– Как вы узнали, что женщина хочет меня убить? – задумчиво промолвил Ранд.
– Ей известно ваше имя? – Судя по тону, Добрэйн не шутил.
Ранд задумчиво склонил голову набок, потом кивнул. Кивнул! Только бы не вернулись голоса, которые его донимали!
Он сделал движение рукой, словно бы сметая всех женщин, желавших его смерти. Опасная вещь. Мин не хотела его убивать, это уж точно, но не возражала бы, если б увидела, как к нему заходит Сорилея с розгой в руке! Штаны не очень-то спасут.
– Вейрамон – глупец, который делает слишком много ошибок, – сказал Ранд Добрэйну. Тот согласно кивнул. – Моя ошибка в том, что я думал, будто сумею использовать его. Кажется, он все равно счастлив близостью к Возрожденному Дракону. Что еще?
Мин протянула Ранду кубок, и он улыбнулся ей, хотя вино и выплеснулось ему на запястье. Может, решил, что это случайно.
– Еще... И мало, и много... – начал Добрэйн, потом дернулся: вино из кубка, который Мин ему сунула, плеснуло через край. Девушке очень не понравилась роль служанки из таверны. – Благодарю вас, миледи Мин, – любезно пробормотал он, но, взяв кубок, покосился на девушку. Она же гордо пошла наливать вина себе.
– Боюсь, леди Каралайн и лорд Дарлин находятся в городе, во дворце леди Арилин, – продолжал кайриэнский лорд, – под защитой Кадсуане Седай. Возможно, «защита» не вполне верное слово. Я хотел повидаться с ними, однако мне отказали. Но я слышал, что они пытались покинуть столицу и их привезли назад, как мешки с зерном. В одной сплетне утверждалось, что их привезли именно в мешках. После встречи с Кадсуане я готов поверить этому.
– Кадсуане, – пробормотал Ранд, и Мин ощутила холодок. Испуга в его голосе не слышалось, но явно сквозило беспокойство. – Мин, как мне, по-твоему, следует поступить с Каралайн и Дарлином?
Мин вздрогнула от столь внезапного приглашения принять участие в разговоре, и вино пролилось на одежду. Девушка опечаленно посмотрела на винные пятна, расплывающиеся на шелковой блузе кремового цвета и на штанах.
– Каралайн поддержит Илэйн в притязаниях на Солнечный Трон, – хмуро промолвила она. Вино слишком остыло и вряд ли теперь отстирается. – Дело не в видениях, я ей верю. – Мин не глядела на Добрэйна и не видела, как тот кивнул. Теперь всем известно о ее видениях. И каков результат? Косяком пошли знатные дамы, желающие узнать будущее; они уходили обиженными – она каждой сообщала, что ничего сказать не может. Большинство не удовольствовалось бы той малостью, что ей открылась; ничего ужасного – и никаких чудес вроде тех, какие расписывают на ярмарках гадалки и предсказатели будущего. – А что до Дарлина... Если не упоминать о том, что он женится на Каралайн, после того как она выжмет его и вывесит сушиться, могу сказать только одно – однажды он станет королем. Я видела на его голове необычную корону, с мечом спереди, но знать не знаю, какой страны эта корона. Ах да, вот еще. Умрет он в своей постели, а она его переживет.
Добрэйн поперхнулся вином, принялся вытирать губы льняным платком. Большинство из тех, кто знал, не верил. Вполне довольная собой, Мин допила вино из своего кубка. И вдруг захлебнулась и закашлялась, выдергивая платочек из рукава, чтобы утереть губы. О Свет, она себе весь осадок, верно, налила!
Ранд просто кивнул, уставясь в кубок.
– Значит, они будут жить, чтобы доставлять мне хлопоты, – пробормотал он очень тихо. Слова пали как камни. Тверд как сталь, ее пастух. – И то, что я делаю...
Внезапно он повернулся, оглянулся на двери. Одна из створок открылась. У него очень чуткий слух. Мин не слышала ничего.
Среди вошедших Айз Седай Кадсуане не было, и Мин почувствовала, как напрягшиеся было мышцы расслабились. Пока Рафела закрывала дверь, Мерана присела в глубоком реверансе перед Рандом, хотя ореховые глаза Серой сестры не упустили ни Мин, ни Добрэйна; потом и круглолицая Рафела присела, широко раскинув голубые юбки. Поднялись они лишь по жесту Ранда и плавно двинулись к нему. Дородная Голубая сестра изредка касалась рукой шали, словно напоминая себе, что та еще на месте. Мин уже видела похожие жесты – у сестер, принесших обет верности Ранду. Они с трудом свыклись с этим. Лишь Белая Башня распоряжается Айз Седай, но теперь... Ранд поманит пальцем и они идут, укажет – и они бегут. Айз Седай с королями и королевами говорят на равных, однако айильские Хранительницы Мудрости называют их ученицами и полагают, что их приказы они будут исполнять вдвое быстрее, чем Рандовы.
Гладкое лицо Мераны оставалось бесстрастным.
– Милорд Дракон, – со всем почтением промолвила она. – Мы только что узнали о вашем возвращении и подумали, что вы, вероятно, желаете узнать, как обстоят дела с Ата’ан Миэйр.
Она мельком взглянула на Добрэйна, и тот немедля встал. Кайриэнцы привыкли, что некоторые темы люди предпочитают обсуждать наедине.
– Добрэйн может остаться, – обронил Ранд.
Замешкался ли он хоть на миг? Вставать Ранд не стал. Глаза его напоминали голубые льдинки, он был весь воплощенное достоинство. Мин говорила Ранду, что эти женщины всецело ему преданы, все пятеро, сопровождавших его на корабль Морского Народа, верны данной клятве и послушны его воле. Но Ранд, кажется, с трудом верил Айз Седай.
– Как вам будет угодно, – ответила Мерана, кротко склонив голову. – Мы с Рафелой договорились о сделке с Морским Народом. Или, как они называют, о Сделке. – Разница ясно чувствовалась на слух. Руки Мераны неподвижно лежали на зеленой, с серыми вставками юбке. Она сделала глубокий вдох, несомненно, собираясь с духом. – Харине дин Тогара Два Ветра, Госпожа Волн клана Шодейн, говоря от имени Несты дин Реас Две Луны, Госпожи Кораблей Ата’ан Миэйр, и таким образом от всех Ата’ан Миэйр, пообещала дать Дракону Возрожденному нужные ему корабли, дабы отплыть когда и куда ему потребно, с какой бы то ни было целью. – По-видимому, когда рядом не было Хранительниц Мудрости, не дозволявших подобной «вольности», в Меране появлялось нечто высокопарно-драматическое. – В обмен на это мы с Рафелой от вашего имени пообещали, что Возрожденный Дракон не переменит ни единого закона Ата’ан Миэйр, как он то сделал у... – На миг она запнулась. – Прошу меня простить, я привыкла оглашать соглашения в точности так, как они заключены. Ата’ан Миэйр использовали выражение «привязанные к суше», но подразумевали то, что вы сделали в Тире и Кайриэне.
В глазах ее вспыхнул вопрос и тотчас же погас. Возможно, ее интересовало, сделал ли он то же самое в Иллиане. А самое главное – не тронул Андор, откуда Мерана была родом.
– Полагаю, это я переживу, – пробормотал Ранд.
