«Глупец! — Эрлин с размаху хлопнул себя по лбу. — Это отражения! Это же аллюгиновая пещера, и вода в реке содержит много аллюгина. Здесь время от времени проступают образы умерших. Вот оно, царство Ханнума… Обитель мёртвых».
Эрлин вспомнил один из своих разговоров с Гинтой. «Почему в этих зеркалах у мёртвых открытые глаза? — спросил он, когда она объясняла ему, что такое аллюгин. — Эта красавица рядом с «богом» кажется живой. Она как будто смотрит на нас…» — «Большую часть жизни человек бодрствует, — ответила Гинта. — А тонкое тело человека живёт дольше, чем гинн. Оно противится разложению и пытается сохранить образ того, кто жил, а не того, кто умер. Так говорят белые тиумиды. А что касается этой женщины, то явно сохранилась её каменная статуя. Образ в камне, который держит её суннао в Среднем мире, влияет на её образ в аллюгине». — «Может, лучше сжигать мертвецов? Их суннао больше не будут появляться в аллюгине, и его можно будет как-нибудь использовать. И люди перестанут бояться глубоких пещер. Туда ведь иногда приходится спускаться за целебной водой…» — «Суннао мёртвых питают аллюгин, — возразила Гинта. — Без этого он разрушается, а он необходим Эрсе. Эта субстанция нужна нашей ангаме, как нам с тобой нужна, к примеру, лимфа. Постоянно кто-то умирает — люди, звери, и частицы их тонких тел должны на какое-то время задерживаться в аллюгине Эрсы. Всё сущее, уходя, должно отражаться в нём. Даже растения… Но их тонкие тела слабее, и они очень редко становятся видимыми. К целебным источникам в глубине гор ходят белые тиумиды. Привратники Ханнума не боятся его шуток. Он это знает. Наверное, потому и не старается их напугать».
— Меня тебе удалось напугать, владыка Нижних пещер, — сказал Эрлин. — Но я знал, куда иду. Я понимаю, это дерзость — явиться сюда в надежде вернуться обратно, но надежда — единственное, что у меня осталось. Я даже толком не представляю, что я здесь ищу, но я должен был что-то сделать. Она умирает. Никто не знает, как её спасти… Я не могу бездействовать. Многие верят в мою божественность, и я привык играть роль бога. В легенде сказано: для того, чтобы спасти свою возлюбленную, солнечный бог спустился в царство мёртвых за чудесным зеркалом Ханнума. Я всего лишь человек, но я здесь. Я даже не знаю, как отсюда выбраться. Я полностью в твоей власти, Ханнум. Врата твоего царства уже открыты перед моей супругой, но она так юна. Она могла бы дать жизнь другим. Если она проживёт долго, у тебя будет больше подданных. Помоги мне, повелитель мёртвых.
— Тебе нужно моё зеркало — бери, — ответил бог. — Вон сколько зеркал. Возьми любое.
Он был внизу. Он смотрел на Эрлина сквозь пронизанную светом воду, которая колебалась, искажая черты его узкого бледного лица.
— Но мне нужно не любое, а то, о котором мечтает каменный бог. Тогда он отпустит её душу.
Эрлин сообразил, что видит своё собственное отражение. Он разговаривал сам с собой… Или нет? Он же явственно слышал чей-то голос… Его знобило, болела голова и хотелось пить.
«Наверное, у меня бред», — подумал Эрлин, напившись и ополоснув лицо. Вода была на редкость вкусная. Он сроду такой не пробовал. Вода с аллюгином… Ну и ладно. Выбирать не приходится. Эрлин почувствовал, что его нестерпимо клонит в сон.
«Я не выспался, надо отдохнуть», — решил он.
И тут же почему-то расхотел спать. Усталости как не бывало. Он поплыл дальше, опустив лицо в воду. Внизу колыхались длинные чёрные водоросли, резвыми стайками проносились разноцветные рыбки.
«Откуда они здесь?» — удивился Эрлин.
