Справившись с этим делом, я напился из озера и обшарил оставшуюся часть подземелья. Нашел еще две кучи праха. В первой знакомые доспехи, короткий меч, нож и серебряных монет с десяток, все изуродовано, но монеты я забрал, серебро, оно и в таком виде поканает. Во второй куче, нож, пряжки, небольшой изумруд в оправе из рубиновой стали, ничуть не пострадавшей и пара серебряных монет. В украшении чувствовалась магия и его, как и монеты я забрал себе. Железо же, кому надо, пусть лезет под землю и тащит его на поверхность, а мне еще со змеем возится. Стараясь дышать трупным смрадом через раз, я в темпе собрал останки змеенышей и скорлупу в один из мешков. И сдернув с трупа пояс с висящими на нем причиндалами, чуть не блюя, я отбежал от трупа. На изуродованном поясе висел тридцатисантиметровый нож и ветхий кожаный кошель с пятью серебряными монетами и вроде бы обычным на первый взгляд кольцом. Но в нем билась искра магии, и его я так же прибрал себе. Это трофеи, и их, я никому возвращать не собирался, хоть какая никакая, а компенсация за труды.
С червем и его разделкой, я провозился больше часа. Кожа с трудом поддавалась, да и башку основательно привалило, так что пришлось попотеть, откапывая ее. Кожа у змеи имела темно-зеленый цвет. И ради любопытства я шагами измерил длину ликора, получалось около десяти метров. И толщина больше полуметра. Пасть как у ужа растягивается, вот только с такими габаритами этой змейке не лягушки в пищу шли, а люди, спустившиеся в тоннели, и рыба, водящаяся в подземных водоемах. Через час, я грязный, голодный и злой, применив изменение на силу, покинул пещеру, таща на себе два тяжеленных и объемных мешка с охотничьими трофеями. Посмотрю, как меня отблагодарит маг за эти трофеи. На полпути на поверхность, впереди показались огни, навстречу мне шли три воина с факелами. Скинув груз, я остановился, ожидая, когда они приблизятся. Когда они подошли, впереди идущий воин, на вид лет сорока, с длинными усами, видимо старший в этой тройке, покосившись на светоч, забивший свет от факелов, сказал:
— Нас прислал мастер Ной, помочь тебе. Он сказал, что тебе надо подсобить что-то донести.
— Вовремя он додумался, а то я уже подумывал, бросить эти мешки, больно они тяжелые. Берите их, факелы можете затушить, я вам светочем посвечу, — отступив от трофеев и кивнув на светоч, ответил я ему.
— Что ж они такие тяжелые? Парень ты что, сам их тащил? — спросил старшой, помогая своим заметно более молодым воинам взвалить на плечи мешки и когда они тронулись вперед, он еще поинтересовался: — А что в них лежит?
— Тащил сам. А в мешках лежат части того, кто сожрал людей из вашего лагеря, голова, кожа и мелкие гаденыши, пировавшие на одном из погибших. Маг ваш попросил притащить, вот и пришлось пыхтеть, хорошо хоть вас навстречу послал, — ответил я, вышагивая рядом с усатым.
Молодой воин, идущий последним, услышав такой ответ, споткнулся и я уж было подумал, что он сейчас бросит мешок, но тот сдержался. Старший хмыкнул недоверчиво и окинул меня оценивающим взглядом, но промолчал. Больше он ни о чем не спрашивал, а я на разговор и не набивался, зачем? Вскоре впереди забрезжил дневной свет, и мы вышли к выходу из успевшего мне уже осточертеть подземелья. Маг объяснял старшему куда отнести мешки, а я присев на камень в тени скал, отдыхал. Затушив светоч, я дышал свежим воздухом и в душе радовался тому, что жив и в очередной раз выкрутился из непростой и очень скверной ситуации. Точнее еще не выпутался, но иметь хотя бы ограниченную свободу, это лучше, чем сгнить в застенках или же лечь в могилу.
— Устал? — спросил подошедший мастер, провожая взглядом упарившихся воинов, тянущих на плечах тяжеленные мешки.
