еще сильнее, если их попросить.
Она недолго думала. Просто вспомнила ту сетку, которой призывала дедушку, когда папа с мамой попросили, и нарисовала ее еще раз. Положила в центр учебник, чтобы предки знали, что делать, и вообще могли сразу же начать объяснять, и взмолилась:
— Духи предков, откройте мне мудрость!
Сначала ничего не происходило. Только стало как будто холоднее, среди лета подул студеный ветер, а на траве выступил иней. Потом из круга донеслись шепотки, а из-под дома послышался скрип… сначала тихий, потом все громче и громче.
Первым появился дедушка Гурим. Он объявился прямо над учебником и удивленно сказал:
— Что слу… а!.. внученька!..
Рядом с ним из воздуха выступила какая-то бабушка в очках, с длинным носом. Потом появился прадедушка Айза, а с ним — еще одна бабушка, с добрым лицом и длинными вьющимися волосами. Ну а потом уж повалило потоком — призраки сыпались, как горох, возникали все новые и новые!
И многие были в замешательстве, а кто-то и в гневе. Особенно сердилась какая-то высокая бабушка, очень похожая на дедушку Гурима, только бабушка. Потрясая толстой узловатой клюкой, она воскликнула:
— Я Гердиола Дегатти, профессор Пеканиума… и я требую объяснений! Кто посмел нарушить мой покой?!
Повсюду замерцали голубые огоньки, а ветер стал совсем студеным, пробирающим до костей. Вероника немножко испугалась, особенно когда поняла, что круг слишком маленький для такой толпы предков, и они из него… вывалились! Совсем как Коргахадядед, только не потому что сами такие толстые, а потому что их очень много!
Призраки обступили Веронику со всех сторон. Правда, ее сразу заслонил собой дедушка. Он насупил густые брови и провозгласил:
— Я Гурим Дегатти, профессор Униониса, и се — наследница нашего рода, моя внучка, Вероника Дегатти!
Воцарилось молчание. Могильная тишина. Только прадедушка Айза тихо что-то говорил бабушке с добрым лицом, а та приветливо улыбалась Веронике.
— Полудемон… — ахнул кто-то. — Полудемон…
Какая-то женщина зарыдала.
— Это позор! — воскликнула еще одна старушка, заламывая руки. — В нашем роду!.. Теперь в нашей крови… скверна!..
— Заткнитесь! — рявкнул Айза. — В девочке клокочет магия! Это же она нас призвала — вы не поняли?!
Снова воцарилось молчание. Старуха Гердиола подплыла к перепуганной Веронике поближе, присмотрелась и изумленно молвила:
— Что ты такое?
— Я Вероника, — застенчиво ответила девочка.
— Бриллиант, — гордо произнес Гурим. — Единственный на белом свете. Десятки колен Дегатти, целая цепь волшебников из поколения в поколение передавали искру волшебства, чтобы достичь этого апофеоза. Кровь демона стала катализатором, судя по всему.
— Как интересно, — прищурилась Гердиола. — А где же нынешний глава семьи?
А Майно Дегатти уже в изумлении таращился на целую толпу своих предков. Он сразу ощутил этот замогильный холод, и сразу определил источник, но никак не ожидал, что тут будет настолько… тесно! Как на большом семейном собрании… и одновременно словно анклав Шиасса.
Он увидел дочь, окруженную серебристыми, переливающимися фигурами, и поспешил схватить ее за руку. Обратившись к фамиллиарам, выставив незримые барьеры, Майно воскликнул:
— Не смейте ее проклинать!
— Се — мой сын, Майно Дегатти, — холодно представил его Гурим.
Предки воззрились на своего отдаленного потомка. Взгляды многих приковал медальон, наполовину прикрытый воротом халата.
— Великий волшебник… — зажурчало в воздухе. — Великий волшебник…
— Достойно, — гордо кивнула Гердиола, на груди которой тоже покоился медный медальон. — Ее мать — демон?
