Если же нужно было обработать рану, эта настойка была обезболивающим средством и препятствовала заражению, не давая плоти нагноиться.
Очень быстро сёрчеры приготовили все необходимое для врачевания. Нитки из паутины гигантского паука, живущего в Южных лесах. Тампоны из сушеного голубого мха, растущего только на самом севере Канды. Острейшие иглы гигантского кактуса-опунции из выжженных солнцем Голубых пустынь.
Смачивая иглы в настойке кровохлебки, Джиро быстро и ловко наложил швы на раны своего предводителя.
Кийту пережил не самые приятные мгновения в своей жизни, но он понимал, что без этого нельзя обойтись. Зашив порванные щеки, гигант наложил на шею прочные бинты, пропитанные черной маслянистой аргиолой.
После этого они поменялись местами.
Пришла очередь Кийта взять в руки чудодейственную иглу. Черная кожа друга была такой толстой, что порой едва удавалось проткнуть ее острием шипа.
Пришлось изрядно потрудиться и сломать не одну иглу, прежде чем на каждый рваный след от когтей лемутов был наложен шов.
В конце этой работы Кийт так утомился, что тяжело просипел:
— Думаю, что без глотка кровохлебки нам не обойтись.
Несмотря на то, что эта настойка оказывала обезболивающее действие, Джиро перетерпел немало мучений, хотя и не показывал вида. Поэтому он не стал спорить, а сразу согласился:
— Ты прав! Клянусь Троицей, мужчине не нужно никаких лекарств, кроме этого! Часть на шкуру, остальное в брюхо. Тогда все проходит само собой.
* * *
Четыре могилы они выкопали тут же, на поляне. Выбрали самое высокое место около пальмы с толстым потрескавшимся стволом, окруженной темными остроконечными кипарисами.
После схватки они уже не чувствовали себя абсолютно разбитыми. Чистая кила, смешанная с кровью буйволицы, и настой кровохлебки оказывали свое действие.
Уже почти не чувствовалась усталость. Острая боль отошла на задний план, и они сосредоточенно рыли могилы для друзей.
В огромных тюках находилось немало утвари, которая предназначалась для торговых лавок Нианы. В том числе там были и титановые лопаты.
Серебристые штыки легко взрезали землю, хотя были изготовлены несколько тысячелетий назад.
— Вечные вещи! — обронил Джиро, выбрасывая изрядный ком земли из глубокой могилы и бросая взгляд на свою лопату.
— Пролежали под землей четыре тысячи лет и вполне могут протянуть еще столько же, — согласился Кийт. — Будут служить еще четыре тысячи лет. До следующей Смерти…
Тяжело отдуваясь, Джиро пристально посмотрел снизу на своего друга и нахмурил брови:
— Ты думаешь, это повторится?
— Конечно. Человечество обязательно придумает для себя что-нибудь похожее, как только снова поднимется повыше в своем развитии.
Но большая часть времени, пока они копали могилы и переносили товарищей с места схватки, прошла в полном безмолвии.
Молчание прервалось только тогда, когда Кийт начал краткую заупокойную службу по погибшим друзьям.
— Вы пришли с разных сторон света, — едва слышно просипел он, но Джиро почудилось что этот голос громом раздался в его ушах. — Вы пришли из разных стран, но лежите здесь вместе. Пусть и дальше у вас будет одна тропа, ведущая к апостольским вратам.
Казалось, что даже смолкли птицы, перелетающие с дерева на дерево. Только легкий ветер шелестел листвой на верхушках деревьев.
Торжественно Кийт продолжил:
— Распятый Спаситель! Освободи души наших погибших друзей. Они сражались со слугами Нечистого и пусть теперь обретут вечный покой.
Никогда еще он не произносил эти слова так искренне. Перед мысленным взором все время стояли лица друзей. Они появлялись в его воображении веселыми, радостными, и он от всей души просил Спасителя об избавлении:
— Освободи души друзей наших от раскаленных мук преисподней! Избавь от вечного холода ледяного озера! Уведи от пасти огненного льва!
Бросив взгляд на Джиро, он мысленно заставил его повторить последние слова:
— Да не поглотит их мрак, и улыбки апостолов встретят их у небесных врат!
— Да не поглотит их мрак, и улыбки апостолов встретят их у небесных врат! — прошептал гигант.
Скорбно склонив голову и помолчав над могилами друзей, Кийт закончил:
— Аминь. Покойтесь с миром.
— Аминь. Покойтесь с миром, — эхом отозвался Джиро и сурово добавил от себя: — Мы отомстили за вас. Все вонючки сдохли!
Медленно ступая, в траурном настроении сёрчеры пошли обратно.
Внезапно Кийт резко остановился, а Джиро, погруженный в свои тягостные раздумья, пошел вперед один. Лишь отмерив десяток шагов, он заметил, что его друг неподвижно стоит за спиной, вперив взгляд в какую-то точку, расположенную на противоположной стороне поляны.
Вполоборота он спросил:
— Что с тобой, приятель?
— Как ты думаешь, висельники могут ходить? — едва слышно прохрипел Кийт.
Лицо Джиро недоуменно вытянулось.
— О чем ты?
Кийт молча кивнул головой. Мутант, который еще недавно висел на суку, теперь исчез. Точнее, исчез тонкий канат, на котором он болтался, а тело Волосатого ревуна валялось на траве под платаном.
— Что это может означать? — недоуменно сказал Джиро, почесывая бритый затылок.
Глаза Кийта устремились наверх и внимательно ощупывали хитросплетения зеленого растительного навеса, раскинувшегося над поляной. Взгляд его скользил по мощным ветвям платана, по лохматым шапкам пальм и сосновым ветвям, увитым хитросплетениями лиан.
Но ничего не было видно. Только зеленые сполохи листвы шевелились, перекатываясь волнами от набегавшего дуновения ветра.
Над головой звенел разноязыкий хор птиц. Кийт мог бы не только точно определить, сколько именно в этом звуковом калейдоскопе голосов и какому птичьему семейству каждый из них принадлежит. При желании он мог бы связаться с каждой из пичуг и почерпнуть необходимую информацию.
Но сейчас его интересовало нечто иное. Он пытался вычленить из этого пестрого звукового полотна только те голоса, которые не принадлежали ни птицам, ни людям.
Но как бы его внимательный слух ни перемещался по разным этажам лесных галерей, он не мог наткнуться на тембр того свиста, того клекота, который вырывался из горла прекрасной незнакомки.
Между тем, она была недалеко, и Кийт это знал!
Он осторожного прощупывал округу ментальным лучом и почувствовал присутствие человеческого сознания. Сознание не несло враждебности и ненависти, хотя и было наглухо закрыто для контактов.
«Рыжеволосая не уходит, — подумал он. — Но и не появляется… хотя спасла нас от смерти. Почему?»
