Во всяком случае, большинство кровососов Носфера, да и Земли, если на то пошло, охотно продали бы душу (которой не имели), чтобы оказаться в первые годы после обращения на её месте. Вместо страха и растерянности — спокойная планомерная работа с целым консилиумом целителей и огромной корабельной базой данных. Вместо иссушающего голода — ласковый океан энергии, причём дозатор подстраивается под конкретного потребителя, выдавая именно такие импульсы, какие нужны для оптимального развития особи. Вместо недоверия сородичей, отвращения смертных и жестокости мастера — заботливые и деликатные коллеги. Мечта!
К сожалению, Нэя не могла в полной мере оценить всё везение, которое ей выпало. Теоретически она знала, что у вампиров-аборигенов жизнь птенца в первое время трудно назвать счастливой. Но чтобы живо вообразить себе такой уровень инферно, Целительнице просто не хватало опыта жестокости. Орки, с которыми Нэе приходилось работать, безусловно не отличались добротой, но их зверства носили совсем иной характер, чем садизм цивилизованных существ. А то, что видела монада во время слияний, после разъединения утрачивало остроту, забывалось, как страшный сон.
— Я больше не смогу заниматься прежней работой? — был первый её вопрос, как только консилиум закончил обследование и позволил не-мёртвой выйти из кабины диагноста.
— Сложный вопрос, — задумчиво протянула Векона. — Прежние экстрасенсорные методы теперь станут тебе недоступны, слишком изменилась энергетика. Конечно, пока мы не выясним потенциал твоего нового тела к целительству, ты можешь работать как обычный врач, используя лекарства и техническое оборудование. В принципе, в этом есть и положительные стороны для профессии: неутомимость, быстрая реакция, обострённые чувства… Сложнее с реакцией аборигенов — вампирам здесь не доверяют. Образ хищника плохо сочетается с идеей Чистых, которую мы с таким трудом внедрили в их умы.
— Я понимаю… — Нэя опустила голову, вспомнив реакцию Болга:
«Извини, но мне нужно время. Привыкнуть. Понимаю, что это ты, но сердцу не прикажешь. Да и ты… Я видел ваши технологии, но молодых вампиров тоже видел… Нам лучше пока не видеться… Когда мы оба с этим освоимся, тогда… Ты понимаешь».
— С другой стороны, — социолог заговорщицки понизила голос, — в Твердыне не одни только орки нуждаются в медицинской помощи. У нас до сих пор не было лечебной секции для своих, а ведь мы тоже получаем травмы… Я могу дать запрос о выделении медотсека…
— Я уже запрашивала статистику. В среднем одно ранение, с которым не справится кибермозг и сам пострадавший, за пять лет. И в таких случаях сразу налетает половина монады…
— Быстрая ты, — улыбнулась Векона, — я вот запросить ещё не успела. Ну тогда… мы тут разрабатываем один проект, но в нём пока всего три целителя. Поможешь?
Пара членов консилиума понимающе улыбнулась, остальные с интересом уставились на социолога. Похоже, они тоже не слыхали ни о каком новом проекте…
— В Твердыне восемь видов разумных некросущностей, нежити, как их тут называют, — начала женщина. — До сих пор мы не работали с ними — не потому, разумеется, что они меньше заслуживают помощи, а потому, что наша медицина бесполезна в отношении таких экзотических созданий. Но если в проекте будет участвовать высший вампир…
— То он может, наконец, принести реальную пользу! — хлопнула в ладоши Файра. — Я поддерживаю! Нэя, пойдёшь к ним? После окончания обследования, конечно…
— Пойду, — без колебаний кивнула девушка, вспомнив, как нелегко ей было в первые минуты. — И с большим удовольствием. Спасибо, ребята.
— Только не спеши, — Джарон положила руку на плечо подруги. — До полного обследования и разработки режима адаптации никуда я тебя не отпущу.
— Это же больше сотой цикла! — возмутилась девушка. — За это время может прийти Судия, и я так и не успею поработать в проекте! А мне нравится задумка, хочу попробовать! Джар, имей совесть! Соблюдать нормы безопасности в таких условиях, это уже… бюрократия!
— Ну хорошо, — немного смягчилась старшая Целительница, — постараемся сократить до десяти дней, но не секундой меньше. И больше ты из меня не выдавишь, хоть заплачь.
— Ладно, сдаюсь, — улыбнулась новоиспечённая вампирша, показывая клыки. — Хотя смотри, будет хоть на один день больше — искусаю. И скажу, что это тоже входило в программу.
Чистые засмеялись, но несколько… натянуто. Девушка поняла, что безобидная шутка в её устах вовсе не кажется таковой. Нет, конечно ни одному из Целителей и в голову не могло прийти, что их сестра действительно пустит в ход зубы против бывших коллег. Членов консилиума просто смутило отсутствие иронического эмоционального фона, который Нэя утратила возможность передавать на прежних частотах. А речь без фонового сопровождения производила на Чистых такое же впечатление, как ледяной, замогильный голос — на обычных людей. О чём говорят, понятно, даже настроение понять можно — но именно понять, а не почувствовать инстинктивно. Для юмора он не слишком подходит.
— У меня есть шансы вернуться в монаду? В принципе? Или хотя бы вернуть эмпатию?
— С эмпатией, то есть с чтением чужих эмоций, у тебя всё в порядке. Проблема строго обратная — ты не можешь передавать. Или, возможно, мы не можем тебя прочесть.
— Я могу внушать… Разве это не то же самое? Если понизить мощность…
— Совершенно не то. Эмоциональный гипноз не является усиленным вариантом эмпатии. Когда вампир заставляет других что-то чувствовать, сам он может испытывать совсем другие эмоции, или никаких чувств вообще. Это как дирижёр с палочкой — он указывает музыкантам, что и как играть, но сам инструмента не имеет и звуков не издаёт.
— Понятно… Значит, я не глухая, я немая… Но есть хоть какая-то возможность это со временем исправить? — Нэя обвела взглядом собравшихся. — Если я отрезанный ломоть, так и скажите, ребята. Я не хочу впустую тратить своё и ваше время, его у нас немного осталось.
Специалисты переглянулись, быстро обмениваясь мыслями. Нэя слышала их все… но сама вынуждена была держаться в стороне и ждать. Она никогда не думала, что это так больно.
— Есть пара вариантов, — наконец сказала Векона, — но оба потребуют времени и не гарантируют результата. Ты сама сказала, что надо спешить, пока не…
— Сколько времени они займут, пока не станут ясны результаты?
— Года два — чтобы убедиться, что потерпели неудачу, и около пяти лет, чтобы довести любой из проектов до ума, если он окажется успешным, — женщина смущённо опустила взгляд.
Нэя решительно встала. Хватит себя жалеть! Ей ещё очень повезло, так надо пользоваться.
