Взвыв, демон отпрянул за границу круга, зажав лапами рану и мотая головой от боли. От его раны поднималась струйка пара, он открывал и закрывал пасть в безмолвном вопле-вое. Его тело начало чернеть, обугливаясь и истончаться до пара, но Режина читая заклинания, мрачным угрожающим голосом, по видимому, не отпускала его. Демон проявился вновь и вдруг в лютой, бессильной злобе, стал кидаться на то место защитного круга, откуда чуть было не прорвался в этот мир. Режина занеся, нож над головой, бестрепетно, без тени страха, ждала его появления, не переставая читать заклинание. По ее лицу катились крупные капли пота. Зрачки расширились настолько, что поглотили всю радужку и теперь она не отводила от демона, своих непроницаемо черных глаз. Нервы Ники были напряжены до предела.
— Зуфф! - выкрикнула она.
— Зуфф! - эхом повторила за ней Режина.
Демон щелкнул зубами и снова бросился на границу круга. “До чего же, тупой гад нам попался — в отчаяние подумалось Нике — Как же развести эти рыбьи мозги… Зуфф!!!”
Неожиданно успокоившись, демон уселся в центре круга и уставился на женщин немигающим взглядом белесых, водянистых глаз. Режина, напряженная до предела, по прежнему держала, занесенный над головой нож, готовая в любой момент ударить. Но Ника, холодея от ужаса, видела, что борьба со строптивым демоном, отнимала у нее последние силы.
Углы рта твари подрагивали, складываясь в зловещую усмешку, и Нику охватило дурное предчувствие. Тем более, что на их глазах, страшная рваная рана на морде демона, затянулась. Теперь речь уже шла не о том, чтобы он выполнил их желание, а о том, чтобы не дать ему проникнуть за круг и загнать обратно в его вонючую бездну.
— Режина! Загоняй эту дрянь обратно! - крикнула Ника.
— Я пытаюсь это сделать, — задыхаясь, прохрипела ведьма. — но у меня не хватает сил… А ведь я вызвала самого безобидного демона… думала после удара ножа… он станет покладистым… Ему кто-то дает силы…
На какой-то коротки миг, она отвела глаза от твари, виновато взглянув на Нику, но именно в этот момент демон одним рывком, оказавшись у бреши магического круга, вклинился в нее, и взмахнув склизкой чешуйчатой лапой, выбил у потерявшей бдительность, Режины нож из рук. Но хуже всего было то, что не устоявшая на ногах Режина, попятившись упала и теперь лишившись своего ножа, с ужасом смотрела, как демон протискивается за черту разделявшую их миры. Вот уже показалась половина его, мерзкого, исходящего вонючим паром, скользкого тела.
— Режина! - в ужасе завопила Ника, уловив движение твари дотянуться до лежащего на земле ножа.
Коршуном бросившись на нож, она схватила его и задыхаясь от отвратительной вони, что шла от этого уродливого существа, вонзила заточенное лезвие в бок твари, каким-то чудом, увернувшись от взмаха его когтистой лапы. Нож со скрежетом прошел вскользь по жесткой чешуе, надежно защищавшей тело твари. Демон угрожающе заворчал, а Ника, отскочив, вновь занесла его для удара, целясь ему в морду. Она уже приподнялась на носки, чтобы бить наверняка, когда обнаружила, что клинок ножа пропал, а вместо него из рукояти бьет, не опадающая, тугая струя воды, повторяющая и держащая форму клинка. Но думать и удивляться было некогда, и понимая, что демон переиграл их, что-то сотворив с ножом, Ника, ни на что уже не надеясь, всадила его в отвратительную морду, чуть ниже круглого студенистого глаза. Клинок из воды на удивление легко, без скрежета о чешую, вошел в тело демона, которое начала чернеть и трескаться. Демон глухо завопил, отпрянув во внутрь круга и заметался в нем так, что у Ники создалось впечатление, что он занимает там все пространство, находясь одновременно в нескольких местах. А нож выскользнув из ее рук, вонзился в землю, туда, где было слабое место в защитном круга и через которое только что чуть не прорывался демон, словно замкнув и укрепив его. “Зуфф!” - победно вскрикнула Ника, как если бы, ликуя, кричала “Ура!” и кинулась к Режине.
— Ты, справилась! Какая же ты молодец! Видишь, у тебя хватило сил!
Но Режина с удивлением смотрела на мечущегося демона, то исчезающего, то появляющегося вновь.
— Ему не дают уйти, — прошептала она. — Но, клянусь святым Асклепием, не я сотворила водяной клинок. Я… я о нем, как-то не подумала…
— Разве это сейчас так важно… - улыбалась во весь рот Ника.
— Но мне необходимо… завершить… - Режина схватила ее за руку и напрягшись, что-то громко и повелительно произнесла.
Демон взвыл и опал, растекаясь огненной лавой, возвращаясь в свою адскую стихию. Круг медленно угас, оставив на потрескавшейся земле, выжженное пятно. Но Нике уже было не до него: почувствовав, что Режина, как-то странно обмякла, выпустив ее руку, которую все время сжимала, она повернулась к ней. Ведьма без чувств лежала на сырой холодной земле.
“Что ж, - философски размышляла Ника, таща на спине, так и не пришедшую в себя Режину, — не первый и не последний раз меня обломали. Не повезло нам с демоном, очень уж “покладистый”, гад, попался. Молчал, как партизан, да упорно лез за границу круга. Ну, почему же мне так не прет?”. Она дотащила Режину до крыльца скриптория, освещенного, слабым светом фонаря, поудобнее перехватив ее руки и рывком подтянула сползшее тело повыше, поднялась по ступенькам, согнувшись в три погибели, пыхтя и обливаясь потом.
Наконец, она толкнула дверцу, находящуюся между книжными шкафами, заволокла бесчувственную Режину в крохотную келью и повалила ее на узкую лежанку. Немного отдышавшись, она уложила ее поудобнее и, в какой уже раз, принялась хлопать по щекам. Из кувшина, стоящего в нише стены, смочила ей лоб, виски и губы, водой. Но Режина по прежнему пребывала в глубоком обмороке, не подавая никаких признаков жизни. Нику очень пугал ее вид: она, будто, высохла, ее губы запеклись, глаза ввалились, черты лица заострились. Ника огляделась, надеясь найти здесь, что-нибудь кроме воды, однако келья ведьмы просто поражала своей убогостью. Кроме узкой лежанки, застеленной, каким-то тряпьем, да, стоявшего в нише кувшина с затхлой водой, в этой узкой каморке, в которой едва можно было развернуться одному человеку, больше ничего не было. Ника нащупала на шее Режины пульс. Слабый, он едва угадывался и Нике это очень не нравилось. Положив руку на холодный лоб ведьмы, она подумала, что без помощи сестры Терезии, видимо, не обойтись и с тяжелым сердцем покинула скрипторий. Хоть ее беспокойство за Режину росло, она все же не решалась безжалостно разбудить Терезию в такой ранний час, на то должна быть не маловажная причина и будет ли ею глубокой обморок ведьмы, Ника не знала. Но главное, как объяснить то, что привело Нику в келью Режины под утро.
