— Коль бы спорными не были решения государя, но их принимает король, — произнес Марфаль после короткой заминки. — Гален, ежели король согласен на мир, то и тебе не следует перечить. Покайся, и пусть в Валимар вернется мир.
— Ценой чести и жизни нашей сестры? — воскликнул Десмунд, которого все еще удерживал брат.
— Пусть и такой ценой, — не глядя на них, ответил сайер. — Что такое жизнь одной лаиссы против всего королевства?
— Ну же, Гален, признай, что она дорога тебе, и лаисса умрет легко и быстро. Обещаю, — Сеймунд подался вперед.
— К чему мне говорить, что ты хочешь, коли за этим последует смерть девушки? — Корвель все еще пытался сдержаться. — Мне плевать на Катиль Альвран, к чему мне забота об ее жизни?
— Хотя бы из человеколюбия, — нашелся венценосец. — Одно дело перерезать глотку, другое — надругаться, терзать тело пытками, а после четвертовать. Что выберешь?
— Святые, — выдохнул Рагнард. — Неужто можно быть такой падалью?
Король, сайер и князь обернулись в его сторону.
— И ее братцев мне отдай, — решил Сеймунд.
Корвель поднялся из-за стола, рука его легла на рукоять одного из кинжалов, но мужчина вновь сдержался.
— Хочешь убить невинную девицу, это дело твоей совести, — сказал князь. — Она мне безразлична, ее жизнь так же, как и ее тело. Но, — он бросил предостерегающий взгляд на лассов Альвран, — своих людей я тебе не отдам. Я готов покаяться, готов встать перед тобой на колени, но попрошу лишь об одном. Приведи сюда лаиссу, и пусть братья простятся с ней.
Король откинул голову назад и расхохотался, грозя князю пальцем. Марфаль теперь глядел на него, ожидая ответа. Корвель тоже смотрел, но ответ он уже знал.
— Решил обхитрить меня, Гален? И ты думаешь, что сможешь отбить девку и уйти? — уняв смех и утирая слезы, выступившие на глаза, спросил Сеймунд. — Она недалеко, Гален, сможешь добраться, она твоя. Ежели нет… — Теперь и он поднялся из-за стола. — Опоздаешь, лаисса Альвран умрет.
— Недалеко — это где? — спросил Корвель, поглаживая рукоять кинжала.
— Она умрет еще раньше, если со мной что-то случится, — Сеймунд расправил плечи. — Моя жизнь за жизнь Катиль Альвран.
И князь понял. Он выхватил меч и шагнул к двери. Тут же из темноты выступили несколько воинов, преграждая ему дорогу. Десмунд и Рагнард закрыли собой господина. Корвель обернулся к корою.
— Она здесь, — уверенно произнес Гален.
— И слышала, что тебе плевать на нее, дружочек, — усмехнулся венценосец. — Я поклялся лаиссе, если ты признаешь, кто она для тебя, я отпущу ее, но ты отказался от девицы, потому, — Сеймунд вновь ухмыльнулся. — Теперь она моя.
— Мразь. — Процедил сквозь зубы князь и сделал шаг в сторону Сеймунда.
— Помни, умру я, умрет она, — ответил король.
Он обошел Марфаля, прошел мимо Корвеля, и скосил глаза на окно. Князь перевел взгляд туда, куда указывал венценосец и увидел личико Катиль. За ней стоял ратник, держа у горла лаиссы нож.
— Так-то, дружочек, так-то, — развел руками король и направился к выходу.
Лассы Альвран встали спина к спине, закрывая дорогу королю и следя за его воинами.
— Пропустить, — хрипло произнес Корвель.
Братья, нехотя, посторонились, и Сеймунд покинул комнату. Уже у дверей он обернулся:
— Так встанешь на колени, Гален?
— Я убью тебя, Тарваль, разорву собственными руками, ежели ты притронешься к Кати, — глухо ответил князь.
