— Надеюсь, конечно, что оно тебе не понадобиться, — улыбнулся он, запаривая в кипятке, принесенном Пендой, ароматную смесь, одобренную всеми присутствующими.
Сознавая, что она должна проявить как скромность, так и терпение, Тенна приготовилась к лечебной процедуре. Горячие припарки, при всей своей целебности, вещь неудобная. Бевени между тем ловко приложил горячую смесь — каждая порция была не больше ногтя большого пальца — ко всем больным местам. Он рассчитал верно — припарки оказались не слишком горячи. На каждую он наложил лоскуток и завязал бинтами, которые дала ему Пенда. Тенна чувствовала каждую из десяти припарок, но это ощущение не было неприятным.
— Завтра я посмотрю твои ранки, Тенна, но думаю, что беспокоиться больше не о чем. — Бевени сказал это с таким убеждением, что Тенне сразу полегчало.
— О чем же беспокоиться на станции Форт, когда лекарский цех под рукой. — Торло учтиво проводил лекаря до двери и еще постоял на пороге, пока тот не ушел. — Славный он парень. — И смотритель улыбнулся Тенне. — А вот и еда.
Очевидно, ужин задержали ввиду лечения Тенны — теперь Пенда сразу ввела в зал слугу, несущего блюдо с жарким, а за ним шли другие с дымящимися мисками.
— Роза, — сказала Пенда одной из бегуний, — дай-ка доску. А ты, Спация, возьми вилку и ложку для Тенны — ей надо вставать с места. Гролли, ее стакан пуст… — Сама хозяйка, раздавая поручения, резала жареное мясо с ребрышками. — Остальные подходите ко мне.
Тенна смутилась заново, хотя Роза и Спация прислуживали ей с полной охотой. Она всегда сама прислуживала другим и не привыкла к обратному. Но скороходы всегда готовы помочь друг другу — просто ей еще не доводилось испытать это на себе.
Тем временем с юга и с востока прибыли новые бегуны. Когда они искупались, им тоже рассказали о том, как Халигон согнал Тенну с дорожки и как сильно она из-за этого занозилась — даже лекаря пришлось вызвать. У Тенны создалось впечатление, что почти все здесь имели дело с этим негодяем Халигоном — или знали тех, кто имел. После того как эту историю поведали всем и каждому, разговор перешел на Собрание, которое начиналось через три дня.
Тенна только вздохнула про себя. Три дня? К тому времени она совсем поправится, и придется ей бежать дальше. Уж очень ей хотелось получить несколько стежков за первый Переход. Это важнее Собрания, даже если оно происходит в Форте. Впрочем, как сказать. Пусть это не последнее Собрание в ее жизни, в холд Форт она может больше не попасть.
Для обеих девушек эта станция была родной. У Розы из-под шапки тугих темных кудряшек выглядывало бойкое личико с озорными глазами. Спация с длинными светлыми волосами, связанными по-скороходски сзади, имела более серьезный вид, но молодых бегунов задирала почем зря. Для Тенны спели несколько новых песен, сочиненных арфистами. Роза вела, Спация вторила, и еще двое мужчин подпевали им, а третий подсвистывал. Вечер получился очень приятным — отчасти и оттого, что Гролли и Торло то и дело подливали Тенне вина.
Роза и Спация помогли ей подняться наверх, поддерживая с обеих сторон: чтобы бинты не размотались, сказали они. Девушки обсуждали, что они наденут на Собрание и с кем будут танцевать.
— Завтра мы бежим, — сказала Роза, когда они довели Тенну до постели, — так что нас, вероятно, уже не будет, когда ты встанешь. Авось припарки тебе помогут.
Девушки пожелали Тенне доброй ночи. Голова у нее кружилась, но приятно, и она быстро погрузилась в сон.
Торло принес ей завтрак, как только она проснулась.
— Ну как, сегодня уже не так болит?
— Все бы ничего, но вот нога… — Тенна откинула одеяло, чтобы он мог посмотреть.
— Гм-м. Надо будет еще полечить. Под углом вошло. Позову Бевени.
— О-о… стоит ли? Ведь Пенда знает, что назначил лекарь.
— Знать-то она знает, но нужно, чтобы именно лекарь заявил о твоих ранениях старосте Грогху.
Тенни испугалась. Бегуны не обращаются к старостам без веских причин — а ее увечья не столь уж серьезны.
— Не спорь, молодая бегунья, — погрозил ей Торло. — Я, как смотритель, говорю тебе, что мы пойдем с этим к старосте, чтобы впредь такого не случалось.
Бевени посоветовал подольше полежать в ванне и снабдил Тенну вяжущим, чтобы добавить в воду.
— Я оставлю Пенде травы для припарки. Надо вытянуть эту последнюю занозу. Видишь? — И он показал Тенне тоненькие, почти невидимые волоски, вышедшие из руки. — Надо, чтобы их дружок тоже вышел, а не оставался в тебе.
Бевени аккуратно переложил все три подушечки с занозами стеклянными пластинками и связал их вместе.
— Мокни не меньше часа, Тенна. Нельзя, чтобы волосок ушел еще глубже в тело.
Тенна содрогнулась при одной мысли об этом.
— Не беспокойся. К вечеру он выйдет. И ты еще потанцуешь с нами.
— Но я должна буду бежать, как только смогу.
— Что? Хочешь лишить меня удовольствия танцевать с тобой? — усмехнулся Бевени. И заявил серьезно, по-лекарски: — Я пока не могу разрешить тебе бежать. Надо, чтобы ранки сначала зажили. Особенно на голени — туда может попасть пыль, и воспаление возобновится. На первый взгляд они не кажутся страшными, но я лечил многих бегунов и знаю, что им может грозить.
— Хорошо, — покорилась Тенна.
— Вот и славно. — Бевени потрепал ее по плечу. — Ты еще завершишь свой первый Переход — а теперь отдыхай. Вы, бегуны, — особая порода.
И он ушел, а Тенна отправилась в купальню.
Роза, Спация, Гролли — словом, все бегуны станции Форт — сновали туда-сюда. Им все время приходилось разносить срочные послания, которые шли невесть откуда и цеховикам, и старосте, и арфистам.
— Ты на нас не смотри, — сказала Роза Тенне, когда та сочла, что и ей пора внести свою лепту. — Перед Собраниями всегда так бывает, и мы всегда ворчим, но Собрание все искупает. Да, кстати! Тебе ведь и надеть нечего!
— О, не беспокойся за меня…
— Чепуха, — сказала Спация. — Почему бы не побеспокоиться? — Оглядев длинную Тенну, она покачала головой. — Из нашего тебе ничего не подойдет. — Обе девушки были ниже Тенны на целую голову и при всей своей стройности имели более крепкое сложение.
Но вот они повернулись друг к другу, щелкнули пальцами и хором вскричали:
— Сильвина!
— Пошли. — Спация схватила Тенну за руку. — Ведь ты уже можешь ходить?
— Да, но…
— Тогда вперед, бегунья. — Роза подхватила Тенну под другую руку и помогла ей встать. — Сильвина — старшина цеха арфистов, и у нее всегда что-то есть под рукой.
— Но я… — И Тенна умолкла, видя по решительным лицам двух бегуний, что спорить бесполезно.