В следующее мгновение он увидал под собой огромное круглое лицо с полуоткрытым пухлым ртом. Каменный великан, лежащий на дне Наулинны… Когда-то они с Гинтой ныряли там вдвоём. Она ещё сказала, что одна бы второй раз не решилась… Эрлин знал — это не маррунг, и бояться нечего. Он нырнул и вдруг обнаружил, что голову статуи венчает шлем с высоким гребнем. Да это же «болотный великан»! Тот, которого остановила Гинта. Суровое бородатое лицо смотрело на Эрлина с презрительным равнодушием.
Вынырнув, он увидал ясное, безоблачное небо. Порывистый ветер раскачивал лёгкую белую лодку, в которой стояли двое подростков.
— Наконец-то! — воскликнул тот, что выглядел постарше. — Ты же обещал недолго. Я уже сам хотел нырять.
Второй помог Эрлину залезть в лодку. Оба мальчика были очень похожи друг на друга. И очень красивы. Их серебристые волосы ярко блестели на солнце. Эрлин вдруг понял, что это его братья. Он никогда их не видел, но он знал, что это его братья.
— Поворачиваем к берегу, — сказал старший. — Мне здесь не нравится. Говорят, лирны покинули это озеро. Недаром его называют Мёртвое… Лирны могут уйти при сильном дожде. Тебя что-то напугало? Что ты опять увидел, малыш?
Эрлин не успел ответить. Вода озера закипела, и из него с шумом поднялся каменный исполин. Его огромная фигура заслонила почти всё небо, а на гребне высокого шлема сиял солнечный диск.
— Это не я держу в плену её душу! — прогремел великан. — Не я, а каменный бог! Добудь зеркало, освободи её! И освободи меня от этого проклятия! Я устал! Помоги мне, заклинаю…
Когда Эрлин проснулся, в пещере было светлей, чем раньше. Оглядевшись, он не увидел никаких отражений. На этот раз он действительно выспался и чувствовал бы себя совсем хорошо, если бы не лёгкая тошнота. Есть не хотелось. Странно. Он уже не помнил, когда последний раз ел.
Проплыв не меньше трёх скантиев, Эрлин обнаружил в стене над водой выступ и выбрался на него, чтобы снова отдохнуть. Он по-прежнему не чувствовал голода, зато тошнило сильнее. Эрлин немного попил и забылся сном. Ему приснилось, что он лежит на бортике бассейна, скорее напоминающего маленькое озеро. Да это и был огороженный участок настоящего озера. Вдали виднелся белый мост, а дальше — остров с изящной белой башней, на шпиле которой развевался серебристо-голубой флаг. В центре бассейна возвышалась статуя — мальчик на огромной рыбе… Вернее, на килоне. Эти удивительно разумные животные обитали в озёрах и реках Валлондола… Пологие ступени соединяли бассейн с павильоном, где среди зеркальных колонн стояли огромнее вазоны с белыми цветами. Лиммеи… Они осыпались. Большие продолговатые лепестки плавали в бассейне. Их выносило в открытое озеро. Нежный, сладковатый аромат цветов смешивался со свежим запахом воды. Эрлин немного испугался, когда рядом с ним неожиданно вынырнул килон. Зверь смотрел на него своими умными глазами, словно приглашая поиграть.
— Ты меня прокатишь? — спросил Эрлин.
Килон с готовностью подставил спину, но только Эрлин приготовился на него сесть, как зверь исчез, и незадачливый наездник оказался в воде. Эрлин очнулся и, отплёвываясь, выбрался на камень. Он чуть не захлебнулся. Спать на таком ложе небезопасно, но что делать, если другого нет… Самое странное, что килон опять оказался рядом. Его гибкое синее тело темнело в прозрачной воде. Чуть подальше Эрлин увидел ещё одного. И ещё… Да их тут была целая стая. Вскоре они исчезли. Все, разом. Опять суннао… Но это ещё довольно приятная картина. Особенно по сравнению с теми, что Эрлин видел раньше.