— Вот те на! — крякнул какой-то сгорбленный старик. — Надеюсь, хоть не храчку привел?! Ты штош!.. я всю жизнь душил эту погань, а ты?.. привел ее в дом?.. э-э-эх!..
— Поведай нам всю историю, о пра-пра-пра-пра-пра… потомок, — бросила подсчеты Гердиола. — Меня нет в живых уж триста лет — гляжу я, немало изменилась наша Мистерия?
— Все течет, все меняется, почтенная прародительница, — ответил Майно. — Хотя я и по современным понятиям большой оригинал.
— Так и знал! — всплеснул руками сгорбленный старик. — Всех подставил! И мне его не проклинать?!
Майно выдохнул и кратко рассказал всю историю. Потом — подробно, потому что почтенным старцам захотелось узнать все детали.
Сгорбленный старик, оказавшийся Янгетом Дегатти, профессором Апеллиума, неожиданно изменил свое мнение, когда узнал о похождениях далекого потомка в Паргороне. А услышав, что он похитил жену демолорда, и вовсе засветился, выпрямился и помолодел. Принял тот вид, который имел в свои лучшие годы.
— Х-ха!.. — произнес он, сверкая глазами. — Вот молодчик!.. Ну раз уж мы все здесь — покажи нам и жену, и прочих детей! Вперед, мое потомство, за мной!
Он тут был самым старым. Именно он аж тысячу двести лет назад застолбил в Радужной бухте кусок земли и возвел на нем усадьбу Дегатти. С тех пор она, конечно, многократно перестраивалась, но его кости по-прежнему лежали под фундаментом, он был первым, кого здесь похоронили.
И теперь он все время иронично хмыкал, не зная, как ко всему этому относиться.
— Вот этого при мне не было! — то и дело приговаривал он. — А это вовсе дичь какая-то! Вот так вы теперь живете, значит? Э-эх, в наши-то времена!..
А вот почтенная Гердиола, которая умерла всего триста лет назад, многое узнавала, при ней усадьба выглядела уже в целом похожей на нынешнюю. Она с умилением поглядела на старый продавленный диван в гостиной, тут же вспомнив, каким новеньким и блестящим он был, когда ее правнучек купил его незадолго до ее смерти.
— А сад-то какой красивый стал! — улыбнулась бабушка Лурия.
— Только яблоню-то зачем мою срубили?! — возмутился прадед Майно, отец дедушки Айзы, тучный старик с пышной бородищей. — Хорошая яблоня-то была! Вот этими руками лично сажал!
— Это трагическая случайность, — заверил Майно, пытаясь не дать предкам слишком разлететься во все стороны.
— Демонами воняет, — принюхался пращур Янгет.
— И еще чем-то непотребным, — пробормотала Гердиола. — Нелюдями. Это… по соседству?..
— Усадьбу Эбернетти шестнадцать лет назад купил эльф, — упавшим голосом произнес Майно.
— Купил?..
— Да, профессор Олиал «Сребролук» Бомениарс.
— Это ужасно. Но… это не эльфы… и это не от Эбернетти…
— В усадьбе Гальвени уже второй год живут гоблины.
— Так потравить же надо! — вспылил Янгет. — Всему-то вас учить надо! Не справляется сам — помогите ему по-соседски! Я вот помню, я уж старый был, они тут как-то развелись… так мы потравили! Мерзкие твари! Вот этой рукой, лично бошки к стенам прибивал! Где они, кстати?..
— Сгнили еще до моего рождения, — покосилась на него Гердиола. — Это был крайне дурной тон — прибивать останки к стенам.
— Зато доходчиво, — захихикал Янгет. — Мы ж это снаружи делали.
— Гоблины сейчас немного другие, — уклончиво сказал Майно. — Они цивилизовались и… Гальвени женат на гоблинше.
Вот теперь глаза округлились у всех, даже у Айзы. Гурим, которому об этом не
