Я отвернулась.
— Сочувствуешь ему? — Норраэль, похоже, украдкой наблюдала за мной все это время.
Я медленно покачала головой.
— Не ему.
Эльфийка понимающе кивнула.
— Да, Северриану нелегко. Однако он уже достаточно давно правит Сорбронном, чтобы уметь быть жестоким, когда это необходимо. А в данном случае подобный исход можно было предвидеть с самого начала… Я ведь предупреждала Кройдена, но этот глупец мне так и не поверил. Они оба не верили.
— Не верили? — я непонимающе взглянула на чародейку. — Чему?
— Тому, что судьбу невозможно обмануть, — серьезно ответила чародейка. — Я много раз говорила Кройдену, что тот затеял опасную игру, пытаясь не допустить вашей с Северрианом встречи. Те, кто играет с предначертанным, слишком часто проигрывают.
Я отвернулась от толпы на площади и изумленно уставилась на эльфийку.
— Норра, о какой судьбе ты говоришь?! Если бы не сам Кройден, я бы никогда, наверное, даже и не узнала, где находится ваш Сорбронн… и уж тем более, не познакомилась бы ни с Севом, ни с остальными!
— Ну, вот… И ты туда же, — ту же недовольно поджала губы чародейка. — А между тем, Зеркало Оракула никогда не лжет. С того момента, когда Северриан впервые увидел тебя в Зеркале, я уже знала точно, что рано или поздно, но ты появишься здесь.
— Но Хират сказал мне, что с помощью Зеркала невозможно найти Хранителя! Что это был всего лишь глупый розыгрыш…
Норраэль насмешливо фыркнула.
— Да кто, вообще, искал Хранителя?!.. Только такие бестолковые шутники, как Грейн и иже с ним, могли надеяться, что Северриан попадется на их наивные уловки. Ему было прекрасно известно, что спрашивать Зеркало о Хранителе не имеет смысла… И то, что ты им действительно оказалась, было для всех полнейшим сюрпризом!
— Ничего не понимаю, — растерянно пробормотала я. — Но… о чем же он тогда спрашивал Зеркало?
— О своей суженой, — просто ответила эльфийка. — Все, о чем наш Повелитель хотел узнать для себя — это то, где найти немного личного счастья. Все мы рано или поздно понимаем, что быть по-настоящему счастливым в одиночестве невозможно. Вот, Зеркало в ответ и показало ему тебя… Знаешь, он ведь даже не поверил вначале. Сама посуди — почти столетний оборотень и тогда еще шестнадцатилетняя эльфийка-полукровка!.. И, уж конечно, в тот момент он даже и подумать не мог, что, в конце концов, за свое право любить и быть любимым ему придется сражаться по-настоящему.
— Ну и ну, — я со вздохом покачала головой. — Вот так история! Знаешь, а ведь это уже… хм, не помню даже, какая по счету ее версия, которую я выслушиваю. Кажется, у Сева просто редкостный дар постоянно что-нибудь недоговаривать.
Я невольно усмехнулась и снова обернулась к площади, пытаясь отыскать в толпе знакомое лицо.
— Так значит, это Зеркало Оракула свело нас с ним вместе…
— Нет, милая, само Зеркало не способно никого принудить влюбиться, — возразила, покачав головой Норраэль. — Оно лишь может подсказать, кого именно в этом мире ты смогла бы полюбить по-настоящему, если бы имела возможность выбирать.
Я промолчала, думая о своем. Интересно, знало ли Зеркало заранее, кем мне придется стать, чтобы однажды добраться-таки до Сорбронна?
Эльфийка, между тем, помолчала, а потом снова заговорила, задумчиво глядя куда-то в пространство поверх толпы.
— Знаешь, иногда мне кажется, что все в нашей жизни, так или иначе, прописано наперед. Это, разумеется, не означает, что от нас совсем ничего не зависит. Просто… — она на мгновение заколебалась, словно подбирая слова. — Просто кто-то там, наверху, уже давно прочел все истории наших жизней, от начала и до конца, и поэтому точно знает наперед, когда и какой именно выбор мы сделаем, где и какую ошибку совершим, и так далее… И поэтому порой ехидно посмеивается, наблюдая за тем, как мы сами вслепую движемся по уже известному ему сценарию, медленно и наощупь переходя со строчки на строчку.
Она неожиданно усмехнулась, коротко взглянув на меня.
— Что-то мне подсказывает, что читая вашу с Севом историю, этот кто-то немало развлекся. Даже если принять во внимание тот факт, что вы вдруг оказались половинками друг друга, никому и в голову прийти не могло, что ты станешь еще и его Хранителем!
— Да уж, и не только Хранителем… — задумчиво пробормотала я. — Лично мне почему-то кажется, что этот кто-то еще и сам от руки писал примечания на полях… Для пущего разнообразия сюжета, видимо.
Странное условие, поставленное Богами в обмен на воскрешение Сева, снова неожиданно всплыло в моей памяти. Было ли это тоже заранее спланировано? И если да, то в какую еще игру нам теперь предстоит сыграть? Если верить Богам, все, что от меня требовалось — это всего лишь в назначенный час отправиться в Драконьи Горы, чтобы прочесть там древнее пророчество, написанное на стене одной из пещер…
Я невольно вздохнула, в очередной раз пытаясь понять смысл этого условия. Все выглядело слишком уж просто. Слишком легко… И оттого на ум снова и снова невольно приходила поговорка насчет бесплатного сыра в мышеловке.
— Поживем — увидим, — негромко сказала я самой себе, в конце концов. И мысленно пожелала при этом, чтобы наш с Севом сценарий оказался, все же, не из разряда драматических произведений. Ну и, конечно же, чтобы в нем было как можно больше строк.
А пока нужно было возвращаться к более насущным вопросам.
— Ты готова? — спросил меня сереброволосый оборотень, внезапно появляясь в дверном проеме, ведущем на галерею. — До новолуния осталось немного, нам обоим уже пора подниматься наверх, к источнику.
Я согласно кивнула, чувствуя, как в груди неожиданно снова начинает ворочаться беспокойство. Там, на площади, собралось огромное количество народа, чтобы приветствовать своего нового Альфа-Стража… В горле неожиданно пересохло. Ну почему обычной толпы я боюсь больше, чем какого-нибудь саламандра?!
Сев, в очередной раз чутко уловив мое настроение, тут же шагнул ко мне и ободряюще обнял рукой за плечи.
— Все будет хорошо, — он улыбнулся, осторожно заправляя мне за ухо выбившуюся прядь. — Они полюбят тебя, обязательно. Просто не смогут не полюбить.
С моих губ невольно сорвался нервный смешок.
— Ну, надеюсь, до телепатического принуждения дело, все же, не дойдет.
Оборотень засмеялся и настойчиво потянул меня к выходу.
— Идем, Хранительница. Не будем заставлять свой народ ждать.
Мы вместе вышли на площадь. Небо, успевшее отгореть закатным огнем и погаснуть, медленно наливалось чернильной ночной глубиной, в которой уже начинали проступать первые, пока еще бледные искорки хрустально-сверкающей россыпи звезд. На противоположном конце площади, прямо напротив того места, где мы стояли, начинались широкие белые ступени огромной мраморной лестницы, ведущей на самую вершину горы. Я подняла глаза вверх, пытаясь хотя бы приблизительно прикинуть количество ожидающих нас ступеней — и мысленно ужаснулась.
