— И потом, я провожал первый корабль на Роанок, — добавил он.
— Роанок? — переспросил Гарри. — Это страна?
— Это старейший колдовской город, — ответил Драко. — Большинство темных магов наверняка осядут там, но дальше по побережью есть еще одно поселение — Гринсет. Наши будут в безопасности в любом из них.
— А сколько темных магов осталось здесь? — полюбопытствовал Гарри.
— Не так уж много, — ответил Северус. Он вытряхнул из бутылки на расстеленный перед ним кусок ткани какие‑то листья и принялся их сортировать. — Нас с самого начала было мало. Впрочем, мы и прежде вряд ли пережили бы бой с изменниками крови, так что нам повезло, что мы смогли убраться живыми.
— Оптимист, — саркастично пробормотала Нарцисса.
— Если ты думаешь, что нам меньше чем с сотней бойцов удалось бы одолеть Министерство, то я с удовольствием послушаю твою стратегию, — парировал Северус.
— Я уверена, у тебя найдутся идеи получше, потому что чужие тебе никогда не нравились.
— Да, чертовски трудно быть единственным здравомыслящим человеком в доме.
— Здравомыслящие люди должны знать, когда следует слушать тех, кому они в подметки не годятся, — хмыкнула Нарцисса.
— Для начала было бы неплохо, чтобы те, кому я в подметки не гожусь, доказали свое надо мной превосходство, — фыркнул Мастер зелий. — Не припоминаю, когда такое случалось.
Нарцисса мрачно прищурилась и выпрямилась. Северус тоже. Драко потянулся за палочкой, на случай, если понадобится защитное заклинание. Люциус вздохнул и посмотрел на спорщиков, похожих сейчас на готовых сцепиться кошек.
— Цисси, Сев, если вы намерены драться, то ступайте на улицу. Один дом мы уже спалили.
— Ах, так! — фыркнула Нарцисса. — В таком случае я пойду сажать белладонну. Хоть один из нас должен делать что‑то полезное!
— О да, — протянул Северус. — У нас катастрофическая нехватка белладонны.
Драко едва сдержал смех. Белладонной в том или ином виде было заполнено большинство расставленных на столе сосудов. Но Нарцисса была не виновата, что пройтись по лавкам Ноктюрн–аллеи пока не было возможности.
— Значит, я посажу молочай, — огрызнулась она.
Драко непроизвольно поморщился. Молочай приманивал драконов, и юноша не сомневался, что Люциус уже все узнал о нападении этих тварей на Хогвартс. Увидев, что Гарри собирается что‑то сказать, он быстро сжал его запястье и слегка покачал головой, зная, что сейчас лучше не привлекать внимание родителей.
Едва Нарцисса, сердито фыркнув, умчалась, Северус взял со стола бутылочку и поднялся.
— Прошу меня извинить, — невозмутимо сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Мне нужно разбросать в ее саду семена пустоплета, а потом на пару часов затаиться, — и удалился.
Как только он ушел, Драко отпустил запястье Гарри. Тот ошеломленно уставился вслед Мастеру зелий.
— Ух ты, — выдохнул он. — У Уизли все по–другому.
— Извините их, — вздохнул Люциус. Он закрыл глаза и потер виски, словно пытаясь прогнать головную боль. — Они неплохо ладят, но каждый из них терпеть не может, когда последнее слово остается за другим. Так что пока они заперты в четырех стенах, тишины и покоя не ждите.
— Но… — Гарри помедлил, а когда заговорил, стало очевидно, что он осторожно подбирает слова, явно опасаясь сказать что‑нибудь не то. — Вы же глава семьи. Разве вы не можете просто велеть им прекратить скандалить?
Люциус немного удивленно взглянул на него, а когда понял, что Гарри говорит серьезно, мрачно хмыкнул.
— Приказать прекратить этим двоим? Я могу справиться с ними поодиночке, но с обоими сразу? — он покачал головой. — Пусть лучше изливают яд друг на друга. И потом, в целом они вполне управляемы.
— Неужели? — недоуменно моргнул Гарри.
— Мама ушла, только когда отец сказал, что они могут спорить сколько угодно, но не здесь. А Северус — когда стало ясно, что отец не собирается его останавливать, — объяснил Драко.
— О…
Гарри взглянул на Люциуса. Он ничего не сказал, но выражение его лица было достаточно красноречивым: ради Драко он подчинится некоторым правилам, но не стоит надеяться, что он станет спрашивать на все разрешения.
Люциус в свою очередь посмотрел на Мальчика–который–выжил так же, как когда‑то в кабинете Дамблдора, когда тот нарушил его планы и уничтожил дневник Риддла. Теперь тот мальчик стал Малфоем, членом семьи, пусть и не по фамилии. Какая‑то часть сознания Люциуса до сих пор не могла с этим смириться, возмущалась, что тот спокойно сидит рядом, требовала отмщения за каждую неудавшуюся интригу. Но другая часть помнила, как Гарри встал на защиту Драко перед Министерством.
— Как я понимаю, ты какое‑то время изучал темную магию, — полувопросительно заметил Люциус.
Озадаченный переменой темы, Гарри кивнул.
— Я думаю, тебе стоит продолжить обучение. Выпускные экзамены все равно будут еще нескоро — Хогвартс придется отстраивать заново, так что у тебя будет время попрактиковаться, — он немного наклонил голову, не уверенный, как Гарри воспримет его следующее замечание: — И тебе не стоит становиться аврором.
— Что?! — возмущенно воскликнул Гарри. — Я столько лет к этому стремился! И разве это не часть договора: Драко становится Рыцарем, а я — аврором?!
— Кое‑кто в Министерстве наверняка так все и понял, но в письменном соглашении ничего подобного нет, — покачал головой Люциус. — И потом, ты Малфой — неважно, взял ты нашу фамилию или нет. У тебя будут более важные обязанности, чем гоняться за беглыми Пожирателями.
— Например?
— Например, быть посредником между темными и светлыми магами, — ответил Люциус. — Они нервничают, даже просто находясь в одной комнате с нами. А если они смогут говорить не со мной, а с тобой, договориться будет намного проще.
— И я буду отчитываться перед вами? — с негодованием выпрямился Гарри, возмущенный уверенностью Люциуса в том, что он согласится.
— Ты будешь отвечать перед сообществом темных магов, — поправил его Люциус. — Как и я.
Гарри с подозрением прищурился.
— Что именно от меня потребуется?
— В основном то же, что ты делаешь сейчас. Встречаться с людьми, договариваться, но теперь придерживаясь более четкой позиции. Будешь участвовать в разработке новых законов и следить за их исполнением.
— Ты будешь очень влиятельным, — мягко заметил Драко.
— Власть меня не волнует, — пожал плечами Гарри.
— Но тебя волнует справедливость, — заметил Люциус. — Видя, как ее попирают, ты стараешься это исправить, несмотря ни на что. Продолжай так поступать, и ты сможешь действительно изменить мир к лучшему.
Гарри задумался. Драко взглянул на отца. Тот едва заметно кивнул ему, побуждая сказать что‑нибудь, что сможет заставить Гарри согласиться. Драко ничего не приходило в голову, но, наконец, он нашелся:
