— Нет.
— Так же тебя не устраивает и то, как я нес службу на границе со степью. Потому что, ты лично этого не видел.
— Именно.
— Слушай, Одли, а тебе не кажется, что ты слишком высокого о себе мнения. Несмотря на всю свою показную браваду, ты-то не в состоянии похвастать трофеями, которые рассказали бы о твоих победах. Ты присягал сэру Свенсону, он назначил меня командовать гарнизоном, и этого для тебя должно быть более чем достаточно. Почему, я должен, что-то тебе доказывать?
— Вы затеяли этот разговор, а могли просто наказать.
Одли вновь улыбнулся и сделал это до того нахально и самодовольно, что Андрей внутренне просто закипел. От той неуверенности, с которой ветеран вошел в комнату, не осталось и следа. Андрей уже больше злился на самого себя. Зачем понадобился этот разговор? Взыграла кровь цивилизованного человека, двадцать первого века, захотелось по-хорошему объясниться с непокорным и достучаться до его совести. Черт, да это далеко не всегда срабатывало там, почему должно было сработать здесь. А эти его слова о трофеях, уж больно смахивало на детскую браваду, кто круче. Он вдруг осознал, что совершил ошибку, но давать задний ход, было уже поздно.
— Да, я мог тебя просто наказать, и это еще не поздно сделать. Нет, не за то, что ты мне тут наговорил, а за то, что ты наговорил, там, на плацу. Но ты мне не ответил, на мой вопрос. Почему, я должен что-либо тебе доказывать? Кто ты такой, чтобы я тебе что-то доказывал? — Андрей заметил, что снова скатился до банального спора. Да что же сегодня с ним такое творится-то.
— Я ваш воин. Ну, до конца месяца. — Опять нахальная улыбка.
— Так и веди себя соответственно, дьявол тебя задери. — Вспылил Новак.
— Дак, я со всем уважением.
Ветеран уже откровенно издевался. Психолог из Андрея был тот еще, плохой в общем психолог и этот тайм он вчистую проиграл. Самое паршивое было то, что он это прекрасно осознавал, но ни как не мог найти достойный выход из сложившейся ситуации, которая все усугублялась и усугублялась, с каждым произнесенным им словом. Андрей вдруг почувствовал себя молодым лейтенантом, которому приходится самоутверждаться в своем подразделении, когда солдаты элементарно начинают брать на слабо. Внешне все вроде пристойно, и так точно, и никак нет, и в струнку тянутся, но даже полный профан понимает, что подчиненные просто издеваются над своим командиром.
Помнится тогда он решил быстро и бесповоротно обзавестись авторитетом у своих бойцов и банально набил морду самому активному из выпендрежников. Результат был плачевным, хотя это и происходило в канцелярии. Солдаты вроде как и притихли, в глаза во всяком случае никто не лез. Да вот только проученный солдат надолго стал героем среди сослуживцев. Андрей потом целых полтора года приводил подразделение в порядок, и в конце концов добился уважения подчиненных, но вот только не панибратскими отношениями, и не мордобоем, а планомерной работой с личным составом, сделав упор в основном на то, что он всегда держит свое слово, если обещал поощрить, то поощрял, если обещал наказать, то наказывал. И всегда у него это как то получалось адекватно. Немаловажным было и то, что хотя он сам снимал семь шкур со своих бойцов, никому другому трогать их не позволял. Его принцип был прост: есть вопросы к солдату, значит есть вопросы к нему, а уж как поступить с солдатом, он решит сам.
Как он мог наступить на те же грабли, что и много лет назад, он не знал. Осталось только набить морду этому Одли и ситуация будет один в один. Вот только полутора лет у него нет, да и Итен, тертый калач, кабы отдачей не зашибло, то-то пойдет на пользу авторитета командира.
Нет, ну молодец. Пацана, значит резко поставил на место, а с этим развел политес. И вот результат. А нужно было как раз наоборот. Вот, что теперь делать с этим Одли. Хоть живым не выпускай отсюда, и то на авторитет повлияет меньше. Додумался же: Как равный с равным. Идиот. Стоп. Сегодня ты уже достаточно накуролесил. Дальше будет только хуже. Ну что же, создали проблему, теперь будем ее героически преодолевать. Но не сейчас.
— Лучник, Одли.
— Я, сэр. — Тут же подобрался тот, безошибочно определив, что разговор без чинов закончился.
— Я советую тебе, пересмотреть свое поведение. Я далеко не всегда добр. Можешь идти.
— Есть, сэр.
Одли четко повернулся и вышел из жилища командира. Во дворе было уже темно, и весьма прохладно, да чего уж там, щеки кольнуло легким морозцем, что явно указывало на то, что завтра будет ясный день, а утро начнется с мерзкого инея, пришедшего на смену снегу, последнее так сказать, прощай уходящей зимы. Он автоматически взглянул на небо, обильно засыпанное холодными звездами, вот только света они давали совсем мало, а до восхода лун было еще несколько часов. Пробираться впотьмах, то еще удовольствие, факелов в форте ночью не зажигали никогда, полезная привычка на границе с орками, учитывая малочисленность гарнизона, но он нес вахту в Кроусмарше далеко не в первый раз, да и безвылазно здесь уже два месяца, а за многие годы здесь ничего не менялось.
Почему-то подумалось о том, что последний месяц службы в этом гиблом месте будет не простым. Этот новоявленный рыцарь, решил притащить сюда целую прорву народа, а это не понравится оркам. Очень не понравится. Но потом он улыбнулся. А что собственно такого произошло. Он бывал в стольких переделках, что ни каких пальцев не хватит, пересчитать, и ничего. Бог даст и сейчас вывернется, к тому же есть шанс обзавестись еще парой тройкой браслетов. Что бы там не говорил, этот сэр Андрэ, а у него уже был десяток таких безделушек. Другое дело, что он не знал как ими распорядиться. Оно конечно можно стремиться к рыцарской цепи, но его вполне устраивало его нынешнее положение, лучший лучник, как ни как.
Так размышляя, он прошел к казарме. Окинув взглядом просторное помещение, он слегка скривился. Эту казарму ни как нельзя было сравнить с казармой в Йорке, ну да перебедовать три месяца, раз в пару лет, вполне подойдет. Бревенчатые, закопченные стены, топчаны, поставленные, хотя и в ряды, но просторно, посредине большой стол, со скамьями, небольшие оконца, затянутые бычьими пузырями, которые сейчас не давали ни какого света, да все тот же земляной пол, присыпанный свежим пахучим сеном.
Сейчас в казарме стоял легкий гомон. Вновь прибывшие устраивались, на житье. Старожилы, занимались кто чем, примерно с десяток расположились за столом, развлекаясь игрой в кости и с нетерпением поглядывая в сторону новичков. Не стоило сомневаться в том, что как только те закончат обустраиваться с них тут же потребуют своеобразную плату. С развлечениями в этой глухомани было не то, что плохо, а вообще никак, а тут такая удача, новые люди, да еще и отслужившие на границе со степью, и насколько было известно отслужившие с честью и чем-то там сильно прославились. Оно конечно слухи ходили разные, но одно дело слухи и совсем другое узнать все из первых рук. Нет, конечно и эти что-то приукрасят и переврут, а иначе солдатские байки и не рассказываются, но все одно врак будет не в пример меньше.
