6
ВТОРУЮ НОЧЬ В дормитории Мистика Нона пролежала без сна, думая, что никогда не уснет. Джоэли вернулась к своим друзьям, а потом легла спать, ничего не сделав, только бросив на Нону суровый взгляд. И все же, когда лампы погасли, Нона свернулась под одеялами, гадая, не роется ли девушка под покровом темноты в сумятице ее мыслей, ища свободные нити, за которые можно было бы потянуть.
Как бы долго Нона ни ворочалась с боку на бок, прежде чем ее захватили сны, ей не хватило времени увидеть возвращение Зоул. Утром лед-девушка встала рано и уже вышла из комнаты, когда Нона откинула одеяла.
Нона, наконец, поймала ее за завтраком, заняв свое место рядом с Зоул, которая сидела, опустив голову, и ела со своей обычной самоотверженностью, словно это была рутинная работа, которую нужно было выполнить как можно быстрее. Нона взяла вилку и посмотрела на полные и дымящиеся миски, выстроившиеся в ряд на середине стола.
— Ты меня не видела. — Она понизила голос, наклонившись к Зоул. — Ты не видела, что произошло в комнате меч-пути.
— Да.
— Но ты же сказала монастырскому столу, что видела...
— Нет.
— Но ты же сказала...
— Я сказала им, что ты не душила девушку.
— Но ты же не видела...
— Ты склонна ко лжи? — Зоул подняла глаза от своей овсянки.
— Нет…
— Настоятельница говорит, что слова — это шаги по пути, главное — попасть туда, куда идешь. — Зоул пожала плечами и вернулась к овсянке.
Нона поколебалась, потом заговорила:
— Это потому, что я спасла тебе жизнь, когда Раймел...
Зоул проглотила кашу.
— Моя жизнь была в опасности только из-за твоих действий.
— Что? Я спасла...
— Если бы ты убила Раймела Таксиса с первой попытки, я бы не лежала отравленная в пещере. Ты должна была отрубить ему голову.
Нона откинулась на спинку стула. Зоул уже много лет не говорила ей столько слов подряд, а может быть, никогда. На Сером столе Ара и Рули смеялись над Джулой, которая, похоже, демонстрировала ложкой нож-движения. Нона усмехнулась. Будет хорошо, если они присоединятся к ней в Мистике. Ночью она будет чувствовать себя в бо́льшей безопасности в одной комнате с Джоэли Намсис, если Ара будет на соседней кровати.
— Тебе следует прятать его получше. — Зоул отодвинула свою миску.
— Извини? — Нона отвернулась от своих подруг.
— Ты ведешь себя неосторожно. Тебе не хватает контроля. Я видела его на твоих запястьях, когда мы сражались, и на твоей шее, когда ты визжала.
— Я не визжу!
— Как призрак-сова.
— Я... — Нона вдруг поняла, что сейчас не самое главное, визжит она или нет. Она понизила голос, глядя в темные глаза Зоул: — Ты не знаешь, о чем говоришь! Ты ничего не видела!
Зоул пожала плечами:
— На льду мы знаем клаулату. И мы не бежим от них, крича «дьяволы», как вы, жмущиеся в Коридоре.
Нона с трудом удержалась, чтобы не сказать, что Зоул жалась вместе с ними по меньшей мере последние пять лет:
— Клаулату? Ты знаешь, как от них избавиться?
Кеот поднялся вдоль ее позвоночника. Я могу уйти только тогда, когда ты умрешь.
Зоул встала.
— Это возможно, но трудно. Лучше уж жить с ним. Они из Пропавших, ты это понимаешь? Кусочки Пропавших, которых те бросили перед тем, как пересечь Путь. — Она ушла, оставив Нону с открытым ртом.
— Похоже, ты выудила из Аргаты больше трех слов! — Дарла тяжело опустилась на стул рядом с Ноной и принялась нагружать едой свою тарелку.
— Ну, я же ее Щит! — Нона тоже потянулась за едой. Она считала делом чести всегда есть больше, чем Дарла, а аппетиту Дарлы позавидовало бы большинство медведей.
— Сегодня первым Путь, — проворчала Дарла. Она взяла три копченых сельди.
— Не так уж плохо. — Нона взяла четыре.
— Для тебя, может быть. Для меня это выбор — я могу медитировать до тех пор, пока мой мозг не польется из ушей, или отпроситься, чтобы посмотреть, смогу ли я пройти четыре шага по меч-пути.
Нона нагребала яйца и хранила дипломатичное молчание. Дарла обладала худшим чувством равновесия, чем любая послушница в монастыре. По крайней мере уроки Пути для тех, у кого была кровь квантал, состояли не только из охоты за безмятежностью, ясностью и терпением. Под пристальным руководством Сестры Сковородка Нона проводила время гораздо более интересно, но каждая попытка добраться до Пути напоминала о дне смерти Гессы. После потери корабль-сердца выход на Путь, который всегда был испытанием, превратился в подвиг почти невозможной сложности. В тот день, когда Нона сражалась с Раймелом, глубина ее гнева или привязанность к Гессе, которая была так близко к корабль-сердцу, позволили ей бежать по Пути. За прошедшие с тех пор годы Нона коснулась Пути не больше дюжины раз. Только в последние месяцы Нона вновь обрела те же возможности, что у нее были в то время, когда корабль-сердце хранилось в монастыре.
— Практикуй транс терпения, — посоветовала Нона. — Это сделает урок более терпимым. — Она сунула в рот переполненную вилку.
Дарла поморщилась:
— У меня не хватает терпения, чтобы научиться трансу терпения. Это замкнутый круг. — Она тоже набила рот, и некоторое время они жевали вместе. Несмотря на то, что при их первой встрече девушка-герант приветствовала Нону побоями, они стали закадычными подругами, хотя сторонний наблюдатель не понял
