Женщина вдруг стушевалась, пробормотала что-то вроде:
– Сию минуту, домна! – и скрылась за дверью, прихватив с собой и ведро, и швабру.
Лерга чуть удивленно проводила ее взглядом и повернулась к Ристании:
– Но ведь чтобы иметь право приказывать королевским слугам…
– А кто тебе сказал, что я имею на это право? – довольно равнодушно перебила ее чародейка, разочарованно откладывая в сторону очередную книгу и механически раскрывая следующую. – Приказывать дворцовым слугам может лишь тот, кто является членом королевского дома. А я же к нему имею не большее отношение, чем муха к варенью, в которое она случайно залетела.
– Тогда почему она послушалась? – недоверчиво спросила дисцития.
Ристания оторвалась от фолианта и подняла на Лергу тяжелые, усталые глаза. Горьковато усмехнулась.
– Чисто человеческий парадокс. Люди никогда не опираются в поступках на свое знание. Им достаточно твоей уверенности в собственной правоте. Упрямый баран лбом пробьет в этой жизни гораздо больше дверей, чем твой интеллигентный и невероятно гениальный Глерг, который боится и лишнее слово вякнуть, не сверив его предварительно по семидесяти магическим словарям.
– Он не мой, – обиженно поджала губы Лерга.
– Неактуальная информация, – пожала плечами Ристания. – В стиле детской игры в «нехочуку».
Лерга обиделась еще больше, но говорить ничего не стала. Хотя хотелось. По законам игры «нехочуки»…
Дверь, негромко жалобно скрипнув, отворилась, но вместо закономерно ожидаемой служанки с подносом, чаем и шоколадом на пороге стояла «святая троица»: принцесса, Лирьенна и Мирьита.
– Ой! – в один голос воскликнули девушки, наткнувшись на живых людей в вечно пустующей библиотеке. – Вы здесь?!
– Добрый вечер, ваше высочество, – довольно спокойно отозвалась Ристания, поднимаясь с кресла и легко приседая в реверансе, но Лерга, уже успевшая насмотреться на нее в кругу «высокорожденных», уловила в голосе трудно вычленяемые безысходные нотки.
– Добрый, – звонко откликнулись придворные, одновременно изображая неуклюжий книксен.
Принцесса тем временем уже прошлась туда-сюда по комнате, окинула взглядом корешки громоздящихся в стопках книг и даже попыталась открыть одну.
– Не надо, ваше высочество! – предупреждающе вскинула одну ладонь Ристания, протягивая другую руку за книгой.
– А почему? – капризно отозвалась принцесса, не спеша расставаться с обтянутым телячьей кожей фолиантом. – Мне что, нельзя?!
Ристания торопливо погасила полыхнувший в глазах гнев и почтительно склонила голову:
– Не мне запрещать вам что-либо, ваше высочество. Я лишь хотела предупредить, что эта книга может оказаться для вас опасной.
– С чего бы это? – презрительно тряхнула головой девушка. Длинная коса мотнулась туда-сюда по спине.
– Эта магическая книга, – максимально мягко пояснила чародейка. – И она наверняка защищена от взгляда непосвященных.
– Ну не убьет же она меня! Это лишь какая-то дурацкая книга!
Лерга удивленно посмотрела на принцессу. Она бы не была так уверена. Тем более после столь оскорбительных для каждой уважающей себя книги слов. «Не зная броду, пропусти вперед товарища!» – гласила неписаная магическая мудрость. Ибо первое, чему дисцитиев учили в Обители, – не лезть туда, чего не знаешь. Потому что последствия могут оказаться абсолютно непредсказуемыми.
Видимо, в хорошенькую голову принцессы некому было вбить сию простую житейскую истину.
Ристания вскользь глянула на обложку злосчастной книги. «Первоосновы трансляции заклинаний». Ну еще не так плохо, как могло бы быть. Вот схвати эта вздорная девчонка что-нибудь вроде «Избранных дистактных проклятий» – тогда стоило бы поволноваться.
– Эта, пожалуй, не убьет. Но ослепить на пару часов может. Впрочем, дело ваше, ваше высочество.
И чародейка с совершенно равнодушным видом уселась в кресло, попутно листая очередной гримуар.
Принцесса с задумчивым сомнением поглядела на книгу у себя в руках. Посмотрела, да и положила обратно на стол. Ослепит – не ослепит… Рисковать двумя часами жизни ей не хотелось.
Еще через полчаса, выпив свою чашку чая и прикончив горку великолепного колотого шоколада, Лерга осознала, что готова собственноручно придушить это непоседливое создание в белой накидке, которое и не подумало никуда уйти из библиотеки, оставив в покое магические книги. Напротив!
Принцесса уже успела перевернуть вверх дном все стеллажи с книгами обычными, летописями, сказаниями, житиями и прочим достоянием Королевской библиотеки, устроить скандал наконец-то вернувшейся служанке, потому что ей, принцессе, почему-то не принесли чая, опрокинуть два стола, заваленных переписываемыми писцами рукописями, и безжалостно истрепать нервы как Лерге, так и Ристании.
– Disyud! – раздраженно воскликнула последняя, заслышав грохот рухнувшей гардины.
Лерга отлично знала, что Ристания почти всегда ругается исключительно не по-митьесски, и поспешно спрятала улыбку, понимая: означать это короткое звукосочетание может почти все что угодно. От вполне нейтрального «дьявол!» и до весьма-весьма нелестной оценки интеллектуального развития ее высочества.
– Вы что-то сказали? – обернулась принцесса.
– Нет, – мрачно процедила Ристания. – Хотя погодите! Ваше высочество, у меня есть для вас небольшой сюрприз.
– Правда? – Большие глаза расширились и заблестели от предвкушения. Много ли нужно ребенку?
«Сюрпризом» оказалось зеркало Ристании, которое обладало довольно занимательными магическими способностями: отражать не то, как человек выглядит, а то, как он будет выглядеть, если, например, у него будут не рыжие волосы, а черные. Или не синие глаза, а зеленые.
Невероятно полезная штука, когда хочется что-то переделать, но только никак не понимаешь, что именно.
Принцесса еще только начала бурно восторгаться прелестной вещицей, а Лерга уже равнодушно уткнулась взглядом в книгу. Зеркало ее интересовало мало. Вероятно, потому что она уже успела наиграться с ним в свое время. Правда, с чисто научной точки зрения Лерга упорно пыталась доискаться, что за чары вплавлены в тонкий слой серебра, если они помогают неживому артефакту с такой легкостью выстраивать телепатические мосты. Увы, безрезультатно.
Библиотека погрузилась в благословенную тишину, величественно повисшую в воздухе и лишь через четверть часа нарушенную голосом Ристании:
– Лерга, повтори, пожалуйста, как звучала та фраза на наречии.
– Omnibits yarda hrongili gesces… v'iryandis rolhta amnes… – неуверенно отозвалась дисцития. – Кажется, так. А что?
