Когда-то Яблони были отдельной деревней с бескрайним садом. Химера помнил те времена. Тогда он слышал о Лисах лишь из страшилок соседских ребят, с которыми и ходил воровать яблоки. Где-то неподалёку был их старый дом, оставшийся бесхозным после смерти матери и побега самого Вариона.
Теперь же город разросся и проглотил Яблони. Половину душистых деревьев попросту вырубили, чтобы поставить на их месте уродливый серый каземат, где держали заключённых до того, как переправить их в штольни на другом берегу Сальмены.
Какая-то часть сада всё же уцелела. Химера и Крысолов считали это место особым: здесь они стали настоящими друзьями двенадцать лет назад, когда совсем ещё зелёный Ладаим проигрался в кости каким-то головорезам. Дружба у Лис понималась иначе, чем у остальных горожан: они едва ли встречались больше пары раз в Луну, редко выпивали вместе или травили истории. Но они могли положиться друг на друга. Ладаим пришёл к Вариону, когда его пожитки сгорели вместе с постоялым домом несколько лет назад, теперь же огонь охватил самого Химеру.
Крысолов ждал на привычном месте, у полузаброшенного сарая в дальнем конце сада. Часть урожая ещё украшала ветки старых раскидистых деревьев, хотя Химера помнил здешние яблоки куда более крупными и ароматными.
— А ты почти вовремя, — произнёс Ладаим. Он отвернулся и разглядывал спящие домишки.
— Я-то пришёл, как договаривались, — возразил Химера. — На закате в «Пёсью морду».
— Планы вчера поменялись, — Крысолов опустил голову. — С Нималией всё прошло нормально? Ты узнал, что хотел?
— Как я и боялся. Меня срубило заклинание, — Вариону надоело ждать, пока Крысолов сам заговорит. — А у тебя-то что? Ты был в Подворье?
— Был.
Ладаим наконец повернулся к товарищу. Его левая скула посинела и распухла. Зелёные глаза смотрели как-то отрешённо и одновременно виновато.
— Кто тебя так? — Химера подошёл к другу. — Опять в кабаке проигрался?
— Касилиам Броспего, — как бы невзначай бросил Ладаим.
Сонливость исчезла. Варион до последнего надеялся, что ослышался, но все сомнения испарились при виде грузного человека в роскошном сиреневом дублете. Богач медленно вышел из-за старого сарая в сопровождении четырёх громил с тяжёлыми палицами.
— Ты… — Химера не мог подобрать слов. Ладаим ответил лишь виноватой ухмылкой. — Но, ты же…
— Я-я, — Касилиам Броспего деловито сложил руки на груди. — Значит, ты тоже из Лис? Мельчаете. Сами заявляетесь ко мне. Ещё чуть-чуть — и посольство впору открывать.
— Я убью тебя, — прошипел Варион старому другу.
— Потом, — грозно отрезал Броспего. — Сейчас мы с тобой поговорим. О моей дочери Лейне.
— Эти четверо тоже беседовать собираются?
— Они бы не смогли при всём желании, — Касилиам жестом велел бугаям отойти назад. — Я правда хочу просто поговорить и взял с собой тех наёмников, кто не понимает по-нашему. Так уж вышло, что речь Старых Холмов я знаю, а они не говорят по-альдеваррски, так что всё останется между нами.
— Шаадамарцы, значит? — Химера вгляделся в бледные лица наёмников и их раскосые глаза. — Как же так выходит, что летарские купцы, наша гордость, не доверяют своим же солдатам и стражникам?
— В этой дыре я даже своей тени не доверяю. А теперь — к делу. Этот твой друг завалился ко мне, представился каким-то Натраилом и что-то пытался вынюхать. Я понимаю, что вы Лисы и зовут вас не так, но излишне любопытствовать не буду. Если скажешь, где моя дочь.
— Откуда мне знать?
— Как я понимаю, у тебя был на неё заказ. Что же пошло не так? Куда ты её дел?
— Это я у тебя хотел спросить, — Варион подался вперёд, но шаадамарцы тут же выдвинулись ему навстречу.
— Отвечай, пожалуйста.
— И зачем? — Варион сплюнул себе под ноги. — Можем сразу перейти к моменту, где ты пытаешься меня убить, а я до последнего сопротивляюсь. Мы же здесь за этим? Отшиб города, пустой утренний сад.
— Это была моя идея, — встрял Ладаим.
— А ты вообще заткнись, Натраил или как там тебя?
— Если бы я хотел тебя убить, мы бы встретились в тёплом и уютном Подворье, — уверил Броспего. — Зачем мне эти ухищрения? Пришлось бы только заплатить слугам, чтобы оттёрли кровь с ковра.
