— Мы прибыли.
Чувственный мужской голос вырвал Джейн из призрачных воспоминаний. Как странно, что именно сейчас она вспомнила тот музей и загадочный клинок. И свою мать… Элис.
— Моя мама двенадцать лет назад уехала в Лондон. — зачем-то сказала Джейн. Крейн бросил на нее внимательный взгляд. Девушку вдруг охватил суеверный страх. Конечно, это все бред и глупость, но было что-то неправильное в том, что у него были такие ярко-зеленые изумрудные глаза. Такие же, как у волка на его перстне, и как у льва на древнем оружие.
— Значит, вы не одиноки? Ваша мать здесь? — сухо спросил Джон, не заметив ужаса, отразившегося в ее глазах.
— Нет, через два месяца ее изуродованное тело вернулось домой. Ее хоронили в закрытом гробу. — мрачно ответила Джейн. Крейн быстро отвернулся.
— Мне жаль, Джейн. Наверно, очень тяжело терять близких. Пойдемте, я покажу вам квартиру.
Джейн механически последовала за ним, озадаченная его словами. Он сказал: "наверно, тяжело терять близких". Наверно…. Разве он сам не сирота? Или его родители погибли так давно, что он уже забыл? Так и ей было всего десять лет. Какой странный, однако, человек.
Квартира, в которой ей предстояло на время поселиться, Джейн очень понравилась. Именно таким она хотела бы видеть своей собственный угол. Уютная, чистая и светлая. Боже, какой контраст, с тем жилищем, которое они делили с Лили на протяжении последних нескольких месяцев. Маленькая кухня, оснащенная всеми необходимыми бытовыми приборами, хороший гарнитур. Стены отделаны панелями постельных тонов, белый ламинат на полу, огромное аркообразное пластиковое окно, выходящее, как и обещал Крейн, на площадь. Гостиная произвела на нее меньшее впечатление. Тоже небольшая, обставленная в стиле модерн. Мебель по минимуму, дизайнерский интерьер, на полу ковер с геометрическим рисунком, плазменный телевизор, почти во всю стену, и маленький балкончик, с которого можно смотреть на все мероприятия, которые будут происходить на Пикадилли Серкус. Оказавшись в спальне, Джейн немного растерялась. Там царил сумрак. Тяжелые бархатные партеры закрывали окно. Джейн не стала включать свет. Ей удалось разглядеть большую двуспальную кровать в центре комнаты, шкаф-купе у стены, два кресла, и трюмо с большим зеркалом и множеством ящичков, в которые можно сложить все женские принадлежности. Девушка в недоумении обернулась, вопросительно взглянув в лицо Джона Крейна. Опираясь спиной на косяк двери, он с легкой улыбкой наблюдал за ней.
— Что-то не так? — настороженно спросил он.
— Мне не совсем понятно, как здесь могли уместиться три женщины. Они спали в одной кровати? — подозрительно сощурив глаза, спросила Джейн.
— Ну, почему же. В гостиной есть диван. И, вообще, после того, как Лили съехала отсюда, я здесь все переделал.
— По какому праву?
— Боже, что за тон, Джейн Браун. — Крейн вдруг рассмеялся. — Лили сама меня попросила. Мы выкинули старую мебель, сделали ремонт. Она хотела подготовить квартиру к своему возвращению.
— Извините. — смутилась Джейн, снова почувствовав себя глупо.
— Ничего. — кивнул Джон, взглянув на свои шикарные часы. — Мне, к сожалению, пора идти. Вашу сумку я оставил в коридоре. Можете пока осваиваться, раскладывать вещи. Мы с Лайзой заедем ближе к вечеру, и решим вопрос с вашим трудоустройством. Только ничего не говорите. Я уже все придумал. Уверен, что мое предложение вам понравится. До встречи, Джейн.
— Спасибо, мистер Крейн. — неуверенно улыбнулась Джейн. Он снова кивнул и быстро покинул ее новое пристанище.
Девушка закрыла за ним двери и вышла на балкон, чтобы посмотреть, как он уезжает. И словно почувствовав ее взгляд, Джонатан Крейн, поднял голову и помахал ей рукой. Дженни как-то неуверенно подняла руку, сердце ее взволнованно забилось. И, когда красный Лексус скрылся из виду, внутри нее образовалась какая-то щемящая пустота.
— Неужели ты влюбляешься в него, Джейн? — пробормотала она, обращаясь сама к себе. И вдруг поняла, что этот час, проведенный наедине с Джоном Крейном, совершенно лишил ее душевных и физических сил. С трудом переселив накатившую на нее слабость, девушка заставила себя принять душ. К немалому ее удивлению, рядом с душевой кабинкой, она обнаружила свежее большое полотенце и женский махровый халат, явно никем не ношенный. На полочке в идеальном порядке были разложены туалетные принадлежности: мыло, запакованные зубные щетки, паста, расчески, ароматические масла, гели для душа, крема, шампунь и прочие мелочи. Похоже, Лили основательно подготовилась к заселению в квартиру. Джейн даже стало немного неловко, что именно ей первой придется воспользоваться тем, что было уготовано для другой. Но это чувство быстро прошло. Приняв душ, Джейн тщательно высушила волосы, надела чужой халат, и отправилась в спальню. Но уснуть она смогла только, когда раздвинула тяжелые портьеры.
— Она оглохла, что ли? — Лайза Кристен очередной раз с раздражение нажала на звонок. — Ты уверен, что эта идиотка не сбежала?
— Нужно быть полной дурой, чтобы сбежать из хорошей квартиры обратно в грязную халупу, в которой вы жили. — насмешливо сказал Джон, доставая из кармана ключи.
— С нее станется. Я ее еле уговорила взять деньги, которые ты нам подбросил. По-моему, это вверх идиотизма.
— Брось, Лайза, не все так меркантильны, как ты. — спокойно произнес Крейн, вставляя ключ в замочную скважину. — Скорее всего, просто звонок неисправен.
— Теперь ты за нее заступаешься. — насупилась Лайза. — Если бы я так хорошо не знала тебя, мой дражайший кузен, то решила бы, что она тебе симпатична.
— Сейчас не время и не место для таких разговоров, моя дражайшая кузина. — передразнил Крейн. Взгляд его, обращенный на рыжеволосую красавицу, был жестким. — Вперед, Лили, снова твой выход.
Девушка грациозной походкой вошла в квартиру, залитую предзакатным солнечным светом. Тишину нарушало только тиканье часов на столике в гостиной. Лили сняла туфли, и бесшумно передвигаясь, прошла в спальню.
— Спит, как ребенок. — усмехнулась она, оборачиваясь к дверям. Взгляд Джонатана был прикован к прикроватному столику. Точнее, к кольцу, которое бледно мерцало в розоватых красках уходящего дня.
— Можно, все закончить здесь и сейчас. — холодно произнесла девушка, тоже глядя на тонкое колечко. — К чему этот фарс?
— Я не люблю легких побед, ты же знаешь. — Крейн широко улыбнулся, подходя к кровати, и разглядывая лицо спящей. — Лайза, ты еще помнишь, что такое сон? Крепкий человеческий сон?
— Что ты делаешь, она же проснется…. - зашипела Кристен, когда Крейн сел на край кровати, глаза его неотрывно смотрели на безмятежное девичье лицо.
