- Ну прости же меня. Я не хотел делать тебе больно. Не плачь, Лилит.
Всхлипнув, я поднялась, подошла к нему и уткнулась носом в грудь. Он мягко обнял меня, осторожно прижимая к себе и поглаживая по спине. От этих заботливых ласк тело слегка напряглось и задрожало. Боль медленно отступала, давая дышать ровнее.
- Я… Мне страшно за тебя, малышка, - прошептал Данте, целуя меня в макушку. - Я лишь хочу защитить тебя. Ты кажешься такой хрупкой. Прости меня за эту излишнюю заботу, просто еще раз потерять тебя выше моих сил. Обещаю, я больше никогда не ударю тебя, родная. Прости меня, умоляю.
- Да меня за такое и отшлепать мало, - горько усмехнулась я. - Если бы ты хотя бы знал, что я чуть не совершила.
- Знаю. - Он осторожно запрокинул мою голову, так что я смотрела в его светящиеся глаза. - Я понял, что ты приготовила для себя, как только увидел.
- И ничего не сказал?
- Разве надо было? Ты бы на меня и не так взъелась. А сейчас иди в комнату и собери наши вещи, надо уходить. А я все здесь уберу.
- Марфа…
- Мы ей уже ничем не поможем.
Я с трудом покинула заботливые объятья и, стараясь не смотреть на тело женщины, пошла в комнату. Там села на постель и опустила голову на сложенные руки, все еще не в силах смириться с ужасом произошедшего.
Ну и видно задремала, потому как открыв глаза обнаружила себя свернувшейся клубочком на постели под теплым одеялом. Первый свет близкого восхода уже пробивался сквозь окна, едва серебря очертания предметов. Рядом сидел Данте и с непередаваемой нежностью смотрел на меня. Что-то есть в том, чтобы просыпаться так. Я улыбнулась в ответ и, взяв его руку, прижалась к ней щекой.
Мы молчали. Мне нужна была его нежность и ласка. Что нужно ему в эту минуту я не знала.
Его взгляд гулял по моему лицу, легко касался губ, скользил вдоль шеи и продолжал двигаться дальше. Я чувствовала его словно едва уловимое прикосновение. По щекам и груди начал разливаться румянец и жар. И тут я впервые поняла его мысли.
Ведь раньше его глаза так не горели.
Этот огонь жег меня, отдаваясь внутри чем-то теплым и пульсирующим.
Ну, надо же, успела подумать я.
И села…
Очнулась я, интересно я теперь всегда буду уходить в прострацию от его поцелуев или все же привыкну, уже у него на коленях.
- Данте!? - удивленно и в то же время радостно прошептала я.
Конечно, поцелуи моего жениха я всегда помнила как самые чудесные ощущения на свете, но никогда не думала, что настолько. Узнать после стольких лет! Но это были они, те самые губы, те самые поцелуи, те самые чувства. И он. Закрываешь глаза…и узнаешь.
- Данте, - выдохнула я, касаясь его лица.
- Любимая, - отозвался он.
Вот сижу и не знаю - то ли радоваться, то ли обижаться. Я тут понимаешь ли такую полемику развела, всю себя измучила, да и окружающих тоже. А он гад такой. Ну, ты у меня еще за все поплатишься. Как-нибудь потом.
А сейчас он мой.
И вцепившись мертвой хваткой, так поцеловала, что у самой голова кругом пошла. Этому меня кажется эльф научил. Надеюсь Данте понравилось. Судя по обалдевшему выражению лица - понравилось.
- Ты не сердишься на меня? - тихо спросил он, поглаживая щеку.
- Дурачок!… Какой же ты дурачок, - улыбнулась я, прижимаясь к нему. - Как я могу на тебя злиться. Я же люблю тебя.
- Правда?
- Если я скажу, что вру, поверишь?
- Нет.
- Тогда о чем речь. Конечно правда. Если бы не любила, уже давно в рогатый лоб схлопотал.
Он улыбнулся, выставляя на показ острые клыки. Обожаю его. Их обоих.
Тут Данте поднял голову и вроде прислушался. Потом недовольно поморщился.
- Принесла нелегкая.
- Кого? - насторожилась я.
- Дружка твоего. Вадика.
Спрыгнув с коленей любимого, я помчалась открывать дверь другу. Чтобы повиснуть на шее и выслушать все давно заученные фразы, типа:
- Чтобы я еще раз… тебя отпускать нельзя… чудо ты неполноценное… найдешь куда вляпаться, по самый любопытный нос… сам убил бы только жалко, дуру непроходимую… испугала до икоты… мало тебя в детстве лупили… где же ты шлялась, мое солнышко…
Долгая история.
- Ладно, - наконец махнул он рукой. - Где я могу расположиться. Всю ночь скакал, отдохнуть надо.
- Отдохнуть не получится, - вздохнула я, поглаживая по шее Бинки. Та настолько соскучилась, что мелко тряслась от радости и переступала копытами. - Ночью в гости заглянул сталемордый со своей шайкой, так что чем быстрее мы отсюда смотаемся, тем лучше.
- Чем закончилась встреча? - усмехнулся Вадик. Только моя кислая физиономия быстро согнала все веселье. - Так плохо? Понятно. Тогда едим. Где Данте?
- Иду, - вышел из дома тот. - Надо было закончить пока вы тут на всю деревню орали. Давай одевайся пока не окоченела.
Демон подержал мою куртку пока я впихивала в нее свои порядком замерзшие руки. Застегнув ее, я осторожно дотронулась до своего плеча, вчера Марфа зашила дырочку на удивление аккуратно. На мой тоскливый взгляд демон ответил, сжав кончики пальцев. Понятно, уже ничего не изменить.
Вадик прокомментировал наши переглядывания невнятным хмыканьем.
Меня закинули в седло, и мы выехали со двора. Я наложила морок, так что проснувшаяся деревня видела лишь ободранную кошку, выбежавшую из ворот вдовы. Конечно, мне очень хотелось по обычаю подтереть следы своего пребывания и злодейств, с помощью "Танца скорбного огня", но вовремя вспомнила, что у Марфы трое замечательных детей и это их отчий дом.
- Твоих рук дело, - кивнул Вадик на новоявленный пруд.
- Угу, - подтвердила я. Затем остановилась, загребла горсть энергии с нефрита и кинулась ей в мутную воду. Обернувшись через минуту, я уже увидела чудесный пруд с распустившимися водными лилиями.
Вот так, пусть от меня останется хоть что-то красивое.
По дороге я рассказала Вадику о наших приключениях. Он как всегда посетовал, что я не беру его в свои игры. В ответ я посюсюкала и мы с пол часа переругивались, пока демон не посоветовал нам пойти подраться лопатками в песочнице. Мы обиделись и начали перебрасываться мелкими зелеными пульсарами. В конце скинутый из седла Вадик вопил, что так не честно, у меня куча преимуществ в виде амулетов и артефактов непонятного назначения и дикого характера, типа маленьких змеек срывающихся с моего пальца и рвущих пульсары в клочки.
- Зверинец ходячий, - вздохнул Вадька. - Пятиголовая гидра у нее за подушку, огненная саламандра вместо спичек, а феникс вообще за духа-хранителя выступил. До сих пор не могу поверить в то, что ты рассказала.
- А я то как не могу. Понимаешь, Вадик, он вдруг стал телесным, вполне таким… структурированным. - С пол минуты я думала, что же такого ляпнула. Решив, что данное слово особо заковыристое ругательство, успокоилась и продолжала. - Дух куда умнее меня и точно знает, что делает.
