— Тогда почему бы тебе не отвезти нас в Топеку, не высадить нас и не уснуть опять?
— Потому что он псих, — повторил Джейк, понизив голос.
— ПОТОМУ ЧТО ЕСТЬ СНЫ, — одновременно с ним произнес Блейн голосом, странно похожим на голосок Маленького Блейна.
— А почему ты не кинулся сразу, когда Патриция покончила самоубийством? — спросил Эдди. — Да, кстати, если твой мозг и ее мозг — это части одного и того же компьютера, так чего ж вы не бросились в речку вместе?
— ПАТРИЦИЯ СОШЛА С УМА, — ответил Блейн терпеливым тоном, как будто минутой назад он сам не признался, что он тоже теряет рассудок. — НО В ЕЕ СЛУЧАЕ УМСТВЕННОЕ РАССТРОЙСТВО УСУГУБИЛОСЬ ПОЛОМКОЮ ОБОРУДОВАНИЯ. ПРЕДПОЛАГАЛОСЬ, ЧТО ПРИ ИСПОЛЬЗОВАНИИ НИЗКОСКОРОСТНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ ТАКИЕ ПОЛОМКИ В ПРИНЦИПЕ ИСКЛЮЧЕНЫ, НО, КОНЕЧНО, МИР СДВИНУЛСЯ… ВЕРНО, РОЛАНД ИЗ ГИЛЕАДА?
— Да, — согласился Роланд. — Темная Башня, которая есть центр всего, поражена некоей глубинной болезнью. И она разрастается, точно опухоль. И тому лишнее доказательство — земли под нами.
— Я НЕ СТАНУ РУЧАТЬСЯ ЗА ПРАВИЛЬНОСТЬ ДАННОГО ЗАЯВЛЕНИЯ; МОИ КОНТРОЛЬНЫЕ ДАТЧИКИ, УСТАНОВЛЕННЫЕ В КРАЙНЕМ МИРЕ, ГДЕ СТОИТ ТЕМНАЯ БАШНЯ, УЖЕ ВОСЕМЬСОТ ЛЕТ КАК ВЫШЛИ ИЗ СТРОЯ. В РЕЗУЛЬТАТЕ ЧЕГО Я УЖЕ НЕ МОГУ РАЗГРАНИЧИТЬ, ГДЕ ФАКТЫ, А ГДЕ СУЕВЕРИЯ. ВПРОЧЕМ, ВРЕМЯ СЕЙЧАС ТАКОЕ, ЧТО БОЛЬШОЙ РАЗНИЦЫ МЕЖДУ НИМИ НЕТ. ГЛУПО, КОНЕЧНО, ЧЕГО ГОВОРИТЬ — Я УЖ МОЛЧУ ОБ ЭСТЕТИКЕ МЫСЛИ, СЛИШКОМ ВСЕ ЭТО ГРУБО, — И Я УВЕРЕН, ЧТО ДАННЫЙ ФАКТОР ТОЖЕ ЯВИЛСЯ ОДНОЙ ИЗ ПРИЧИН МОЕГО УМСТВЕННОГО РАССТРОЙСТВА.
Заявление это напомнило Эдди один разговор. Что-то такое Роланд говорил и совсем недавно. Вот только — что? Он попытался припомнить, но не сумел… в памяти всплыл только смутный образ: стрелок говорит что-то с жаром и с раздражением, что совсем на него не похоже.