Король хохотнул и покинул дом, его воины последовали за ним. Корвель отмер и направился к двери, но ему вновь преградили дорогу. Теперь это были люди Марфаля. Они вышли из второй двери, выбрались из подпола, послышался лязг вытаскиваемых мечей.
— Марфаль? — Гален метнул в него взгляд.
— Я на стороне законной власти, — ответил сайер. — Ежели ты отказался от мира, то мой долг остановить тебя. Святые, вы видели, я сделал все, что мог, — тяжело вздохнул сайер и покинул комнату через вторую дверь.
Князь и лассы Альвран встали спина к спине, готовясь отражать нападение. Корвель обвел взглядом подступающих воинов и гаркнул:
— Нападение!..
Десять всадников покидали деревушку. За деревней к ним присоединились еще двадцать, пристраиваясь к королю и его людям. Ласс Фольгер поравнялся с Сеймундом. Он бросил взгляд на Катиль, которую король прижимал к себе, после перевел взгляд на венценосца.
— Господин, почему мы уходим? Мы могли все закончить сейчас. С Корвелем прибыло всего пять воинов.
Сеймунд грубовато поправил Катиль и бросил взгляд на своего любимца.
— Фольг, не расстраивай меня, — отмахнулся венценосец. — Ты считаешь Корвеля доверчивым простаком? Я, больше, чем уверен, что его псы поблизости, даже если их не сумели заметить. Пусть все шишки получает Марфаль, а меня увольте. Этот идиот возомнил себя посланцем Святых. Представляешь, он пытался примирить нас.
Король рассмеялся, только смех его вышел злым, а не веселым. Сильно стиснув лаиссу Альвран, он склонился и зашипел в ухо:
— Ты для него пустое место, слышала? Теперь сдохнуть будет проще?
— Святые не оставят вас своей милостью, ласс Тарваль, — невозмутимо ответила Катиль, низведя венценосца до простого ласса. — Скоро их милость вам понадобится, я видела.
— Ненавижу тебя, ядовитая гадина, — процедил Сеймунд.
— Да и я не питаю к вам любви, — усмехнулась лаисса.
Пальцы короля сомкнулись на ее горле. Катиль вцепилась в его руку, пытаясь освободиться, но силы не хватило, и глаза девушки закатились.
— Нет! — выкрикнул Фольгер, напряженно следивший за тем, как венценосец что-то ожесточенно шептал на ухо маленькой лаиссе.
— Нет? — Сеймунд выпустил Катиль, и она обвисла на его руках. — Нет?!
— Не надо, — советник отрицательно мотнул головой.
— Указываешь мне? Опять?! — на мгновение Годрику показалось, что сейчас из ноздрей венценосца повалит пар. — Я предупреждал тебя, Фольг, я предупреждал!
Король небрежно скинул тело лаиссы поперек коня, пришпорил его и помчался вперед, обгоняя свой отряд. Он был в бешенстве еще с того мгновения, как сайер прислал ему свиток с приглашением на важную беседу. Впрочем, в отличия от Корвеля, венценосцу Марфаль написал, что он поборник законов и правил, потому, как бы не закончилась их беседа, он будет на стороне короля. Подобная наглость разозлила Сеймунда. Беседа? К Нечистому! Он ожидал Марфаля с его людьми, а не приглашения на беседу! Король расценил для себя послание сайера, как унижение, но он отчаянно нуждался в рати Марфаля, поэтому, стиснув зубы, Сеймунд согласился на встречу.
Все речи венценосца, произнесенные в доме, где Марфаль определил место для «важной беседы», были направлены не только на то, чтобы вывести из себя Корвеля, Сеймунд проверяя и сайера, чью сторону он примет, и тот принял сторону законного властителя Валимара, подтвердив свои письменные заверения. К тому же король успел заметить в окнах дома, как комнату заполняли ратники Марфаля. И те трое стражей Корвеля, оставленные у дверей, были окружены людьми Рамбальда.
