Я сидела и ждала рассвета. Вдалеке продолжалось щелканье. Так далеко, что его едва было слышно. Но оно продолжалось, словно ждало нас. Охотник ждал идеального момента для атаки. Вот что оно делало. Ждало момента, чтобы ударить. Я это чувствовала.
* * *
Я приветствовала первые лучи. Они проникли сквозь деревья, согревая все, чего они касались, окрашивая все в теплые тона, путаясь в зеленых и коричневых листьях, превращая серую кору в сияющее золото. Песочные волосы Казимира блестели золотом, да и кожу солнце согрело, и она уже не была такой бледной. И сидя у костра, я поймала себя на том, что хочу увидеть, как выглядят на солнце его глаза. Я видела их бледное серебро в ночи и теплый серый цвет днем. Я видела, как огонь делал их оранжево-золотыми. И потому задумалась, во что превратит их утренний свет. В янтарь? Или серый с золотыми прожилками?
Он пошевелился, и я отвернулась, смущенная своими мыслями, и решила занять себя приготовлением завтрака из наших пожитков. У нас были ягоды и козий сыр.
- Как спалось? – спросила я.
Казимир перекатился на другой бок и взглянул на меня холодно, поджав губы. Его лицо было мрачным, и я пыталась не пялиться на него, чтобы не вернулись недавние мысли. Нельзя было нянчиться с принцем. У меня были дела важнее.
- Если учесть, что я застрял в опасном волшебном лесу, да еще и с грубой девчонкой, то я не могу быть спокойным, - он набрал пригоршню ягод и принялся разглядывать ее.
Я долго не отвечала. На губах застыло извинение, но произнести его было слабостью. Я это ненавидела. И я отказалась извиняться, чтобы не чувствовать себя глупо, и кашлянула:
- Вскоре нужно уходить. Нужно идти за Скитальцами, пока их следы не исчезли.
- Конечно, - буркнул Казимир. Он взлохматил рукой волосы. – И нам нужно найти реку или ручей. Я хочу умыться. И тебе не мешало бы, - он скривил нос.
Мои щеки вспыхнули, и я отодвинулась от него, собирая наши вещи. Он пытался подразнить меня? Или от меня, правда, плохо пахло? Я не знала. Пока он не смотрел, я вскинула руку и принюхалась, но я слишком долго жила, не задумываясь о том, как от меня пахнет. Как теперь я могу понять, хорошо пахну или нет? Я пахла почти как лес, как Анта или Гвен. Думаю, я была на них похожа, была дикой, как они. Я никогда не пользовалась духами. Я всегда принадлежала лесу.
- По-моему, ты собиралась уходить? – спросил Казимир.
Его вопрос вырвал меня из мыслей, и я поняла, что стояла возле Анты и смотрела вдаль. Я обернулась и принялась упаковывать спальный мешок и немного еды, прикрепляя их к седлу Анты.
- Следы ведут туда, - сказала я, разглядывая переломы нижних веток и примятую землю, где на нее ступали копыта лошади. Отпечатки обуви и лошадей отмечали, что это следы Скитальцев. Вряд ли здесь были другие путешественники, все же лес не располагал к этому. Нам повезло еще, что не было дождя. Иначе мы потеряли бы следы. – Будем прислушиваться и искать воду по пути.
Казимир вскочил в седло и кивнул.
- Слушаюсь, моя леди.
Я взобралась на спину Анты, проигнорировав его выпад. Он мог пользоваться сарказмом, сколько ему влезет. Я на такое не поведусь.
Мы ехали в тишине. Лес при свете казался тише, может, потому что мы не так сильно вслушивались, а мои мысли были отвлечены поиском следов Скитальцев. Сверху запела птица. Странный заяц бежал под деревьями. Я вскидывала лук со стрелой, но каждый раз упускала момент. Честно говоря, я никогда не была хорошим охотником, да и с луком плохо управлялась. Я поймала за всю жизнь лишь одного зайца, а других отпустила. Отец всегда с этим справлялся. Мне и не нужно было этого уметь.
- Ты охотилась? – спросил Казимир.
- Да, - соврала я.
Он кивнул.
- Я думал об этом. Знаменитая выжившая, Мей из Хальц-Вальдена, что живет и выживает своим умом и только. Снимаю шляпу, дорогуша, - он фальшиво отсалютовал.
Я уставилась на него.
- Может, хватит возмущаться?
- Может, хватит злиться?
- Ты ведь спал прошлой ночью, или ты лежал и плакал от того, что я сказала? Забудь, Казимир. И я не последний раз попрошу тебя замолчать, пока я не увижу убийц отца мертвыми и не спасу Эллен.
- Для тебя «Ваше Величество», - тихо сказал он.
Я покачала головой и прислонилась к шее Анты.
- Ты встречал кого-нибудь такого назойливого? – Анта покачал головой. – Я тоже, - я погладила его шерсть и почесала уши.
И все же, пока Казимир молчал, меня одолевали мысли, что не всегда было хорошо. Когда отец был жив, и мы тихо жили в Хальц-Вальдене, я думала о еде, как нам выгоднее все продать, не стало ли колену отца хуже. Теперь я беспокоилась о воде. Хватит ли нам воды? Принц пил больше, чем я, привыкший, что слуги потчуют его вином, как только ему захочется. Я не знала лес в этой части, так далеко мы не заходили, а потому я не знала, где есть реки или ручьи. Я знала только, что лес делится на части, схожие с временами года. За пару шагов температура здесь могла измениться с теплой на холодную. Правила всего мира не действовали в лесе Ваэрг.
Около полудня мы остановились и поели. Я вытерла Анту и убедилась, что он в порядке. Казимир заботился о своей лошади. Он не бил ее, как это делали другие всадники. Вместо этого он снял седло и вытащил репья из ее гривы. Я хоть не застряла в лесу с грубияном.
- Ладно, - сказал он, пока мы ели скромный обед. – Это уже смешно. Мы не можем идти и не говорить. Если я тебя разозлил, то мне жаль, я не хотел так говорить. Ты не воняешь, и ты не грубая.
- Отлично, - ответила я, откусывая хлеб. Он зачерствел.
- А ты? – сказал он. – Ничего не скажешь?
Я пожала плечами и отвела взгляд.
Казимир вздохнул.
- Тебе не нужно называть меня «ваше высочество». Я не чувствую себя принцем, особенно, в этой грязной одежде.
- Отец говорил, что не важно, как ты выглядишь и во что одет. Важно, кто ты есть, - от засохшего хлеба остался кислый привкус. И живот недовольно урчал я начала задумываться, не был ли хлеб причиной.
- Он был умным человеком, - сказал Казимир. – Тебе его не хватает.
Глаза обожгло, и к горлу подступил комок. Я поднялась и сунула хлеб обратно в сумку на седле Анты.
- Пора идти.
- Но я еще не доел…
- Я сказала, пора идти.
Не стоило так говорить со знатью. Он явно за такое меня накажет, когда вернется к королю. Я покачала головой. Все же я поступила глупо. Почему я не могу держать язык за зубами?
- Ладно, - сказал принц. – Но ты все же грубая.
Мы направились дальше через деревья с опущенными ветвями. Мы были все глубже в лесу, и я не узнавала деревья. Они были слишком высокие для дуба, а листья были слишком маленькими, да еще и с зазубренными краями. Если я не смогу распознавать растения, будет сложнее искать еду. Придется рисковать.