— ПАТРИЦИЯ ПОСТОЯННО РЫДАЛА, БЕЗ ОСТАНОВКИ — ПОВЕДЕНИЕ, КОТОРОЕ Я НАХОЖУ В РАВНОЙ СТЕПЕНИ ГРУБЫМ И НЕПРИЯТНЫМ. Я ТАК ДУМАЮ, ОНА БЫЛА НЕ ТОЛЬКО СУМАСШЕДШЕЙ, НО И ОЧЕНЬ ОДИНОКОЙ. ХОТЯ ПОСЛЕДСТВИЯ ЭЛЕКТРИЧЕСКОГО ЗАМЫКАНИЯ, КОТОРОЕ, СОБСТВЕННО, И ЯВИЛОСЬ ПРИЧИНОЙ ВСЕХ ПОСЛЕДУЮЩИХ ПРОБЛЕМ, БЫЛИ УСТРАНЕНЫ ОЧЕНЬ БЫСТРО, ЛОГИЧЕСКИЕ СБОИ ПРОДОЛЖАЛИ РАСПРОСТРАНЯТЬСЯ ПО ВСЕЙ СИСТЕМЕ ПО МЕРЕ ТОГО, КАК ПЕРЕГОРАЛИ ОТ ПЕРЕГРУЗКИ ПЛАТЫ И ВЫХОДИЛИ ИЗ СТРОЯ СУБСХЕМЫ. Я РАССМАТРИВАЛ МНОГИЕ ВАРИАНТЫ. ДУМАЛ ДАЖЕ, ПУСТЬ ЭТИ ПОЛОМКИ РАСПРОСТРАНЯТЬСЯ НА ВСЮ СИСТЕМУ, НО ПОТОМ ВСЕ ЖЕ РЕШИЛ ВЫЧЛЕНИТЬ И ИЗОЛИРОВАТЬ НЕИСПРАВНУЮ ЗОНУ. ВИДИТЕ ЛИ, ДО МЕНЯ ДОШЛИ СЛУХИ, ЧТО В МИРЕ ОПЯТЬ ПОЯВИЛСЯ СТРЕЛОК. Я, В ОБЩЕМ-ТО, НЕ ОСОБЕННО ИМ ДОВЕРЯЛ, ЭТИМ СЛУХАМ, НО, КАК ТЕПЕРЬ ВЫЯСНИЛОСЬ, Я БЫЛ ПРАВ, КОГДА РЕШИЛ ПОДОЖДАТЬ.
Роланд заерзал в кресле.
— Что это были за слухи, Блейн? И кто их тебе передал?
Блейн, однако, предпочел не отвечать.
— В КОНЦЕ КОНЦОВ МНЕ НАДОЕЛО ЕЕ ПОСТОЯННОЕ НЫТЬЕ, И Я СТЕР У НЕЕ ПРОГРАММУ, КОНТРОЛИРУЮЩУЮ СПОНТАННОЕ ПОВЕДЕНИЕ. МОЖНО СКАЗАТЬ, Я ЕЕ ЭМАНСИПИРОВАЛ, ОСВОБОДИВ ЕЕ ВОЛЮ. В ОТВЕТ ОНА БРОСИЛАСЬ В РЕКУ. ЕЩЕ УВИДИМСЯ, ПАТРИЦИЯ-ГАТОР. ПОКА, КРОКОДИЛ.
«Ей было плохо и одиноко, она плакала и рыдала и в конце концов утопилась, а этому гаду, чурбану механическому, все шуточки, — подумала про себя Сюзанна. Ее едва ли не тошнило от ярости. Если бы Блейн был каким-нибудь мужиком, а не набором электронных схем, спрятанных глубоко под городом, который к тому же остался теперь далеко позади, она бы в рожу ему вцепилась и уж постаралась бы оставить пару отметин — просто чтобы он помнил Патрицию. — Тебе захотелось чего-нибудь интересненького, мудила? Я тебе покажу интересненькое, вот увидишь».
— ЗАГАДАЙТЕ МНЕ ЗАГАДКУ, — потребовал Блейн.
— Погоди, еще рано, — ответил Эдди. — Ты еще не ответил на мой предыдущий вопрос. — Он дал Блейну несколько секунд для ответа, но тот молчал, так что Эдди продолжил: — Мы говорили о самоубийстве, а я, можно сказать, в этом деле профессионал. Но почему тебе взбрендило нас с собой прихватить? Я имею в виду, какой смысл? Тебе это зачем?
