так, и это несложно проверить.
— Потому что это тебе ничем не поможет,— злобно пророкотала голова.— Ты скоро подохнешь, если только у тебя не хватит ума убраться отсюда!
— Сегодня утром примерно такую же беседу вел со мной Хеврон,— усмехнулся киммериец.
— Ну и что? — Тусклые глаза головы скосились в сторону Конана.
— Я до сих пор жив,— назидательно изрек киммериец,— а он нет!
— Смотритель храма Затха в Шадизаре был всего лишь человек,— надменно произнесла голова,— а меня убить нельзя!
— Многие так думали,— спокойно заметил молодой варвар.
— А ты попробуй еще раз и увидишь,— в тон ему пророкотала голова, и от этого спокойствия присутствующие похолодели.
— Ну, если ты настаиваешь,— киммериец равнодушно пожал могучими плечами и посмотрел Бруну в глаза,— сожги эту тварь!
Он увидел, как округлились от ужаса глаза привратника.
— Ты все равно подохнешь! — истошно заорал он, словно груда камней искрашивалась в огромной мельнице, со скрипом перетираясь в песок. Девушка испуганно прижалась к руке киммерийца и зажала ладонями уши.— И ты умрешь вместе с ним, маленькая дрянь!
— Ага,— глубокомысленно заметил молодой варвар, недовольно морщась, словно съел что-то кислое, — похоже, я угадал, и истории суждено повториться. Сожгите всех троих! Ворота открыты, срубите рычаги ворота, он нам больше не понадобится, и разберите помост! Да смотрите, чтобы трупы каменномордых не расползлись, пока вы разводите костер! И заткни ему пасть, Брун! Нет сил выносить эти вопли!
Сотник и сам пришел к тому же выводу, потому что киммериец еще не закончил говорить, а аккуратный кляп уже торчал изо рта не желавшего помирать трупа.
Именно в этот миг Милла вновь вскрикнула и еще сильнее прижалась к киммерийцу.
— Что такое, милая? — Он наклонился к девушке и погладил ее по щеке.
— Посмотри!
Она кивнула на останки — отсеченную руку и обезглавленное туловище. Рука конвульсивно сгибалась и разгибалась, словно уже горела в еще не разожженном костре, а обезглавленное тело поднялось на ноги и, вытянув вперед единственную руку, принялось шагать, слепо тыкаясь в стены.
— Кр-poм! — взревел киммериец, видя, как панический ужас овладевает одинаково и молодыми, и стариками, и понимая, что нельзя ему позволить пустить корни в душах людей.— А ну пошевеливайтесь, бездельники! Ловите остальных! Чтобы ни один не ушел!
Тарган прикрикнул на своих людей, и все разом засуетились, даже радуясь, что их оторвали от омерзительного зрелища. Кое у кого из сотни Бруна нашлись секиры, с успехом заменившие топоры, и часть людей, вмиг срубив рычаги ворота, тут же принялась крушить ненавистный помост.
Двое оставшихся каменномордых не стали дожидаться, пока их найдут, а поднялись из горы трупов и попытались спастись бегством. Они действительно казались неуязвимыми, но без малого шесть сотен воинов были все-таки слишком серьезной силой. К тому же люди теперь знали, как справляться с подобными тварями, и две головы оказались срубленными почти мгновенно, а тела расчленены на части.
— Подальше! Подальше от ворот разжигайте!— крикнул Конан.
— Ну? Что теперь? — спросил Мэгил, уже вполне оправившийся и теперь не отходивший от киммерийца ни на шаг.
Северянин посмотрел на друга и удивленно пожал плечами. Странный человек! Откуда ж ему-то знать? Он что, бывал здесь раньше?
— Скажи-ка, девочка, — обратился он к Милле,— если прямо сейчас отправиться наверх, там можно будет, не вызывая подозрений, остановиться на ночлег?
— Конечно,— она пожала плечами,— я уже говорила тебе: Сура-Зуд — большой город.
— А дом там можно купить? — Киммериец задал следующий вопрос.
— Смотря какой,— уклончиво ответила она.— Лачугу в городе не купишь. Они все в деревнях, что вокруг города…
— Что?!
Мэгил оторопело уставился на девушку. Та пожала плечами.
— Я же говорила тебе, что Сура-Зуд — большой город! — Она вновь повернулась к Конану.— А в самом городе можно купить хоть дворец! Там хватает пустующих зданий, хотя жителей все еще много и днем на улицах полно народа.
— Так вот зачем они воруют женщин!— воскликнул киммериец.
— Да.— Милла потупилась.— Я очень радовалась, что выгляжу моложе своих лет, но теперь и меня сочли достаточно взрослой и вчера впервые послали в казармы, но я выцарапала глаза первому, кто приблизила ко мне.
— Тебе больше нечего бояться,— успокоил ее Конан,— завтра утром ты отправишься к Тулгун Саду, и никто больше не посмеет оскорбить тебя.
— Конан, возьми меня с собой, — вдруг попросила она и умоляюще посмотрела на киммерийца.— Я пригожусь вам — я умею залечивать раны.
— Хм. Невелико искусство,— усмехнулся тот,— достаточно помочиться на рану, и она пройдет сама.
— А если рана на спине?— лукаво улыбнулась девушка, едва удерживаясь от смеха.
Неизвестно, что уж там Мэгил представил себе, но только он коротко хохотнул, однако тут же сделал серьезное лицо и прикрыл рот рукой, не желая вмешиваться в их спор.
— Ничего. Я вон его попрошу.— Конан ткнул жреца пальцем в грудь, отчего тот сдавленно охнул.— Ты ведь не откажешься помочиться на спину другу, правда? — спросил киммериец, зловеще вращая глазами, и, дождавшись его утвердительного кивка, добавил: — Так что отправляйся, детка.
