Ранним утром новопровозглашенная королева собрала свой первый военный совет. Воодушевленная скорым походом, Латима была свежа и энергична, словно не было бессонной ночи и пира до самого рассвета.
—Тридцать восемь легионов, оплот и слава великой атланской империи! — провозгласила великая полководица, расстелив на мраморном столе огромную военную карту. — Расстановка сил: тридцать шесть тысяч пехотинцев, из которых: численность отборных лучников −три тысячи пятьсот сорок восемь человек. Конница многочисленна. Окончательное формирование фаланг не завершено, но это будет эквивалент двадцати тысяч, остальные коррективы при необходимости будут внесены на местности. Транспортировка метательной техники не представляет труда, так как усилиями наших ученых обеспечена ее компактность при перевозке. Мною разработаны четыре альтернативные техники построения наших войск.
Определяющим первоначально станет бой при Лассирии. Если мы прорвем блокаду в ближайшие круговороты солнца, у нас будет достаточно времени, чтобы провести разведку на местности, занять и укрепить основные выгодные позиции на подходе к Кассиопее и заняться воздвижением форта ранее, чем нам смогут в этом помешать. Кассиопейская экспансия Лассирии должна быть прекращена окончательно, иначе мы рискуем получить слабый, но малоприятный удар в спину. Законы чести, моя королева, для них пустой звук.
— Волей местного божества Эдера, как мне стало известно, предписано безоговорочное соблюдение законов чести лишь в том, что касается предвоенных переговоров. В этом народы всей земли едины. Во время переговоров в разгар боя складывается оружие, пока не будет достигнут консенсус, либо же, в случае отсутствия договоренности, представители сторон беспрепятственно покидают плац договоренности. Выстрел в спину, нападение, попытка захвата заложников недопустима. Так было веками! — поведал Антоний. —Божественный закон касательно визита Амбитора (аналог Парламентера, − по негласному, но чтимому закону военного времени жаждущий переговоров представитель правителя имеет право беспрепятственно явиться в лагерь неприятеля для переговоров. Ему обязательно гарантируется право на возможность высказаться и впоследствии, независимо от результата, покинуть лагерь целым и невредимым). — Соблюдался веками. Это, пожалуй, единственный случай, когда они будут чтить глас божества.
— Но никто не мешает нам держать их под прицелом в случае неоправданно резких движений, —хитро заметила Элика. — И вряд ли у нас выйдет договориться. Но иногда это бывает даже забавно, а не редко − информативно.
— Наиболее вероятные места нашей дислокации обозначены здесь, —Латима уверенно делала пометки на карте. — В случае "построения Фебуса" (формирование войска таким образом, что оно отражает атаку противника, сжимая его по обоим флангам подобно серпу рождающегося месяца) мы сможем взять под контроль всю их военную пехоту, но придется удвоить силы в связи с их скученностью. При "посохе скитальца" (построение в шеренги от двадцати до сорока с боковыми флангами с менее численным войском) мы сможем добить их распавшийся строй, но это займет на порядок больше времени, и вероятность потерь высока. Но преимущество − абсолютный разгром. Техника "клещей" применима лишь в случае их открытого рассредоточения. Мы будем действовать на местности, только определив, какой тактики они намерены придерживаться…
Лэндал, выслушав Латиму, выдвинул несколько смелых идей касательно захвата выходов карстовых пещер. План военного наступления почти обрел завершенный облик; оставалось лишь объективно отреагировать на саму ситуацию после захвата Лассирии, благо, стратегия и тактика в ответ на любое действие противника была продумана до малейших деталей.
...Потянулись быстротечные круговороты до открытого наступления. Армия Атланты пополнялась добровольцами с окраин всей империи, Латиме удалось улучшить первоочередные планы благодаря предложению Далана Тракийского выступить в поход на их стороне со своим войском. Только откровенно глупые не понимали, что у Кассиопеи не было ни малейшего шанса выжить. Ученые лаборатории подготовили к компактной и безопасной транспортировке Взгляда Смерти, который в случае самых невероятных, но все же предвиденных на всякий случай обстоятельств был призван поставить завершающий акцент в этой войне.
Кассиопея приняла вызов. Да и был ли у нее выбор?
Перед началом военного похода Элика вместе с Латимой и Лэндалом посетила племя антиквов. Вождь Артебий принял юную королеву с почетом и отеческой теплотой, благословив их военный поход, предрекая почет и славу, а так же скорую и безоговорочную победу. Матриарх Непримиримая привезла щедрые дары племени бывших кочевников, ныне нашедшим свою обитель на земле Атланты, приняла семерых сильных следопытов в свою свиту.
— Жива ли высокочтимая прорицательница Эрта? — осведомилась королева. Получив утвердительный ответ, поспешила в ее шатер со щедрым даром ограненных слез пустыни. Провидица ждала ее. Элика, присев на колени на шкуры шатра, сжала дряхлые руки говорящей с духами.
— Ты предрекла мне путь, изменивший мою жизнь до основания. Я познала заточение в чертогах Лакедона, и, о, милосердная Криспида, оно было сладким и горьким одновременно. Ты знаешь, что ровно спустя круговорот солнца мы отбываем в военный поход. Ибо согласно воле богов, только пламя сотрет тиранию приспешника бога Тьмы. Поведай же мне грядущие тайны, о, великая провидица! Смогу ли я выиграть этот бой, не положа на алтарь Лакедона сотни своих соотечественников? Свершится ли месть во имя Антала, не пронзит ли меня сталь клинка недруга и сеть ловца на поле брани?
Тепло улыбнувшись, старушка сжала ладони Элики в своих, полились бессвязным потоком слова заклинаний. Девушка закрыла глаза. Долго ждать не пришлось − уже вскоре ее сознание заполнили яркие образы, сменяющие друг друга.
Тьма ночи, звон клинков, крики раненых, липкая, чужая кровь на ее коже. Сотни павших вражеских воинов вокруг − и непонятное ощущение скрытого уважения к мужеству врага, ее пальцы, опускающие им веки на пути в небесные чертоги. Азарт боя и победы, который сжигает кровь, унося все выше... И вместе с тем...
Жар кожи, соитие обнаженных тел, боль в натянутых волосах, такая долгожданная и желанная, возносящая к непередаваемой эйфории и ощущение бесконтрольного полета над бездной. Горячий поцелуй и послевкусие чего-то неотвратимого. Элика задрожала.
Эрта с изумлением смотрела на нее. Матриарх недоуменно встретила взгляд провидицы, вздрогнув, когда та ловко обхватила ее запястье, задев сухими пальцами небольшой шрам чуть выше кисти.