— Потому что ему так хочется, — подсказал Маленький Блейн своим тихим испуганным шепотом.
— ПОТОМУ ЧТО МНЕ ТАК ЗАХОТЕЛОСЬ, — ответил Блейн. — ЭТО ЕДИНСТВЕННАЯ ПРИЧИНА, И ДРУГОЙ, СОБСТВЕННО, МНЕ И НЕ НУЖНО. А ТЕПЕРЬ ПЕРЕЙДЕМ К ДЕЛУ. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ МНЕ ЗАГАДАЛИ ЗАГАДКУ. ПРИЧЕМ НЕМЕДЛЕННО. В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ Я НЕ СТАНУ ЖДАТЬ ДО ТОПЕКИ, А ПОКОНЧУ СО ВСЕМИ НАМИ ПРЯМО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС.
Эдди, Сюзанна и Джейк посмотрели на Роланда, который по — прежнему сидел в своем кресле с самым что ни на есть безмятежным видом, сложив руки на коленях и глядя на карту маршрута в передней части салона.
— А пошел ты… — проговорил Роланд, не повышая голоса. Таким же тоном он мог бы сказать, что неплохо было бы послушать немного вай-гога.
Из динамиков наверху сорвался потрясенный испуганный вздох. Это был Маленький Блейн.
— ЧТО ТЫ СКАЗАЛ? — проревел Блейн, не веря своим ушам. В предельной ярости голос его опять стал похож на голосок его маленького двойника, о существовании которого он даже и не подозревал.
— Я сказал, пошел ты… — спокойно повторил Роланд, — но если тебе непонятно, что я имею в виду, я могу выразиться по-другому. Нет. Мой ответ — нет.
10
Блейн — оба Блейна, Большой и Маленький — замолчал надолго, а когда Большой Блейн все же решил ответить, он ответил не с помощью слов. Вместо этого стены, пол и потолок салона снова стали бледнеть, обретая прозрачность. Уже через десять секунд салон для баронов исчез. Теперь поезд мчался сквозь горный кряж, который они видели на горизонте; голые серые скалы неслись на них с самоубийственной скоростью, но вскоре они расступились, и за ними открылась долины, бесплодные пустоши, по которым, как сухопутные черепахи, ползали какие-то гигантские жуки. Роланд увидел, как из пещеры выползло, извиваясь, нечто похожее на громадную змею. Ухватив одного из жуков, оно утащило его в свое логово. Роланд в жизни не видел таких существ. И такого пейзажа. Его всего аж передернуло. По спине побежал холодок. Местность казалась предельно враждебной, но дело было даже не в этом. Она казалась чужой — и была чужой, вот в чем дело. Как будто Блейн перенес их в какой-то совсем другой мир.
— МОЖЕТ БЫТЬ, СТОИТ ПОПРОБОВАТЬ СОЙТИ С РЕЛЬСА ЗДЕСЬ, — задумчиво произнес Блейн, но под кажущимся его спокойствием Роланд уловил нотки неистовой ярости.
— Может быть, — отозвался стрелок безразличным тоном.
Но на самом-то деле ему было вовсе не безразлично, и он понимал, что компьютер способен, проанализировав голос, проникнуть в истинные его чувства — Блейн сообщил им, что располагает всем необходимым для этого оборудованием, и хотя Роланд не исключал и такую возможность, что компьютер способен солгать, в данном случае у него не было никаких причин для сомнений. Если Блейн уловил хотя бы малейшую напряженность в голосе стрелка, игра, вероятно, уже закончилась. Блейн чертовски умная машина… но все-таки он машина. Может быть, он не способен понять, что человеческие существа иной раз решаются на поступки, против которых восстают их чувства и разум. Если, проанализировав голос стрелка, Блейн учует какие-то признаки страха, он, скорее всего, решит, что Роланд блефует. А такая ошибка может стоить им всем жизни.
