- Да, пожалуйста, - сказала Мардж.
И я опять был изумлен. Казалось бы, к их услугам любые чары: щелкни пальцами, и графин сам приплывет тебе в руку. Уж эти-то точно поставлены на поток, и домохозяйки покупают их ради удобства и чтобы не хуже других. Милорд Кассиас сам прошел к холодному бару, открыл его, достал графин и бокал, и налил Марджори воды, такой холодной, что от прикосновения его руки на запотевшем стекле остался след.
Я понял. Это была такая форма роскоши - прикасаться к вещам. Ощущать их текстуру, температуру, вес. Бока. Грани. Бархатистость бархата, шелковистость шелка. Милорд Кассиас двигался так, словно каждый день играл в теннис. И судя по вышколенности персонала, рука у него была железная.
Он вежливо подождал, пока Марджори пригубила.
- В этом доме, - сказал он, - сегодня пропал один из младших родственников. Отпрыск младшей ветви. Я хочу, чтобы вы нашли его, охраняли и вернули сюда целого и невредимого вне зависимости от причины его исчезновения. Я нанимаю вас.
Рохля посмотрел на милорда ошалело, и невоспитанно почесал челюсть:
- Мы даже не полиция. Ну, не все.
- Завтра никто не полиция.
- Простите, милорд, - вмешался я. - Вы сказали - нанимаете нас. Но найм предполагает взаимный интерес. Не могу представить, что заставило бы меня выйти на улицу в Полынь.
- Я, разумеется, подумал об этом. Когда вы вернете мне дитя Шиповника, вы получите обратно вот эту милую молодую даму. Уверен, для нее не составит особого труда провести какие-то сутки в роскоши, не поднимаясь с удобного дивана.
- Как насчет ее достоинства? - очень выразительно и тихо промолвил Дерек Бедфорд.
Милорд Кассиас поднял брови, будто удивился, что нам известно такое слово.
- Эльфы никогда… - он выделил голосом это вот «никогда», словно всю жизнь выступал на сцене. Впрочем, он выступал в Парламенте. -…Не посягают на физическое достоинство даже тех, кого называют врагами. Мне кажется, и вы, и она, и даже мистер Реннарт пойдете мне навстречу. Для меня действительно загадка, куда пропал мальчик. Я полон беспокойства. У нас не так много младших родственников, чтобы мы могли позволить себе терять их. И не забывайте, завтра - этот день.
Дерек замолчал, и я понял, о чем он думает. Через полчаса начнется чертова Полынь, и трудно представить себе место надежнее, чем эльфийская твердыня, стоящая как утес посреди бушующего города. Ради того, чтобы они укрыли Мардж, он мог и рискнуть.
- Я понял, - сказал он. - Но почему вы выбрали именно нас?
- Мне вас порекомендовали.
Милорд не сделал ни одного жеста, но в глубине комнаты отворилась дверь - помещения в Башне были, видимо, вложены друг в дружку, как матрешки. Оттуда ударил сноп света, а на нем обрисовался силуэт, очевидно, еще одного эльфа. Мы оба узнали его.
- Мистер Альбин?
Журналист поклонился, приветствуя нас. Он был, как обычно, в голубых джинсах, в рубашке с закатанными рукавами, и с волосами, связанными в хвост, и выглядел дико в этой благообразной гостиной. Я только сейчас сообразил, что никогда не видел на нем тартана.
- Милорд прислушался к моему слову, - признался он. - Это я рассказал ему историю о «Стреле, что могла убить, но не хотела».
- Спасибо, - сказал Дерек без особой сердечности.
- Не за что. Я пойду с вами.
Мы вытаращились на него оба.
- Это ваш сын? - догадался я. - Я просто не знал, что вы Шиповник, вы не носите тартана…
- Я не Шиповник, - журналист неловко глянул в сторону патрона, - хотя Дом милорда предоставил мне кров. И пропавший мальчик со мною не в родстве. Это не мой сын. Но это - мой репортаж. - И что такого особенного было в той стреле?
Вот тут я ему мысленно возразил. Дерек Бедфорд, первый снайпер Отделения, державший на прицеле Марджори Пек, избегнул бы очень многих проблем, когда бы исполнил приказ пристрелить ее при попытке к бегству. Другой сказал бы, что у него нет выбора, и очень жаль… Рохля промазал. Он правильно понимает честь.
- Мне нужны исполнители, которым я смогу доверять, - сказал милорд Кассиас. - Я не знаю, кто похитил Люция, и с какой целью это было сделано, но никто не поможет ему в Полынь по долгу службы. Вы не являетесь членами Дома Шиповник, стало быть, не вовлечены в его внутренние интриги, в каковых исчезновение мальчика могло бы играть какую-то роль. Мне, насколько я понимаю, удалось заинтересовать вас в том, чтобы доставить его назад в целости и сохранности в кратчайшие сроки. А стрела… - это был первый раз, когда он изменил манере выговаривать тяжеловесно-округлую фразу, -…она убедила меня в том, что есть вещи, которые вы не сделаете ради выгоды. Если вы найдете Люция, вы не попытаетесь использовать его по своему усмотрению. Это вопрос наличия морали. У кого-то есть. У кого-то нет.
- А если мне это просто-напросто не удастся? Это Полынь!
- В таком случае в моих силах сделать так, что вы никогда не увидите вашу леди, - просто сказал лорд Шиповник. - У нас мало времени.
- Хорошо, - голосом, в котором не было абсолютно ничего хорошего, согласился Дерек. - Идет. Кому я тут могу задать вопросы насчет мальчика… Люция?
- Миссис Флиббертиджиббет, управительница, с радостью поможет вам. Бартонс, - дверь в галерею отворилась, давешний служитель поклонился с порога, - доставит вас к ней. А сейчас разрешите проститься с вами на сутки.
Мы уходили, а он остался под абажуром лампы, сидя в кресле прямо и пригубливая из крохотной чашечки. Дверь закрылась за нашими спинами. Не на чары, а на добрый стальной замок. * * *
Помимо прочих доблестей полицейский обязан уметь выговорить любое самое заковыристое имя. Взаимная вежливость и терпимость - основа нашего общества. Экономка с лицом прекрасной рыбы - не спрашивайте меня, как это! - встретилась с нами в помещении, напоминающем бар-буфет, но выпить не предложила. В преддверии Полыни, хотя ее и объявят еще через четверть часа, все в Доме Шиповник убиралось, опечатывалось и запиралось на замок. Похоже, они все уединятся и даже есть не будут. Останется только охрана на стенах, а остальные… Остальные будут в руках того, кто командует охраной: так я подумал, но вслух, разумеется, не сказал. Если милорд Кассиас знаток в области морали, то это его собачье дело. Убедившись, что язык Рохли справился с ее имечком, госпожа управительница в знак ответной вежливости разрешила называть себя просто Джиббет, и терпеливо ждала наших вопросов, сцепив руки на уровне талии.
- Когда пропал мальчик?
- Ему относили пятичасовой чай в комнату, и мистер Люций его выпил. Но к ужину семья милорда собирается вся в Синей столовой. Тогда его и хватились.
- Когда вы хватились его, было уже известно, что завтра - Полынь, мэм?