— Тогда чего тебе надо?
— Просто расскажи ему про девочку, — вполголоса попросил Ладаим. — Потом всё поймёшь.
— Пойму, значит? — Химера раскинул руки. — Тогда слушай. Да, у меня был заказ на твою дочь. Нет, я её пальцем не тронул. Но собирался. Должен был. У меня был заказ убить её, стало быть, кто-то очень не хотел, чтобы твоя семья породнилась с герцогом Вальтехалом. Но это уже не моё дело. Своё я завалил, а она ушла. Хочешь мести — ищи того, кто её заказал. Начни со своих жирных толстосумов-друзей.
— Придурок, — пробормотал Броспего. Наёмники молчаливо ждали его сигнала к атаке.
— А чего ты вообще остался в нашей дыре? — не унимался Химера. — Бери свою дочь и валите! Считай, убежала она от Лис. Будет, что внукам рассказать!
— Нет её, — сказал Ладаим. — Не вернулась домой. И заказал её он сам.
Химера взглянул на Броспего, но тот ничего не отрицал. Он лишь опустил прилизанную голову и провёл увешанной перстнями рукой по лицу.
— Ты? — не верил Варион. — Свою дочь? И ты ещё что-то говоришь про Бассель? Да мы тут все праведники тогда!
— Всё не так просто, — промолвил Касилиам. — А ты ещё и завалил всё, что только можно.
— И что это за хитрый план такой? Решил Лис подставить, чтобы перед ещё одним герцогом выслужиться? Заказал дочь и приставил к ней чародея, чтобы в решающий момент всё испортить?
— Что ты несёшь?
— Давай отойдём, — Ладаим схватил Химеру за запястье.
— Отойдите, если это поможет этому идиоту говорить по делу. Но недалеко, — разрешил Броспего. — Моя угроза ещё в силе.
Лисы обошли сарай и остановились. Крысолов и не думал бежать.
— Ну и что это такое? — сквозь зубы спросил Химера. — Решил меня закопать? Я думал, мы друзья и всё такое.
— Мы и есть друзья и всё такое, — ответил Ладаим. — И всё разгребаем вместе. Ты меня в это втянул, так что отсидеться в «Морде» уже не получится нам обоим.
— И ты решил, что лучше всего познакомить меня с отцом девки, которую я должен был завалить?
— Я напоролся на него в Подворье. Ты сказал, что он должен был уже уехать, но он остался. Теперь ты знаешь, почему.
— И ты всё ему выдал?
— Он сам додумался. Как будто ждал, что именно Лисы к нему заявятся. Врезал мне для приличия, потом выставил стражу за дверь. Несколько раз спросил, где его дочь и про выкуп за неё. Я собирался в «Морду», чтобы всё рассказать, а потом осенило, что он сам её и заказал.
— А не осенило, зачем ему убивать её, а потом просить выкуп? Или приставлять к ней мага?
— В том-то и дело, что убивать её он не собирался. Он заказал похищение.
— Хрень какая-то, — Химера закрыл глаза и вздохнул. — Ладно, валим отсюда. Он город плохо знает. Не догонит.
— Нельзя.
— Да ты рехнулся или как?
— Он обещал нанять лучших художников и развесить мой прелестный портрет на каждом углу с подписью о Лисах. Как думаешь, Гадюка оценит?
— Теперь и мою рожу нарисует, спасибо тебе.
— Я же сказал, решать всё будем вместе. Ты же эту кучу навалил. А теперь пойдём и выясним, зачем ему это.
Касилиам Броспего покорно ждал на том же месте. Стражники по-прежнему недоумевали, но не вмешивались.
— Почирикали, птенчики? — купец облизал блестящие губы. — Вот и славно. Твой дружок прав: насчёт Лейны к вам обратился я. Думал, правду говорят о Лисах. Что вы всё сделаете быстро и скрытно, утащите в безопасное место и попросите выкуп побольше.
— Тогда почему я должен был её убить? — Химера ничего не понимал.
— Потому что ты придурок и всё напутал? Я был предельно ясен.
— Допустим, — сказал Ладаим. — А похищать её зачем? Ещё и перед свадьбой с сыном герцога.
— Затем, что херня это из-под коня, а не свадьба. Вальтехалу не нужна моя дочь. Только мои корабли. А теперь и Лейны нет. Из-за вас, ублюдки. И, если вы её не найдёте, я всю вашу шайку разгоню. Тивалийца я уже попросил нарисовать, на всякий случай. Так что придётся вам шевелиться.
