– Ничто не может послужить оправданием убийства! Ты могла просто обездвижить ее!
– Если мои приказы выполнены, то она – сестра Тьмы. А в честном бою ни с одной из них у меня нет шансов. У тебя, кстати, тоже. Мы не имеем права рисковать.
– А что, если она все-таки сестра Света?
– Я все равно не могу рисковать.
– Ты спятила! – Глаза Зедда сияли ледяным гневом.
– Да? – выгнула бровь Энн. – А ты бы рискнул жизнью тысяч людей ради того, чтобы оставить в живых одного, да еще того, в котором ты подозреваешь врага? Ты именно таким образом стал Волшебником первого ранга?
Зедд выпустил ее руку.
– Ладно, ты меня сюда притащила. Что же ты хочешь?
– Сначала нужно проверить, нет ли здесь еще кого-нибудь.
Они пошли вдоль полок, каждый со своей стороны, причем Энн то и дело поглядывала, не сбежал ли старый чародей. Впрочем, если старик попытается улизнуть, она вернет его с помощью Рада-Хань, и он прекрасно об этом знает.
Ей нравился дедушка Ричарда, но ей было необходимо взрастить в нем ненависть, он должен быть в ярости и охотно ухватиться за шанс отомстить, который она ему предоставит.
Они дошли до конца хранилища и не обнаружили ни единой живой души. Энн поцеловала палец, на котором обычно носила кольцо, и возблагодарила Создателя.
Она запретила себе переживать по поводу смерти сестры Бекки, сказав себе, что ей вряд ли доверили бы охранять библиотеку, если бы она не присягнула Владетелю. Энн старалась не думать о невинном нерожденном младенце, которого тоже убила.
– Что дальше? – рявкнул Зедд, когда они встретились в конце хранилища возле одного из малых залов.
– Натан сделает свое дело. А ты должен сделать свое, осуществить вторую часть того, что необходимо. Три тысячи лет назад на Дворец были наложены чары. Я сумела определить, что это двойной кокон.
Брови Зедда взлетели вверх. Любопытство перевесило возмущение.
– Ничего себе! Никогда не слышал, чтобы кто-то был способен сплести двойной кокон. Ты уверена?
– Сейчас никто не может сделать такое, но волшебники прошлого умели.
Зедд, уставившись в пространство, задумчиво потер бритый подбородок.
– Да, они обладали такой силой. – Он поглядел на нее. – А зачем?
– Чары охватывают землю, на которой стоит Дворец. Внешний щит, который мы оставили Натану, это оболочка, которая создает условия для существования второго кокона. Чары здесь, на острове, связаны с другими мирами. И помимо всего прочего, замедляют время. Поэтому мы и стареем гораздо медленнее, чем люди, живущие за пределами действия чар.
Старый волшебник некоторое время обдумывал услышанное.
– Да, пожалуй, это все объясняет.
– Нам с Натаном почти по тысяче лет, – не глядя ему в глаза, продолжала Энн. – И восемьсот из них я была аббатисой.
Зедд одернул свой балахон.
– Я знал об этих чарах и о том, что они продлевают жизнь, чтобы у вас было время делать вашу дурацкую работу.
– Зедд, когда чародеи прошлого начали ревностно оберегать свои знания и отказываться обучать детей, обладающих даром, чтобы те не могли стать им соперниками, был создан орден сестер Света, которые должны были спасти от гибели этих юношей. Затея нравилась далеко не всем, но тем не менее дело было сделано. Если волшебник отказывался заниматься обучением юноши, эта задача возлагалась на нас. Наш Хань отличается от мужского, поэтому нам требуется намного больше времени для овладения им и обучения кого-то другого. Ошейник помогает сохранить жизнь ребенку, пока мы не обучим его всему необходимому, а чары дают нам нужное для обучения время. Они были наложены три тысячи лет назад специально для нас, когда некоторые волшебники еще помогали нам. И они были достаточно могущественны, чтобы сплести двойной кокон.
Зедд был заинтригован.
– Да-да! Я понимаю, что ты имеешь в виду. Удвоение обращает силу внутрь и образует область, чей центр может творить удивительные вещи! Древние маги умели такое, о чем я только могу мечтать.
Энн кивнула.
– Двойной кокон замыкается сам на себя, образуя внутреннюю и внешнюю зону. Есть два узла там, где коконы скреплены. Один – на внешнем щите, другой – на внутреннем.
Зедд искоса глянул на нее:
– Но узел внутреннего кокона, самый основной, в таком случае уязвим. Кстати, ты знаешь, где он находится?
– Мы в нем стоим.
Зедд, выпрямившись, огляделся по сторонам.
– Да, мне понятно, чем они при этом руководствовались – поместили его в скальное основание, где он лучше всего защищен.
– Именно поэтому, во избежание разрушения, мы категорически запрещаем волшебникам прибегать к заклинаниям огня на всем острове Халзбанд.
Зедд рассеянно отмахнулся.
– Нет-нет! Волшебный огонь не может повредить такому узлу. – Он подозрительно посмотрел на нее. – Зачем ты меня сюда привела?
– Я привела тебя сюда, чтобы дать тебе возможность сделать то, что ты хочешь, – отомстить и уничтожить чары.
Зедд уставился на нее, как на диковину.
– Нет. Это будет несправедливо, – заявил он наконец.
– Волшебник Зорандер, сейчас неподходящее время поддаваться угрызениям совести.
Зедд развел тощими руками:
– Эти чары были наложены волшебниками, гораздо более могущественными, чем я, более могущественными, чем я могу даже вообразить. Это же чудо, образец высочайшего мастерства. Я не стану разрушать такую красоту.
– Я нарушила перемирие!
Зедд вздернул подбородок.
– Нарушение перемирия обрекает на смерть всех сестер Света, застигнутых в Новом мире. А мы сейчас не в Новом мире. В условиях перемирия ничего не сказано о том, что я имею право явиться в Древний мир и устроить здесь разгром.
Энн грозно поглядела на него.
– Ты поклялся, что, если я уволоку тебя за ошейник от твоих друзей, ты сровняешь с землей Дворец Пророков. Действуй же!
– Это была минутная вспышка. Здравый смысл давно вернулся ко мне. – Зедд окинул ее насмешливым взглядом. – Как ты ни старалась заставить меня поверить, будто ты злобная старуха, лишенная даже зачатков добра, тебе не удалось меня обмануть. Ты совсем не такая.
– Я насильно тебя увела! Я поставила под угрозу жизнь тех, кто тебе дорог!
– Я не стану разрушать твой дом, аббатиса! Жизнь – штука относительная. Если бы у мыши, чей срок жизни измеряется несколькими годами, была возможность сократить мою жизнь до привычного ей срока, то, с моей точки зрения, она таким образом убила бы меня, хотя с точки зрения мыши она дарует мне обычную продолжительность жизни. Вот что имел в виду Натан, когда сказал, что ты его убиваешь. Разрушив чары, я укорочу жизнь сестер, сделав ее продолжительность такой же, как у всех остальных, но ведь они надеялись прожить значительно дольше, так что с их точки зрения это будет равносильно убийству. Я не стану этого делать.
