Мирные жители научились использовать в своих целях смрадное дыхание зла, пропитывавшее каждую клетку тела мертвых мутантов. Даже после смерти эти мерзкие твари излучали флюиды ненависти, но люди смогли направить эту энергию в нужном направлении.
Поселенцы воздвигали защитные редуты, закапывая тела мутантов вокруг своих домов. Трупы эти были невидимы глазу, но служили непреодолимым препятствием для всех нежеланных гостей, намеревавшихся проникнуть внутрь запрещенной территории.
Когда Кийт рассказал об этом, Джиро удивленно спросил:
— Поселенцы просто зарывали в землю эти гнусные трупы, и все? Так просто?
— Конечно, нет. Мало просто зарыть. Нужно совершить ритуал наведения защиты, а этим должен руководить человек, обладающий ментальными способностями и знающий священные тексты. Это должен быть Заклинатель.
Еще раз бросив взгляд наверх, Кийт спросил:
— Догадываешься, почему я все это тебе рассказывал?
Джиро сделал вид, что задумался, потом радостно сообщил:
— Да, очень интересная история, прах меня побери!
— Мы спрячем здесь наши тюки и соорудим вокруг ментальную защиту! Зароем рядом с нашими вещами трупы лемутов, и никто не сможет их даже тронуть.
— Клянусь Светлым ликом Троицы, я так сразу и подумал! — энергично воскликнул Джиро и деловито потер руки: — Где будем копать ямы для этих ублюдков?
Недалеко от поляны Кийт приметил одинокую вековую сосну. Покрытое буграми и иссеченное глубокими извилистыми трещинами дерево стояло на песчаном пригорке, в окружении сплошной изгороди цветущего тамариска.
Место было вполне подходящее. Основная тропа проходила немного в стороне, вдоль невысокого соснового подлеска, и этот пригорок был укрыт стеной остроконечных кипарисов.
Главным достоинством дерева, которое выбрал Кийт, была небольшая пещера у его основания, образовавшаяся меж толстыми корявыми корнями, уходящими в песчаную почву. Внутри было довольно значительное пространство, и там вполне могли уместиться все вещи, которые сёрчеры везли в Ниану на трех буйволицах.
Унести всю поклажу они сейчас не могли. Даже Джиро, при всей его физической мощи, не смог бы забрать и десятой доли того, что было в мешках.
Но оставлять добычу без охраны было бы полным безрассудством. Решено было воспользоваться шансом и надежно защитить вещи от случайных гостей.
Постепенно они вытащили все объемные тюки из-под мертвых буйволиц и переместили к «пещере».
— Одну сумку вы возьмем с собой, — решил Кийт. — Мы сделаем так: отнесем ее в Ниану и продадим торговцу Беддею. Он даст хорошие деньги.
— Обязательно даст, — проворчал Джиро. — Пусть только Беддей попробует не заплатить настоящую цену!
— Когда он возьмет у нас находки и расплатится, мы сможем купить новых буйволиц и вернуться сюда.
— Ты всегда прав, приятель! Клянусь Светлым ликом Троицы, я никогда не пойму, как устроен твой котелок! Откуда там берутся такие светлые мысли?
С притворным изумлением Джиро посмотрел сверху на макушку своего друга, точно пытаясь взглядом проникнуть внутрь головы.
Но Кийту было не до шуток. Нахмурив брови, он выбирал находки для того, чтобы взять их в Ниану.
— Много вещей мы брать не будем! — решил он.
— Оружие и немного посуды. Этого вполне хватит, чтобы купить новых кау.
На глаза ему попался странный диск, на котором был изображен символ «крест и глаз». Сначала он отложил его в сторону, но потом слабый внутренний голос шепнул, что можно захватить и эту таинственную находку. Порой Беддей охотно брал неведомые, неизвестные предметы, и Кийт решил рискнуть.
Для трупов лемутов они выкопали четыре неглубоких ямы. Прежде всего, не хотелось стараться и тратить силы. К тому же поселенцы в Южной Канде всегда поступали именно так, оставляли тела недалеко от поверхности земли.
Могилы были ориентированы на четыре стороны света. Если можно было бы бросить взгляд сверху, то было бы видно, что они образовывают символическую фигуру креста, центром которой являлся толстый ствол сосны.
Вскоре оказалось, что несмотря на значительные физические усилия, пока была сделана лишь самая простая часть работы. Самое трудно ждало впереди…
Им пришлось вернуться на место драки. Когда пришла пора нести сюда трупы лемутов, Джиро опять поник духом. Он ничего не говорил, но Кийт чувствовал, как флюиды бешенства кипящими фонтанами извергаются из его души.
Все же авторитет предводителя отряда был настолько велик, что чернокожий гигант намертво сцепил зубы и не проронил ни слова.
Более омерзительной картины им видеть еще не доводилось. Прошло несколько часов после схватки, и мутанты стали выглядеть еще более гнусно, чем при жизни. Мерзость, заполнявшая каждую клеточку их тел, словно начала расти и разбухать.
Сёрчеры были закаленными людьми, но даже им трудно было без брезгливого содрогания ходить по поляне, чтобы выбрать четыре подходящих тела.
Первым делом Кийт нашел того ревуна, который исхитрился откусить ему пальцы. Он беспокоился именно из-за него, поэтому сразу выбрал его и притащил к могиле за ногу, замотав нижнюю половину лица куском материи, чтобы защититься от гнусного смрада, исходящего от тела.
Потом они приволокли к сосне еще трех лемутов, самых злобных и мерзких. Среди них был облезлый ревун, кинувший дротик в буйволицу, и обезглавленный, — тот, что порвал Кийту щеки и горло.
Нужно было направить в нужном направлении всю черную энергию, сохранявшуюся в мертвых телах. Кийта ждала самая напряженная ступень ритуала заклинания.
* * *
Он выбрал из обширного арсенала мощный увесистый клинок. Абсолютно новое лезвие было изготовлено словно вчера, и зеркальная поверхность ярко сверкала, отражая солнечные лучи.
— Да поможет мне Распятый Спаситель! — напряженно прошептал Кийт.
Он сжал двумя руками тяжелую рифленую рукоятку и занес клинок вертикально над телом лемута, отхватившего ему пальцы. Острие с силой вонзилось в грудь Волосатого ревуна и прорезало глубокую продольную линию, протянувшуюся от горла до нижнего края живота.
Резко вытащив тесак, Кийт шагнул в сторону и сделал еще один глубокий разрез. Только на этот раз это получилась поперечная линия, раскроившая тело от левого бока до правого.
Это была первая ступень мрачного ритуала, — два глубоких разреза на теле образовывали Крест, самый священный символ христианства.
Разум Волосатых ревунов всегда стремился служить Нечистому. Лемуты поклонялись темным силам, поэтому не было для них знака страшнее, чем священное распятие.
