и вышел в общий зал.
Около стойки сидел Урд, и внимательно изучал свою дудку, увидев меня, он прокашлялся, и принялся наигрывать мелодию, притопывая ногами. Что-то типа фолка, красивое, медленное и переливчатое, что-то со средневековыми европейскими нотками. Я не удержался, и заглянул на кухню, где Сойра и Бирен наставляли стажеров. Увидев меня повариха отвлеклась на секунду, и мило улыбнулась, после чего вернулась к своему занятию. Не обнаружив никого из клуба, я вышел во двор, и увидел три подготовленных к дальней дороге перехватчика, под надзором Виля в кофры грузили золото. Взяв пригоршню монет, я отдал их Фаргу, и тот спрятал золото в кабине. Это на расходы чаптера в Елаге. Еще пригоршню золотых унес Маври. Повертев в руках одну монету, бармен спрятал деньги без счета, и кивнул.
— Маври, дай Зане работы, чтобы не скучала, но в обиду не давай.
— Как скажешь, Андатр.
Поверх золота положили бутылки с водой, сушеной еды, я пристроил пять коробок с сухпаем, и четыре бутылки с горючкой. Запас. Так. Все готово, припасы погрузили, осталось позавтракать. За столом клуб гомонил сильнее, чем вчера вечером. Такие приключения, в Москву едем! Зана тоже была с нами, сидела рядом с братом, мало ела и смотрела на всех так, как будто хотела насмотреться с запасом. Не скучай девица, скоро свидимся.
Погрузили женщин в грузовик, Фарг и Арда забрались в кабины, и запустили двигатели. Провожали их всем клубом, я был уверен, что с ними все будет хорошо, но все же немного беспокоился. Своего коня Виль сам грузил в пикап, и накрыл старым куском брезента, привязав его кусками проволоки. Видно было, что искатель расстается с ним, как с близким человеком. Не знаю, сколько всего они повидали вместе, наверняка очень много.
Я сел на свой мотоцикл, и запустил двигатель, ожидая, пока слепая залезет, смотрел как рассаживался клуб. Рала ехала с Заком, Садри с Бэт, а Фрея забралась за спину к Вилю, рожу при этом имела чрезвычайно довольную. Зана стояла в дверях бара, и смотрела на нас пустым взглядом. Было ощущение, что прощается она навсегда. У нас осталось еще одно дело на станции Дёма, я успел посмотреть карту в планшете, и запомнил дорогу. Заряда планшета осталось восемьдесят три процента, я выключил его для экономии энергии, включил передачу, и приоткрыл газ, выводя мотоцикл на Дорогу Проклятых.
Нам предстояло пролететь по автодороге "Урал" мимо Уфы, и на большой развязке уйти направо. Выехав на трассу, я крикнул слепой:
— Держись!
Подождал, пока она не вцепится в меня со всей силы, и плавно выкрутил газ. Дааа! TRX валит! Моя Драга имела неплохую тягу с низов, но этот мотоцикл едет так, что волосы назад. Я пригнулся пониже, чтоб спрятаться от ветра за щитком. Поглядев в зеркала, увидел что клубни подотстали, а едем всего-то сто семьдесят. Драге для разгона до такой скорости надо значительно больше времени, а уж цифра двести для нее не достижима даже с горки. Чуть сбросив газ подождал отставших, и решил держать скорость сто пятьдесят, благо дорога позволяла.
До Уфы мы долетели за час, и я решил сделать небольшой привал. Это у меня ветрозащита есть, а у моих товарищей — нету. Ехать сто двадцать с открытым лицом еще можно, сто пятьдесят уже сложно. Тормознул я на развязке с дорогой к Лебяжьему. Выглядели клубни не очень: волосы у всех торчали назад, от глаз к вискам шли грязные полосы от слез. Надо что-то придумать, хотя бы очков где-то добыть. У Виля как раз очки были, старые плавательные, со слегка помутневшими стеклами, подняв их на лоб искатель улыбнулся, глядя на своих соклубников.
— Ну что? Едем с такой скорость? — спросил я.
— Я думала помру… — прошептала Садри.
Бэт хлопала глазами и терла их кулаками, пытаясь избавиться от пыли, Зак загадочно улыбался прищурившись, слепая приглаживала растрепанные волосы. Значит, держим такой темп. Но за сутки не доехать до Москвы, могли бы двести валить — было бы лучше, но надо жалеть своих людей, им и так не айс. Отдохнув и размявшись двинули дальше. До развязки на Дёму домчали за десять минут, от развязки к железнодорожной станции вела прямая дорога, потеряться будет сложно.
Дорога к городу сохранилась очень плохо, асфальт рассыпался и лежал разрозненными кусками, вследствии чего ползли мы десять-пятнадцать километров в час. Раньше вдоль дороги рос лесок, но от него мало что осталось, гнилые, склизкие пеньки, и редкие трухлявые стволы, почти лишенные веток. Колючие плотные кусты без листьев, сухая трава бурого цвета.
Вскоре показались останки частного сектора, и гаражи. Я заметил, что все вокруг покрыто островками плесени. Проехав по окраине города, мы попали к железнодорожному вокзалу: его ни с чем не спутаешь. Бетонное сооружение советской эпохи выделялось из окружающей застройки как подводная лодка в степях Казахстана. Вытянутое здание высотой в три этажа с высокой квадратной скошенной башенкой, стены здания и площадь перед ним покрывала плесень. Притормозив на парковке около вокзала, я оставил клубней сторожить технику, взял Лию под ручку, и отправился на поиски капсулы.
Войдя в вестибюль я обнаружил, что плесени стало еще больше. Она покрывала все почти сплошным ковром: стены, пол, потолок, останки мебели и мусор. Что же тут протухло так основательно?.. Но мои фантазии прервали шаркающие шаги, я вскинул дробовик и уставился во мрак в глубине зала. Долго ждать не пришлось, я увидел три тени, и не стал разбираться, кого там принесло, а заранее отстрелялся, уложив всех с пяти выстрелов, и дозарядил дробовик. Лия вела себя вполне спокойно, значит опасности нет. Хотя, ничего это не значит. Я вспомнил про морфа на стоянке. На пофигизм слепой лучше вообще не полагаться.
— Куда? — спросил я, надеясь, что она подскажет дорогу, но мои ожидания не оправдались.
— Представления не имею. — ответила Лия, — Древние не показывают мне путь.
Ладно. Если капсула здесь, то надо искать спуск под землю. Спуск обнаружился там, откуда пришли трое, которых я утилизировал без зазрения совести.
"Вы получили 1 очков опыта! Симбиот мертв".
"Вы получили 1 очков опыта! Симбиот мертв".
"Вы получили 1 очков опыта! Симбиот мертв".
Проходя мимо тел, я бросил мимолетный взгляд на убитых, и резко притормозил, потому что картинка мне не понравилась.
Трупы покрывала плесень, под слоем которой было сложно разглядеть, кто это был при жизни, но людьми это уже не было. Больше всего это походило на дерьмодемонов из