— Да есть немного. Оно знаете, мастер Ной, на голодный желудок пролазить по пещерам полдня, а потом еще с этим гадом ползучим в догонялки играть как-то довольно утомительно, — усмехнувшись, ответил я, не вставая с камня.
— Догадываюсь Артем, что было нелегко и все видел, но теперь ты почти свободен. Командор впечатлен и у него к тебе есть разговор, но это вечером. Поклянись не покидать пределы лагеря без разрешения командора в течении двух дней и не позволить это сделать твоему спутнику и можешь свободно передвигаться по территории лагеря. Хакреда выпустили сразу же, как ты спустился в пещеры, найдешь его на кухне. Приведи себя в порядок и вечером приходи ко мне, раньше не получится, командор сейчас занят, а я буду заниматься в лаборатории. Да и еще, кристалл верни, камень с заклятием света, пока можешь оставить себе. Так что, не слышу твоего ответа? — спросил маг и вопросительно посмотрел на меня.
Поднявшись с камня и сняв кристалл, я отдал его магу и произнес:
— Клянусь именем Великой Матери, что без разрешения Командора не покину пределы этого лагеря в течении двух дней и не позволю этого сделать Хакреду. Все? Я могу идти? — справился я у Ноя.
— Иди Артем, на кухне предупреждены, так что обед на тебя оставили. Если что-то из снаряжения повредил, то это к кузнецу Дигу Торгифу. Не забудь и вечером приходи, вот тебе ключ от твоего жилья, — напомнил мастер и, отдав мне ключ, заспешил в ту сторону, куда утянули мешки с трофеями.
Решив для начала обмыться и оставить лук в комнате, я завернул теперь уже без сомнения к себе и скинул почти опустевший колчан с луком. Спросив проходящего мимо угрюмого воина о том, где можно умыться и где у них кухня, выслушал не очень вежливый, но точный ответ и потопал умываться. Умывшись из ручья стекающего со скал возле кухни, я направился на обед. Кухня и что-то вроде столовой находились неподалеку от казармы в большой и хорошо освещенной пещере, благодаря отсутствию передней стены.
— Я думал, ты там, в темнице страдаешь и голодуешь, а ты тут неплохо устроился. Опробуем, что тут у командора за винцо, — сказал я, подойдя к столу за которым сидел Хакред и вчерашний тюремщик, и бесцеремонно ухватив кружку, отпил большую часть весьма неплохого вина.
— Артем! Жив, а то мне ничего не рассказывают, где ты, что с тобой? Выпустили еще утром, и брожу по лагерю, вот Горта ко мне приставили, но он и сам ничего не знал о тебе. Где ты был?! — встав из-за стола и чуть покачнувшись, спросил заплетающимся языком Хакред.
— Где был, там меня уже нет. Свободу я нам зарабатывал, вот что я делал. Кто здесь кухней заведует? И разве здесь не военный лагерь с запретом на выпивку? — поинтересовался я у так же подпившего Горта и осушив кружку, поставил на стол.
— Запрет есть, но чтобы старый Горт, да не достал вина, не будет такого. Еду сейчас устроим, ждите, — пробормотал сиплый и ушел.
Через несколько минут тот же молчаливый мужик притащил каши и наваристого супа, и пока я обедал, Хакред рассказал, что и как с ним происходило. Что сказать, повезло мне, что меня ментально прикрывала богиня. Седого вначале помесили, а когда он уперся, за него принялся Ной и два его ученика. Им не нужны были словесные ответы, все вытащили прямо из черепушки. Потом я кратко обрисовал ситуацию, и в какую задницу мы попали, и объяснил, что это не окончательная свобода и скорей всего, меня, а может, и нас обоих будут уламывать на очередную «работу». Наш разговор прервал пожаловавший Горт, притащивший еще кувшинчик вина и мы при нем не стали больше об этом говорить. Пока пили винцо, я расспрашивал о здешних порядках и что это за лагерь. Тюремщик не на все вопросы отвечал, но общую картину обрисовал.
