— Ты ж все равно не ешь, — с набитым ртом проговорил Бронн. — В городе голод, и едой бросаться грешно. А вина у тебя нет?
«Скоро он захочет, чтобы я ему налил», — подумал Тирион и предупредил:
— Ты заходишь слишком далеко.
— Зато ты — недостаточно далеко. — Бронн кинул обглоданную кость на тростник. — Подумай только, как легко было бы жить, если б другой мальчуган родился первым. — Он запустил пальцы в каплуна и оторвал кусок грудки. — Плакса Томмен. Он, похоже, делал бы то, что ему велят, как и подобает хорошему королю.
Холод пробежал у Тириона по спине: он понял, на что намекает наемник. Если бы королем был Томмен…
Томмен может стать королем лишь в одном случае. Нет, нельзя даже думать об этом. Джоффри — его родная кровь и сын Джейме не меньше, чем Серсеи.
— Я мог бы отрубить тебе голову за такие слова, — сказал карлик Бронну, но тот засмеялся.
— Друзья, — сказал Варис, — сейчас не время ссориться. Прошу вас, не держите сердца.
— Чьего? — буркнул Тирион. Он охотно подержал бы несколько, на выбор.
Сир Кортни Пенроз, без доспехов, сидел на гнедом жеребце, его знаменосец — на сером в яблоках. Над ними, рядом с коронованным оленем Баратеонов, развевались скрещенные гусиные перья Пенрозов, белые на рыжем поле. Лопатообразная борода сира Кортни тоже была рыжей, а вот голова совсем облысела. Если великолепие королевской свиты и поражало его, на обветренном лице рыцаря это не отражалось.
Отряд короля приближался, позванивая дорогими цепями и бряцая сталью. Даже Давос имел на себе кольчугу, непонятно зачем надетую. Плечи и поясница у него болели от непривычной тяжести, он чувствовал себя неуклюже, как последний дурак, и снова спрашивал себя, зачем он здесь.
«Не мне обсуждать королевский приказ, но все же…»
Каждый в свите короля был выше по рождению и занимал более важный пост, чем Давос Сиворт, — все эти знатные лорды прямо блистали на утреннем солнце. Их доспехи были отделаны серебром и золотом, на шлемах вздымались шелковые плюмажи, перья, искусно отлитые геральдические звери с глазами из драгоценных камней. Сам Станнис казался не к месту в этом блистательном обществе, одетый, как и Давос, в шерсть и вареную кожу, только корона червонного золота придавала ему определенное величие. Зубцы в виде языков пламени сверкали на солнце, когда он поворачивал голову.
Сейчас Давос был еще ближе к его величеству, чем за все восемь дней с того времени, как «Черная Бета» присоединилась к остальному флоту у Штормового Предела. Он явился к королю сразу после прибытия, но ему сказали, что король занят. От своего сына Девана, одного из королевских оруженосцев, Давос узнал, что король теперь занят постоянно. Сейчас, когда Станнис Баратеон вошел в силу, лорды всех мастей жужжат вокруг него, как мухи вокруг мертвеца. Он и сам словно мертвец — здорово постарел с тех пор, как Давос отплыл с Драконьего Камня. Деван сказал, что король почти вовсе не спит. «После смерти лорда Ренли его мучают страшные сны, — признался отцу мальчик. — Лекарства мейстера ему не помогают. Только леди Мелисандре удается усыпить его».
Вот, значит, почему она теперь живет в его шатре? Чтобы молиться с ним вместе? Или она убаюкивает его иным способом? Но такой вопрос Давос даже сыну не посмел задать. Деван хороший мальчик, но он носит на груди пылающее сердце, и Давос видел его у вечерних костров — он молил Владыку Света принести в мир утреннюю зарю. Ну что ж, он королевский оруженосец — следовало ожидать, что он будет молиться тому же богу, что и его король.
Давос успел уже позабыть, какими высокими и толстыми выглядят вблизи стены Штормового Предела. Король Станнис остановился под ними в нескольких футах от сира Кортни.
— Сир, — с холодной учтивостью произнес он, оставшись в седле.
— Милорд. — Не столь учтиво, но иного и ожидать было нечего.
— К королю принято обращаться «ваше величество», — заметил лорд Флорент.
На его панцире светился червонным золотом лис в кольце лазоревых цветов. Очень высокий, очень знатный, очень богатый, лорд Брайтуотера первым из знаменосцев Ренли перешел к Станнису и первым отрекся от старых богов ради Владыки Света. Свою королеву Станнис оставил на Драконьем Камне вместе с ее дядей Акселлом, но ее люди стали многочисленнее и сильнее, чем когда-либо, а главным у них был Алестер Флорент.
Сир Кортни не ответил ему, обращаясь только к Станнису:
— Избранное общество. Лорды Эстермонт, Эррол и Варнер. Сир Джон из Фоссовеев зеленого яблока и сир Брайан из Фоссовеев красного. Лорд Карон и сир Гюйард из Радужной Гвардии Ренли… и, разумеется, знатный лорд Алестер Флорент из Брайтуотера. Не вашего ли Лукового Рыцаря я вижу там позади? Здравствуйте, сир Давос. Дама, к сожалению, мне незнакома.
— Меня зовут Мелисандра, сир. — Она одна была без доспехов, в своих развевающихся красных одеждах. Большой рубин у нее на шее пил солнечный свет. — Я служу вашему королю и Владыке Света.
— Желаю вам всяческой удачи в этом, миледи, — но я верую в других богов, и король у меня другой.
— Есть лишь один истинный король и один истинный бог, — объявил лорд Флорент.
— Нам предстоит изощряться в богословии, милорд? Знай я об этом, я прихватил бы с собой септона.
— Вам отлично известно, зачем мы здесь собрались, — сказал Станнис. — Я дал вам две недели, чтобы обдумать мое предложение. Вы рассылали воронов, но помощь не пришла. И не придет. Штормовой Предел остался в одиночестве, и мое терпение иссякло. В последний раз, сир, приказываю вам открыть ворота и вручить мне то, что принадлежит мне по праву.
— Ваши условия? — спросил сир Кортни.
— Они остаются прежними. Я прощу вам вашу измену, как простил тем лордам, которых вы видите позади меня. Люди вашего гарнизона вольны перейти на службу ко мне либо отправиться по домам, не понеся никакого ущерба. Вы можете оставить свое оружие и столько имущества, сколько можно унести на себе, но я заберу ваших лошадей и вьючных животных.
— А Эдрик Шторм?
— Бастард моего брата должен быть передан мне.
— В таком случае я снова отвечу «нет», милорд.
Король молча стиснул челюсти, Мелисандра же сказала:
— Да охранит вас Владыка Света в темноте вашей, сир Кортни.
— Да поимеют Иные вашего Владыку Света, — рявкнул Пенроз, — и да подотрут ему задницу тряпкой, под которой вы приехали.
Лорд Алестер Кортни прочистил горло.
— Сир Кортни, следите за своим языком. Его величество не желает мальчику зла. Это дитя — его родная кровь, и моя тоже. Его матерью была моя племянница Делена — это всем известно. Если вы не верите королю, доверьтесь мне. Вы знаете, что я человек чести…
