Кристофер Сташефф - Чародей поневоле

Род прищурился:

— Не сказал бы, что сердце ваше при всем том разбито.

— Вовсе нет,— сверкнула глазами Агата,— Теперь я знаю все-все про этого старого греховодника. Я заглянула в самую глубь его души и знаю, что он скрывает.

Род озадаченно нахмурился:

— И этого вам хватит для счастья?

— О да, ибо теперь я точно вторгнусь в его башню.

— Но он снова вас прогонит!

— А я так не думаю,— Улыбка Агаты превратилась в усмешку.— Думаю, не прогонит.

Род довольно долго смотрел на нее, затем пожал плечами:

— Наверное, вы знаете что-то такое, чего не знаю я.

— Верно.— Гвен с усмешкой встретила взгляд Агаты и еле удержалась от смеха,— Она-то точно знает.

— Что ж, да поможет вам Бог.— Туан склонил голову перед Агатой.— И примите благодарность от всего королевства. Если вы согласитесь через несколько недель прибыть в Раннимед, мы окажем вам все подобающие почести.

— Благодарю вас, ваше величество,— отвечала Агата,— Но думаю, я буду слишком занята.

Туан изумленно вздернул брови, но Агата только присела в реверансе, хотя и довольно неуклюжем, и прищелкнула пальцами. Рядом с ней в мгновение ока очутилась ее метла, Агата оседлала ее и взлетела ввысь.

— Милорды, обнажите ваши главы! — вскричал Туан, однако приказ этот был совершенно бестолков, поскольку шляп ни на ком не было. Однако все совершенно искренне прижали руки к сердцу из уважения к ведьме-ветеранше, которая вылетела из пещеры на метле и устремилась в ночное небо.

Род повернулся к Гвен. Лицо его было озабоченным.

— Предстоит долгий путь до острова, а после тяжких трудов во время боя — выдержит ли она?

— Не изволь сомневаться, господин мой,— сказала Гвен, хитро усмехнувшись.— Думаю, она долетит с легкостью.

Род хмуро глянул на нее, гадая, не упустил ли чего.

Затем он вздохнул и отвернулся.

— Ладно, к делу. Как вы думаете поступить с братом Чильде, сир?

Туан пожал плечами:

— Ухаживать за ним, когда он очнется, как же еще? Но почему он так устрашился, узрев твоего двойника? — Он поежился,— И если на то пошло, чье это было творение?

— Он сам и сотворил,— ответил Род.— Он — очень даровитый проективный телепат, но сам об этом понятия не имеет. Он с большим вниманием наблюдал за битвами, стараясь запомнить все, что происходило. Но с наблюдательностью у него не слишком хорошо, поэтому порой он выдавал в своих записях желаемое за действительное. А более всего желанным для него было лицезреть Великого Чародея, свершающего великие и славные подвиги.— Род не выдержал и покраснел.— Боюсь, он создал довольно дурной героический образ для всенародного поклонения.

— Согласен,— сухо отметил Туан.

— Думаю, вы не до конца понимаете… Боюсь, что во время финального сражения мы совершенно беззастенчиво использовали этого несчастного молодого человека. Я упросил Пака на время ослепить брата Чильде и так описывать деяния Великого Чародея, как и хотел бы видеть святой отец, и его самого — с тех же самых позиций. Выше ростом, совершенного во всех отношениях. Бедный наш брат всему поверил беззаветно и, сам того не ведая, сотворил из ведьмина мха Великого Чародея, который призывал войско драться храбро и отважно, и в итоге все верили, что я рядом с ними. А я тем временем отправился в Верхнюю пещеру, и мое появление здесь стало полной неожиданностью. Правда, толку от этого было немного,— сказал он, бросив неприязненный взгляд на Кобольда.

— О да… Это чудовище…— Туан проследил за его взглядом.— Нужно избавиться от него, верно?

Тут уж все устремили взгляд на ложное божество.

— Кто оно, это мерзкое создание? — выдохнул Туан.

— Кобольд,— проворчал Род, скривившись от отвращения и дурноты.— Нужно ли называть его иначе?

— Вам и мне — нужно,— пробурчал Йорик,— А вы думаете, кем оно было? Шимпанзе?

— Его предки были шимпанзе,— сказал Род и отвернулся,— Я не вижу шрамов после пластических операций, но не сомневаюсь, что они имели место. Правда, нормальный вид у его предков был несколько поколений назад. Наверняка он подвергся генетической реконструкции, только так и можно было в итоге получить такое вот чудовище.— Он развернулся к Кобольду,— Конечно, можно сказать, что это шедевр тектогенетики. Они видоизменили хромосомы так, чтобы превратить несчастное животное в конвертер: подключали к нему ток, судя по всему — постоянный, а наружу валила экстрасенсорная энергия.

Он посмотрел на черный ящик и вопросительно глянул на Йорика.

Неандерталец кивнул и пнул черный ящик ногой:

— Портативный атомный реактор. Хотел бы я знать, как раз и навсегда избавиться от этой штуковины.

— Хочешь сказать, что она может снова заработать?

— Не заработает, если никто выключатель не тронет.— Йорик опасливо взглянул на чудовище.— Тем не менее было бы так славно и спокойно, если бы это было невозможно,— Он склонил голову набок, прищурил один глаз, придирчиво осмотрел Кобольда с головы до ног.— Пожалуй, он и вправду — триумф генной инженерии, вот только смотря с какой стороны взглянуть. Этот здоровенный мозг способен вырабатывать уйму энергии. А пред-лобных долей нет, вы заметили? Лоботомия в зачаточном состоянии. Никакой самостоятельности, никакой инициативы.

— Просто живая игрушка,— мрачно буркнул Род.

— Пока — да,— кивнул Йорик.— Но что он мог бы натворить, действуй он сам по себе…

Род поежился, но проворчал:

— Много бы не натворил. С такими атрофированными конечностями… Он только и может — сидеть здесь.— Он сглотнул подступивший к горлу ком и, слегка позеленев, отвернулся,— Этот лоб… как вы все только можете тут торчать и пялиться на него?

— Но ведь с научной точки зрения исследование захватывающее,— отозвался Йорик,— подлинный триумф, настоящее опровержение философского постулата о главенстве материи над сознанием, вечный памятник гениальности человеческой.— Он обернулся к Роду,— Спасите же несчастную тварь от такого жалкого существования!

— Да, надо бы,— согласился Род, отвернулся, немного ссутулился.

— Никто меня не слышит? Я же сказал, убейте его!

Он попытался встретиться взглядом с Туаном. Но молодой король отвернулся.

 Род склонил голову, прикусил губу.

 Развернулся. Посмотрел на Йорика.

 Неандерталец смотрел в потолок, негромко насвистывая.

 Род выругался и направился к каменному трону, сжав в руке кинжал.

 Рука его замерла, когда он взглянул в отупевшие глаза, взгляд скользнул сверху вниз по несчастной твари, такой отвратительной. И все же…

 Он отвернулся, отшвырнул кинжал и еле слышно зарычал.