Имя всего Сущего - Дженн Лайонс

Коун узнал, что Тиа не чувствует его присутствия, он понял, что может шпионить даже за богами [252]. Он следил за Джанель с тех пор, как она ушла, ориентируясь на то, что она была очень горячей. Но после того, как она вошла в Весенние пещеры, это стало невозможным. Каменный монолит был таким горячим, что Коун не мог смотреть на него, чтобы не ослепнуть; разаррас горел жаром открытой кузницы.

Тиа, как и Релос Вар, как и Джанель, была горячее обычного человека. Намного горячее, и потому брат Коун сделал себе пометку, что ему нужно посмотреть, есть ли связь между тенье и уровнем жара. Оказывает ли тенье ощутимое энергетическое воздействие? Что может означать это физиологическое различие?

Потом Джанель заплакала, и Тиа заплакала, и Коун понял, что ему очень бы хотелось прекратить за ними наблюдать. Ситуация была гораздо более неловкой, чем когда он наблюдал за чьим-то сексом, но он и тогда не раз заставлял себя смотреть на это, опасаясь, что в противном случае он потеряет информацию.

Как бы то ни было, он наблюдал. И он видел, как мать и дочь вместе уничтожили Эйан’аррик.

Брат Коун выдохнул. Что бы дальше ни произошло, с Джанель все будет в порядке. Ее мать заберет ее отсюда.

Она добилась своего.

А затем что-то толкнуло его, и Сердце Мира вылетело у Коуна из рук. Сенера нависла над жрецом:

– Изучаешь что-то интересное?

– Что? Я…

Она схватила его за плечо и стащила со стула. Оглянувшись, Коун увидел, что комнату заполонили ее солдаты – израненные и перевязанные, словно только что вернулись из боя.

И так оно, вероятно, и было.

– Что случилось? – спросил брат Коун.

– Скоро узнаешь, – отрезала Сенера. – Сам пойдешь или мне приказать лейтенанту нести тебя?

Он встал, поправил аголе и взял в руки Сердце Мира.

– Сам пойду.

Вместе они вышли из главной библиотеки и направились вверх, в главный зал. С каждым шагом брат Коун все сильнее чувствовал, как у него крутит живот. Их обнаружили. Это произошло слишком рано. Во дворце, должно быть, все были свидетелями сражения, разразившегося снаружи. И ни герцог Каэн, ни, конечно, Релос Вар – никто из них не будет рад видеть Эйан’аррик мертвой. Йорцы, вероятно, убьют Коуна, но он знал, что это того стоило.

Он всегда это знал.

И когда он ступил на поверхность гигантской хрустальной пирамиды, он увидел то, что ожидал увидеть. Но были еще и две дополнительные детали, которые были совершенно непредсказуемыми.

Как он и ожидал – в зале стоял гневный и могущественный герцог Ажен Каэн. И выглядел он так, словно его только что подняли с постели, и он еще не успел украсить бороду. Рядом замерли жена и сын – Ксиван и Эксидхар. Вирга сидела на своем обычном месте у огня в компании со своим домашним медвежонком/заколдованным мужем. По залу почетным караулом рассредоточились Отвергнутые, одетые в полные доспехи и держащие в руках щиты и мечи. Крепкого синеволосого йорца, стоявшего рядом с герцогом, Коун не узнал, но в этом не было ничего удивительного: большинство йорских аристократов не желали иметь ничего общего со жрецом, а поскольку час был еще ранним, обычные гости отсутствовали.

Но чего он никак не ожидал увидеть, так это Джанель Данорак, лежавшую без сознания на полу рядом с Релосом Варом. Руки девушки были заведены за спину и плотно стянуты гигантской металлической лентой. А еще перед герцогом Каэном стоял некто, избитый и окровавленный. Некто, кого брат Коун не видел уже много лет, но очень хорошо помнил.

Нинавис.

Она также была связана, на щеке был синяк, а из разбитой губы сочилась кровь.

– О, наконец все в сборе, – улыбнулся Релос Вар.

Брата Коуна чуть не вырвало прямо на месте. Релос Вар уже предупреждал Коуна, что однажды волшебнику придется выбирать, поддерживать ли ему герцога Каэна или стать на сторону Джанель. Похоже, Релос Вар наконец сделал свой выбор.

Коун изо всех сил вглядывался в лицо Релоса Вара, надеясь найти там намек, что все было совсем не так, что Вар нашел какой-то способ сохранить жизнь Джанель, Коуну и, возможно, Нинавис. Но лицо Вара было словно из камня высечено.

– Вы ведь понимаете, что она вернется? – спросил Коун.

Охранник шагнул к нему, намереваясь ударить, но жрец пристально глянул на него, и стражник заколебался.

Релос Вар обернулся:

– Кто вернется?

– Тиа. Или вы думали, что Джанель сама убила Эйан’аррик?

Герцог Каэн бросил взгляд на Релоса Вара:

– Я начинаю думать, что убийство дракона не так уж сложно, как ты заставил меня поверить.

Релос Вар покачал головой:

– Эйан’аррик не мертва, ваша светлость.

– Она убила ее! – с вызовом откликнулся брат Коун. – Я сам видел это.

Релос Вар вздохнул и ущипнул себя за переносицу:

– Видел. Но эта смерть не долговечна. Она вернется. – Он улыбнулся Коуну: – Джанель пропустила один маленький шаг.

Брат Коун сложил руки на груди:

– Что вы имеете в виду?

– Видишь ли, ты не учел… – Релос Вар оборвал речь на полуслове. – Почему бы нам не отложить классную лекцию на другой день? Как ты знаешь, я действительно люблю просвещать необразованных, в этом ты прав. Я не уверен, что этот дворец переживет воссоединение между мной и моей любимой ученицей.

Коун удивленно моргнул, недоумевая, почему Релос Вар упомянул Сенеру, если она стоит прямо здесь. И лишь потом он понял, что Вар имел в виду совсем другое.

Богиня Тиа была его «любимой ученицей» [253].

– Итак, какие у нас есть варианты? – спросил герцог Каэн. – Убить Джанель Данорак? Отправить ее в Шадраг-Гор? А как насчет нашего Черного Рыцаря? – Он указал на Нинавис. – Ты серьезно ожидаешь, что я поверю, что вы не могли выследить одну женщину средних лет, ответственную за все проблемы, творящиеся в Джорате? Поверю, что это и есть Черный Рыцарь?

Каэн не заметил, как Ксиван бросила на него свирепый взгляд.

Нинавис подняла голову и ухмыльнулась, слизывая кровь с губ:

– Должна сказать, что вы слишком все упростили. Но ваш человек ошибается: я не Черный Рыцарь.

Заговорил синеволосый мужчина:

– Но она – Черный Рыцарь, мой Достопочтенный! Я знаю, что я видел в Джорате…

– Или мне следует сказать, что теперь каждый – Черный Рыцарь? Убив меня, вы ничего не измените. Мы знали, что вы ищете армии, поэтому их никогда не создавали. Мы знали, что вы ищете лидеров, поэтому каждый стал лидером. Мы знали, что вы попытаетесь найти Черного Рыцаря, поэтому каждый стал Черным Рыцарем. А я? Я