С трудом поднявшись на ноги, Рагнар постоял, покачался и уселся обратно. Как ни старался он выбросить из головы слова демона о прежних Выбранных, получалось это довольно паршиво. Что из сказанного правда, а что ложь? Действительно ли он очередная пешка в игре друида с темными или от него тоже что-то зависит? Почему дед никогда не рассказывал о своем брате? Столько вопросов оставалось без ответа, что в пору было явиться внутреннему, у него-то, поди, на все своя точка зрения припасена. Но голос молчал, а тоннели продолжали виться, оплетая кольцами внутренность горы, а заодно и разум викинга, и без того уже порядком запутанный.
Случается, что тяжелораненый воин поднимается и обломком древка продолжает крушить врагов. А бывает и так, что молодой и полный сил путник, заблудившись и потеряв надежду, падает на колени, хотя мог бы еще несколько суток топать к спасению. Вера решает если не все, то очень многое. Лишаясь ее, человек теряет и силы, и разум. Вообще, усталость, как и некоторые другие исключительно физические ощущения, носит во многом психологический характер. Лишним доказательством тому служило тело Рагнара, которое лежало на острых камнях в неудобной позе и устало храпело. Вымотанное и взмокшее, оно отказалось продолжать путь, подогнув колени и неуклюже осев в нескольких шагах от поворота, который вел к Хрустальному Залу. Мысли, точившие еще недавно непоколебимую веру викинга в правильность своих поступков, проковыряли малюсенькую, но вполне достаточную дырочку и захлестнули сознание. Подлый Абракадабр, мертвые защитники Света, хохочущий над глупостью и беззащитностью Рагнара Драгомор плясали перед невидящими глазами ровно столько, сколько потребовалось для падения духа и физической оболочки. Мы не будем строго судить подрагивающего во сне воина, ведь редко у кого получается пронести веру сквозь все выпавшие на его долю годы. И уж точно никому не удавалось сохранять ее ежедневно, не подвергая сомнению и не мучаясь в попытках обрести утраченное. Кроме того, сон, который виделся викингу как раз в этот момент, представляет для нас несомненный интерес.
Помост, возведенный перед дворцом, занимали три человека, стоявшие на краю, так чтобы огромная толпа, собравшаяся здесь, могла их рассмотреть в подробностях. Глашатай метался среди выставленных напоказ, путаясь в пергаментах и писклявым голосом призывая к вниманию.
Рагнар стоял в середине, оглядывая двух соперников. По правилам сна он знал, что участвует в выборах на право занять местный престол. Претенденты уже прошли несколько испытаний, среди которых были и состязания в силе, и публичные выступления с подробным рассказом о том, как хорошо будет жителям страны, если они выберут именно того, кто держал перед ними слово. Викинг значительно превзошел остальных в ратных состязаниях, поставив одному сопернику красивый фингал, а другому порвав камзол, несмотря на то что дрались возможные короли на деревянных мечах. Однако в ораторском искусстве викинг сильно уступал, пообещав только победить всех врагов королевства, включая драконов и краманов, которые вообще не водились поблизости.
Теперь, когда от претендентов уже ничего не зависело, жители страны подходили к большим вазам, стоявшим напротив каждого участника, и бросали камешек в ту из них, владельца которой считали наиболее достойным короны. Глашатай и лучники внимательно следили за порядком, пресекая попытки отдельных избирателей бросить несколько камешков и разнимая стычки, случавшиеся на почве разнящихся взглядов на будущее королевства. Судя по движению людских масс, все трое имели пока примерно равное количество камней. Рагнар отчаянно кусал губы, не в силах побороть волнение.
Вдруг из толпы вынырнула взлохмаченная старуха и пронзила воздух клюкой в направлении викинга.
— Он ненастоящий! — завопила она. — Посмотрите, какой же из него король? Неотесанный варвар, от него проку, как от жабы изюма! Он вообще не из нашей страны!
Толпа всколыхнулась, оборачиваясь сначала на старуху, а потом на Рагнара. Над площадью вдруг повисла тишина.
— А ведь и правда! — подхватил кто-то. — Гляньте-ка на него! Он даже не человек! Как это мы раньше-то проморгали?
Рагнар изумленно посмотрел на собственные руки и увидел красные клешни. Четыре ноги вместо двух и хвост в панцире сзади. Меч на месте, нагрудник из черной кожи тоже, на голове шлем, но вместо человеческого тела — пластины в шипах и огромные усы перед носом. Викинг в ужасе замер, понимая, что все взоры собравшихся обращены на него и среди них нет ни одного обнадеживающего.
— Сварим его, да с пивом и сожрем! — пробасил кто-то.
— Точно! — подхватили другие, потрясая кулаками.
Первые смельчаки уже начали карабкаться на помост. Рагнар выхватил меч и попятился.
— Держи его! — выкрикнул бородач в белом колпаке. — Я сгоняю за лаврушечкой!
Кто-то уже тащил огромный медный котел, кто-то бочонки, некоторые достали невесть откуда взявшиеся кружки.
Рагнар сделал еще несколько шагов, повернулся и побежал. Пнув ближнего лучника в живот, он перепрыгнул еще через двоих и помчался к спасительным воротам. Толпа вокруг сгущалась, тянула руки и ругалась. Несколько стрел пронеслись мимо. Несмотря на всю плачевность ситуации, Рагнар обнаружил, что бежать на четырех ногах получалось гораздо быстрее и удобнее, чем на двух.
Ворота закрывались, отрезая неслучившимуся членистоногому королю путь к спасению. Рагнар отчаянно работал клешнями, распихивая людей, но явно не успевал проскочить между створками. Вдруг он заметил старика в красном колпаке, стоящего возле ворот.
— Помоги! — завопил викинг. — Ты же меня сюда привел! Задержи ворота!
Однако старик повернулся и исчез в толпе. Тут же кто-то поставил подножку, и Рагнар рухнул на мостовую, выронив меч. Множество рук схватило его за все имевшиеся в изобилии конечности и придавило к земле. Он быстро перевернулся на спину, но успел лишь увидеть, как громадный котел нависает над ним, закрывая солнечный свет и лишая надежды на спасение.
— Кому темненького? — закричал глухой голос из-за стенки опускавшейся посудины. — У меня как раз свежее!
* * *
Когда облаченный в походный костюм Зигмунд спустился в Зал Летающих Балконов, Невроз уже сидел на одном из парапетов. Конечно, содержание алкоголя в организме короля было близким к катастрофическому, однако Владыка Мурляндии сумел взять себя в руки, встряхнуться и сменить языки магического пламени на холодный расчет. Несколькими отработанными движениями он пристегнул ремни, висевшие на железном ограждении балкона, к специальным кольцам на ошейнике дракона, разомкнул замки на стене башни и издал низкий гортанный крик. Невроз, только того и ждавший, ответил Хозяину похожим возгласом, расправил пластинчатые крылья и, зависнув в воздухе, плавно потянул за собой балкон вместе с Зигмундом. Пара каменных крошек сорвалась во двор, балки вышли из пазов, и дракон плавно двинулся к Черным Дебрям. Летающая «колесница», набирая скорость, устремилась в погоню за гнусным стариком, который нанес Зигмунду тяжелейшее оскорбление своим цирком с дамами и собачками.
