— Я уверен, — с удивлением отозвался Уилки.
Он удивился еще больше, когда Графиня сообщила ему, что он будет сопровождать ее в поездке на Дуросторум.
— Соберите необходимые для сафари вещи и оружие. Чернок поможет вам, — сказала она. — И еще, Дж. Т., поскольку ваша работа по переоборудованию здешних шахт завершена, подумайте о том, что я могу обойтись без вас. — Она сладко улыбнулась.
— Могу. Но я вознаграждаю преданных слуг. Запомните, Дж. Т., вы по-прежнему работаете на меня, и мне принадлежит ваша жизнь и лояльность.
— Я не забуду этого, — Графиня, — ответил пылкий Дж. Т.
Уилки, хорошо понимая значение каждого слова. Путешествие началось утром ясного дня, который Уилки, ведущий счет, посчитал за пятницу.
Дюжина больших скиммеров, полных Валкини и хонши, направилась на запад, пересекла серебристую ленту реки и полетела к поднимающимся на горизонте горам. Чернок разместился с Уилки на заднем сидении скиммера. К его левому запястью был прикован на цепочке Джангли.
— Графиня взяла с собой несколько Проводников, — кратко заметил он. — Для страховки.
Блестящая цепочка была из особого металла, который не позволил бы Джангли сбежать от Чернока через Врата. Нажатием кнопки на браслете можно было пропустить через Джангли ток.
— Чтобы держать его в форме, — просто объяснил Чернок.
Первые Врата, через которые прошли скиммеры и люди, перенесли их в обширную открытую страну озер и моря, сосновых лесов и тундры. Еще три часа они летели на запад. Уилки не видел ни признака Графини.
— Она путешествует в личном экипаже с охраной под началом Понтиуса. — Чернок покачал цепочкой. — У меня же здесь вы с Джангли.
— Конечно, она имеет право на небольшой комфорт, — отозвался Уилки. — К тому же, она женщина.
— Да, — сказал Чернок и замолчал.
Уилки знал, что Вейн, постоянно носящий черные доспехи, командует параллельным отрядом, стремящимся добыть другие Врата Жизни Порвонов, действующие на другом конце от Врат из Дуросторума. Миссия была важной, но, по словам Отторино, не такой трудной, как обещала Графиня.
— Это ей нравится, — с энтузиазмом подхватил Уилки. — Она всегда полагается на себя.
Путешествовать в скиммере было, как в автобусе, все ощущения являлись самыми обычными. Следующие Врата привели их в измерение, где они покинули скиммеры. Те выполнили свою задачу, перенеся экспедицию на большое физическое расстояние, и теперь людям предстояло идти пешком к более маленьким Вратам на пути в Дуросторум.
Уилки хорошо понимал, что сейчас они идут не тем путем, которым его вели в первый раз — через бесконечные стада серых чудовищ Миксотика. Инстинктивно он вспомнил Полака и отбросил эти мысли с пылкой ненавистью ко всем врагам Графини.
Чернок, ведущий Проводника Джангли, знал, где они идут. Перейдя в следующее измерение, они один за другим вынырнули в мире, наполненном мыльными пузырями. Словно выдуваемые миллионами счастливых детишек, эти радужные шары парили и кружились над ними. Уилки был зачарован их переливчатой красотой.
Группа шаров подлетела к его лицу и лопнула, и каждый хлопок звучал музыкальной нотой, освобожденной из плена и удивительно гармонирующей с остальными, создавая неповторимую мелодию. Их отряд весело шагал под дождем этой музыки. Внезапно голову Уилки пронзила боль.
Он увидел, как Чернок, морщась, трет лоб. Шары летали все быстрее, взрываясь уже сотнями. Музыка становилась все громче. Все вокруг уже звенело от нее.
— Они сведут нас с ума! — закричал Джангли, дергая за цепочку.
Все побежали, зажимая руками уши. В глазах мельтешило, звенело в голове.
Адские звуки музыки стали невыносимыми. Уилки закричал и все подхватили его крик. К следующим Вратам они подбежали, как пьяные.
Проводник перенес людей через Врата с максимальной быстротой. Уилки растянулся на сухом песке, который тут же запорошил глаза и заскрипел на зубах, а адская музыка по-прежнему звенела в голове.
Люди столпились на берегу, покрытом красным песком, ожидая, пока к ним вернутся чувства. Наконец, все пришли в себя. Уилки взглянул на море и открыл от изумления рот. Вода была очень странная даже на первый взгляд. Волны накатывались на сухой песок, не смачивая его. Море казалось топким, как мазь, как густая смазка. Сухой воздух больно драл нос и глотку.
Уилки услышал быстрый, повелительный голос Графини:
— Это плохой мир. Соломон, быстро уводи нас отсюда!
Тонко зазвенела цепочка от прыжков Соломона.
— Вся вода в этом мире превратилась в поливоду, — продолжала Графиня. — Вся вода представляет одну гигантскую молекулу, сбалансированную совершенную и смертоносную.
— Поливода, — повторил Уилки. По крайней мере, слух у него восстановился.
— Здесь двое Врат! — закричал Джангли.
Соломон запрыгал и устремился вперед, к малиновому глазу заходящего солнца. Все последовали за ним. Проводники стали переносить сафари по уже отработанной схеме. Первой отправилась группа воинов хонши, за ними несколько Валкини, вооруженных автоматическими винтовками, затем еще хонши. При каждом шаге башмаки Уилки вздымали клубы песка. Его глаза и носоглотка болели от сухого жара. Сзади подошла Графиня с Соломоном.
Чернок шел, следуя за Джангли.
— Ваш черед, Дж. Т., — безмятежно, как всегда, сказала Графиня. Стоящий рядом с ней Отторино облизал пересохшие губы и покрепче стиснул свой автомат.
Что ха девушка эта Графиня, восхищенно подумал Уилки, катапультируясь между измерениями. н покатился по камням и сел. И тут же тонкая шелковая сеть обвилась вокруг него. Он забарахтался, но только еще хуже запутался. Он закричал и тут же получил удар дубинкой по заднице. Рядом он увидел связанных Чернока и Джангли. Камни перед ним блестели от пятен зеленой крови, а чуть подальше тела полудюжины отвратительных мертвых хонши доказывали, что они сражались перед смертью.
— Чудовища! — в бешенстве закричал Чернок.
Уилки огляделся и тут же зажмурился, пытаясь удержаться от рвоты.
Из верхней части круглых скользких тел чужаков размером с лошадь торчали пучки извивающихся щупалец. Они быстро передвигались по земле на пучках тонких нижних щупалец. А их головы… Их головы! Вместо голов у них были пучки щупалец, растущие из верхней части тел. Каждое щупальце непрерывно сворачивалось кольцами и извивалось. На концах некоторых щупалец были немигающие глаза, разглядывающие прибывших, на других — ушные раковины, прислушивающиеся к их крикам, а на некоторых были широкие розовые рты с рядами острых черных зубов, напоминавших дисковую пилу.
