— Эти алмазы — сами источники света, — произнес он и тут же прикусил губу, осознав, что заговорил по собственной инициативе, а не отвечая на вопрос.
— Верно подмечено, — похвалил его Джоджонах, и Эвелин немного расслабился. — Что тебе известно о Звенящих Камнях?
— Они — источник всей магии в мире.
— Это не совсем так, — сказал Джоджонах, и Эвелин удивленно посмотрел на него. — Звенящие Камни — источник всей белой магии в мире.
— Магии, исходящей от Бога, — осмелился высказаться Эвелин.
Джоджонах заколебался; в тот момент Эвелин не заметил этой крошечной паузы, но впоследствии не раз вспоминал о ней. Потом магистр кивнул.
— Но существуют также и Камни Мрака — источник черной магии, дающей силу демонам, — заговорил Джоджонах. — Хвала Господу, их не так уж много, и использовать эти Камни могут только сами демоны, которых, хвала Господу, еще меньше! — со смешком закончил он, но Эвелин был не способен шутить, говоря о демонах. Джоджонах откашлялся, чтобы скрыть неловкость. — И еще существует магия тол’алфар, их мелодичных напевов и растений, способных вытягивать металлы из голой земли.
— Вытягивать металлы? — недоуменно повторил Эвелин.
Джоджонах пожал плечами; это не имело значения.
— Знаешь, кто собирает Звенящие Камни? — спросил он.
— Братья Санта-Мир-Абель, — без запинки ответил Эвелин.
— Где?
— Ну, Камни падают с неба, из Гало, прямо в подставленные руки…
Смешок Джоджонаха заставил его замолчать.
— Скорость их падения больше, чем у летящей стрелы, — объяснил магистр. — И они горячие, мой юный друг, такие горячие, что прожигают насквозь не только плоть, но и кости.
Воображению Эвелина живо представился стоящий в поле молодой монах, весь издырявленный, как сыр «альпинадор», и взирающий на растущую у его ног груду камней с таким выражением, словно он не верит глазам своим.
Эвелин с силой прикусил губу. Он чувствовал, что Джоджонах не шутит, но не понимал, зачем тот рассказывает ему обо всем этом.
— Итак, откуда они берутся? — снова спросил Джоджонах.
Эвелин пролепетал:
— Гало…
Но тут же смолк, вспомнив, что это он уже говорил, и недоумевающе пожал плечами.
— Пиманиникуит, — сказал Джоджонах; выражение лица Эвелина не изменилось. — Остров Пиманиникуит. Это единственное место, где можно собирать священные камни. — Ни о чем подобном Эвелину слышать не доводилось. — Если ты когда-либо сообщишь это название тому, кто не знает его, без специального разрешения — нет, специального указания — аббата Санта-Мир-Абель, все силы аббатства будут брошены на то, чтобы наказать тебя. Когда мы собираем их? — снова задал вопрос Джоджонах.
И снова молодой человек мог лишь беспомощно пожать плечамч, и желая, и боясь услышать ответ. В этом срывании покровов тайны с того, что казалось священным, было нечто нечестивое — трепет экстаза в сочетании с еле заметным привкусом непристойности, — и Эвелин не мог этого не ощущать.
— Камни не часто падают на землю, — продолжал свои объяснения Джоджонах, тоном скорее учителя, чем священника. — Не часто, но регулярно.
Он направился к левой от них стене зала. Когда они подошли поближе, Эвелин увидел вырезанные на ней фрески, представляющие собой астрономические карты. Юноша часто проводил долгие часы, разглядывая ночное небо, и узнал некоторые его участки. Он заметил кольцо из четырех звезд Прогос-Воина, самого известного созвездия в северной части неба, и звездную дугу рукоятки Ковша Фермера; это созвездие висело прямо над крышей родительского дома, и он хорошо помнил его. В середине изображения, естественно, располагалась Корона с ее Гало, поскольку именно она является центром Вселенной.
Приглядевшись внимательней, Эвелин заметил на стене желобки. Поначалу он подумал, что это границы известных небесных сфер, — ему доводилось слышать теорию Вселенной как серии взаимоперекрывающихся небесных сфер, невидимых пузырей, удерживающих звезды на своих местах. Однако почти все желобки проходили вблизи Короны, связывая между собой это светило, луну и пять планет. Заметив это, Эвелин понял, в чем дело. Желобки были сделаны не для красоты; они являлись частью механизма, позволяющего небесным телам перемещаться. Время от времени поглядывая на Шейлу — так называлась луна, — он заметил, что она сдвинулась, пусть и совсем ненамного.
— Шесть поколений, — снова заговорил Джоджонах, дав Эвелину несколько минут на изучение легендарной карты. — Или около того. Точнее, между Явлениями проходит сто семьдесят три года.
— Явлениями?
— Так мы называем падение камней, — объяснил Джоджонах. — Считай, что ты благословлен, мой юный друг, поскольку тебе выпало жить во время одного из таких Явлений.
С трудом переводя дыхание от волнения, Эвелин снова посмотрел на карту, как будто ожидая, что между Гало и Короной появятся тонкие линии, оставленные падающими камнями.
— Тебе никогда не приходилось видеть эти камни в действии? — неожиданно спросил Джоджонах, возвращая Эвелина к действительности.
В волнении стиснув руки, юноша перевел на магистра взгляд широко распахнутых глаз, в которых светились надежда и страстное желание.
Джоджонах кивнул на ларец в центре комнаты и знаком же велел Эвелину подойти к нему. Повернувшись спиной к магистру, юноша услышал щелчок. Было похоже, что Джоджонах нажал на какой-то скрытый за гобеленами или картами рычаг, отпирающий ларец. Магистр тут же оказался рядом и медленно сдвинул стекло с ларца.
Внутри лежали камни разных видов, все гладко отполированные. Джоджонах протянул руку к одному из двух матово мерцающих серых камней.
— Гематит, так он называется. «Темный» камень, — держа камень в правой руке, он взял левой другой, чуть прозрачнее, но с налетом желто-зеленого. — Хризоберилл. Камень защиты, когда он вот такой, более чистый. Всегда прибегай к нему, если имеешь дело с «темным» гематитом.
Эвелин далеко не все понимал, но он был так захвачен происходящим, что ему было не до вопросов. Джоджонах положил хризоберилл в карман своего свободного одеяния, отошел подальше от Эвелина и повернулся к нему лицом.
— Сначала сосчитай до десяти, — проинструктировал он юношу, — чтобы у меня было время воззвать к магии камня. Потом отведи руки за спину и медленно поднимай пальцы, сколько захочешь, от одного до семи. Да смотри не забудь последовательность!
Магистр закрыл глаза и начал отсчет. В первое мгновенье Эвелин растерялся, но быстро взял себя в руки и, вспомнив инструкцию, принялся за спиной поднимать пальцы. Джоджонах продолжал стоять с закрытыми глазами, словно замерев на месте.
