— Подрастет немного, тогда и сделаем ему отдельную комнату, — сказала Алина, — а пока пусть лежит в нашей спальне.
Принимали пищу тоже у себя, потому что жены категорически отказались оставлять сына на кого-нибудь даже ненадолго. Сегодня, после того как все позавтракали и слуга унес посуду, Алина села писать поэму о прошедшей войне, Лана занялась со служанкой прической, а я, убрав пеленку, осторожно взял сына с кроватки, прижал к себе и ушел с ним в малую гостиную на кушетку. Посреди гостиной в кресле меня ждал Вячеслав Тихонов.
— А почему не Любовь Орлова? — спросил я. — Мне она тоже нравится.
— Как догадался?
— О том, что нет других игроков? А чего тут догадываться, глупо было поверить в твой рассказ.
— Остальные поверили, — он немного помолчал, потом добавил: — Ты выиграл, за мной исполнение желания. Ты его уже загадал?
— А разве ты не можешь узнать сам? Для тебя человек должен быть как открытая книга.
— Это неинтересно, теряется все удовольствие от общения.
— А как же остальные игроки? Я думал, что их будет больше четырех.
— Их и было больше. Двое, о которых ты не знаешь, погибли, еще двое кое-как устроились, но для того, чтобы сильно продвинуться, у них нет ни сил, ни желания.
— Они не мои соотечественники?
— Нет, вас было только двое. Один мальчишка из Западной Германии и еще девчонка из Штатов.
— Ну и пусть тогда живут, как хотят. Ты мне вот что скажи, ты у меня вроде в гостях, а подарков я от тебя я не вижу.
— Каких подарков? — спросил он, удивленно подняв брови. — С какой стати я тебе должен что-то дарить?
— У порядочных людей принято, находясь в гостях, следовать обычаям хозяев. А у нас принято одаривать хозяев подарками. Ты, правда, не человек, но тоже вроде разумный…
— И чего же ты хотел бы в подарок? — с любопытством спросил он.
— Мешок картошки достать сможешь? Или это для тебя слишком сложно?
Посреди гостиной на мозаичном паркете появились три приставленных друг к другу джутовых мешка, набитые, судя по их виду, крупным картофелем.
— Прорастет? — спросил я. — Ты овощебазу ограбил?
— А я знаю? — пожал он плечами. — Думаешь, мне интересно, что и как делает моя техника? Захотел — и она выполнила. А прорасти должна, потому что нагреву или облучению не подвергалась. Будешь теперь говорить желание?
— Не придумал я еще желание. Ты мне еще до этого мира говорил, что вы можете управлять временем. Что-то про тысячелетия туда-сюда. Можешь узнать, когда я умру?
Его изображение на мгновение мигнуло, потом восстановилось обратно.
— Ну знаю я, когда ты умрешь, что дальше?
— Вот и заскочи ко мне перед этим с таким расчетом, чтобы мы успели поговорить. Жизнь у меня длинная? Вот и отлично, будет время подумать над желанием.
— Думаешь, так легко шастать по времени? Чем дальше в прошлое или будущее, тем больше требуется энергии.
— Если ваша цивилизация легко заглядывает за тысячи лет, что для вас срок человеческой жизни?
— Так то цивилизация, а это я. У меня энергия на контроле.
— Я так и знал, что ты мальчишка, — направил я на него указательный палец. — Или, может, девчонка? Или у вас делятся как-то по-другому?
— Можешь считать мальчишкой. А как узнал?
— Ха! Стал бы взрослый представитель продвинутой цивилизации играть в подобные игры, да еще с детьми? Конечно, нет! У тебя хоть родители есть?
— У нас только один родитель, но это неважно. Ты первый, кто догадался. Ладно, я к тебе заскочу, как ты хочешь, а для родителя что-нибудь придумаю.
— А можешь показаться в своем настоящем виде?
Он не ответил, просто человек внезапно исчез, и на его месте появилось странное, но не вызвавшее у меня неприязни, существо. У него была почти треугольная форма головы, нос отсутствовал, рот был очень маленьким, зато глаза занимали почти треть лица. Роста он был примерно такого же, каким я был на Земле, волосы на голове отсутствовали, а форму тела из-за пышной одежды я определить не смог.
— У тебя нет отторжения, — заметил он, причем, рот шевелился не в такт словам. — Обычно мой вид вас пугает.
— А как же твое поведение в человеческом образе? — спросил я. — Мимика, жестикуляция и все остальное?
— Это машины, — ответил он. — Они формируют изображение и меняют его, переводя мои действия в привычный для вас вид. Я получил удовольствие от твоей игры. Правда, тебе почти все время везло, но дураку и везение не в счастье. Шансы выпадают многим, мало кто ими может воспользоваться. Я решил, что одной картошки будет мало.
Рядом с мешками появилась гитара, порядочная стопка книг и еще какой-то кулек.
— Когда я просмотрел твою дальнейшую жизнь, то понял, что ты не собираешься возвращаться. Поэтому мои подарки будут для тебя нелишними. Книги — это учебники за всю школу. Ты ведь из-за меня не доучился, вот и сможешь восполнить пробелы в образовании, а заодно не надо будет переписывать по памяти остальные учебники. Там еще есть все те книги, которые напишут Стругацкие. Это ведь твои любимые писатели, я не ошибся? Еще есть песенник в комплект к гитаре. Многих песен из него ты слышать не мог, потому что их не написали в твое время.
— А мелодия? — спросил я. — Если там есть ноты, то для меня они по-прежнему лишенные реального содержания закорючки.
— Это мы сейчас поправим, — он театрально щелкнул пальцами. — Теперь ты прекрасно знаешь, какому звуку соответствуют эти, как ты говоришь, закорючки. Можешь спеть по нотам простую мелодию, или наоборот, переложить мелодию на ноты.
— А в пакете что?
— Хотел сварить борщ? — изображение опять изменилось, и из кресла мне подмигнул Тихонов. — Вот и сваришь со временем. Там семена свеклы, капусты лука и моркови. А белый корень, как мне подсказали, здесь есть.
Поблагодарить я не успел, он исчез раньше.
— Что это за мешки? — спросила Лана, выходя из спальни вместе со служанкой. — Кто так держит ребенка? Отдай немедленно, ты же ему шейку сломаешь!
На голове у нее была уложена замысловатая прическа.
— Можете идти, Лея, — сказал я служанке, — и скажите герцогине, что я ее просил зайти.
— Что это за мешки? — спросила вошедшая Алина. — Я же тебе показывала, как нужно держать ребенка! У тебя что, много сыновей?
Я уже заметил, что со временем поведение жен становилось все более похожим. На одинаковые ситуации они и реагировать стали одинаково.
— У нас был гость, — ответил я, отдавая сына матери. — Тот самый пришелец, благодаря которому я сюда попал. А эту кучу барахла я у него выклянчил. В мешках находится картошка. Если хорошо прорастет, то года через три уже можно будет употреблять в пищу. Есть еще семена разных овощей. Книги — это учебники для школы, новые песни и истории моих любимых писателей. А этот инструмент называется гитарой, и мы его подарим Лане.
