Он вспомнил остров, понял, что события их экспедиции на столько затушевали его впечатления о таинственном месте, что возвращение туда показалось бы большей фантастикой, чем сейчас признать, что ты восседаешь за еще не ставшим музейной редкостью столом, на настоящем венском стуле. Он уже привык к не неудобной обуви, к странной многослойной одежде, к шляпам, к бородатым лицам Алика и Дмитрий, к расстояниям, к людям с их черепашьим ритмом жизни, к бесконечным условностям, к бумаге и чернилам, к кофе и урокам музыки. Он посмотрел на Ольгу и с облегчением подумал, что теперь знает наверняка о ее чувствах. Казалось бы, вырванное признание должно было облегчить его душу, только окрылило не надолго. Напротив, он хоть сейчас на коленях готов просить ее стать его женой снова. Он поймал мельком ее взгляд, она как обычно сидела справа от него, что избавляло его от прямых взглядов. Завтра они вместе едут в Баден.
Было утро субботы. Александр Константинович спустился и заглянул в голубую гостиную, куда с вечера всех звали завтракать. Час был довольно ранний. Дом еще не ожил. В гостиной были баронесса и Эл. Он вошел приветствовал старшую из дам, поцеловав ей руку, а потом склонился и поцеловав в скулу супругу произнес беззаботным и нежным голосом.
- Лизанька, душа моя, мне нужно бы съездить в Вену.
Графиня изобразила вопросительный взгляд и посмотрела снизу вверх, не опуская чашечку из тончайшего фарфора. Он чуть не засмеялся. Когда Эл научилась этим трюкам? Ее лицо выразило удивление, потом усмешку, потом кокетливое недовольство, а потом выразило обещание скорой маленькой мести.
- Как уже? - разделила ее недоумение баронесса. - А как же ярмарка? Вы прибыли вчера и опять хотите нас покинуть? Вы пропустите все веселье.
- Вы хотите поразить русского человека ярмаркой? - спросил он в ответ и улыбнулся баронессе приветливо, но снисходительно. - Увольте, почтенная хозяйка этого дома. Приезжайте к нам в Россию, вы непременно поймете, что ваши чинные состязания, сущая церковная служба, по сравнению с нашими гуляниями.
Потом он склонился к уху Эл и спросил снова:
- Так вы меня отпустите?
Баронесса поняла, что графиня падка на обаяние супруга, попроси ее мужчина вот так с многообещающими интонациями в голосе, она не смогла бы отказать.
- Ну что с вами сделаешь, не соглашусь, вы будете скучать с кислой миной. Поезжайте, не смею вас просить остаться. Ждать вас когда?
- К вечеру.
- Не вздумайте играть, вы мне обещали, Александр Константинович.
- Я Рагнара с собой возьму, он мне не позволит.
- Как? А я так желала побеседовать с ним о таинственном? Я видала некоторые события в Тунисе, хотела бы его расспросить, - баронесса расстроилась.
- Мы непременно возвратимся к ужину, вот и расспросите. Я и Грэга с собой возьму. - Потом он посмотрела на баронессу и подмигнул. - Моя супруга - ангел.
Он снова поцеловал жену и, не дожидаясь согласия, исчез в дверях.
Баронесса печально опустила плечи и посмотрела на графиню с обидой.
- Не сердитесь. Это же была моя идея приехать сюда. Они проводят Элберета и вернуться. Я думаю, мы без них недурно развлечемся.
Баронесса помолчала и вздохнула.
- Да, барон, мой супруг, тоже не любит этот дом.
- Он просто огромен. Я представляла себе что-то менее внушительное! Я вообразила особняк, где-нибудь на центральной улице Бадена, а тут роскошное поместье! До города нужно ехать. Обожаю такие места. Здесь столько зелени, совсем не чувствуется осень, кое-где. И погода просто великолепная.
- Да в этом году на удивление теплая осень, - задумчиво произнесла баронесса.
- Вас что-то тревожит?
- Я подумала, какое проникновенное чувство меня посещает, когда я вижу вас и графа вместе. За этим я ощутила удивительное единение сердец, такую гармонию. Я бы желала того же любому человеку, но подобное взаимопонимание - редкость. Признаться, я горжусь знакомством с вами, вы иное поколение, с иными взглядами. Вы вовсе не походите на то окружение, в котором мне довелось жить всю жизнь. Временами я мечтаю вернуться в Тунис. Жизнь там тяжелая, почти первобытная, но она более подлинная, чем та, какой я живу теперь.
- Это же вы нашли свитки, а не барон, - сказала загадочно графиня.
- Почему вы так решили? - ничуть не смутилась и не напряглась баронесса.
- Потому что мы видели их в Хофбурге. Эти артефакты перекочевали через весь Восток в Африку, а ваш супруг там не был. Похожие документы находили в горах Персии, но похожие.
- Вы говорите, как знаток.
После исследований документов они теперь знали наверняка, что свитки побывали в африканском климате. С первых дней Эл посетила догадка, что документы нашла Матильда, это было чисто интуитивное знание.
- Мне немногое известно. Как это случилось? Как вы их нашли?
- Случай, ничего примечательного. Мы шли с караваном, произошла стычка с разбойниками и моего африканского слугу и моего проводника-араба убили. Вещи обоих бедняг достались мне. Среди них был сундучок со свитками. Я, признаться, и заглянула в него не сразу. Уже потом в Александрии, на борту парохода, который шел в Европу, я стала разбирать багаж, вещей было много, я хотела раздать всякие мелочи пассажирам третьего класса. Я вспомнила о моем бедном проводнике, когда обнаружила в вещах сундук и тогда же его открыла. О ценности свитков я узнала там же, на корабле. С нами на одной палубе плыл египтолог, мы познакомились за обедом, он объяснил мне, что эти документы древнее Корана, что письмо не похоже на арабское, а когда я предложила ему исследовать документы, он отказался. Выяснилось, что мой проводник был то ли колдуном, то ли членом какой-то религиозной общины. Его вещи потому и остались целы, что люди в караване понимали, кто он такой. У меня что-то все время воровали по дороге, а вот из того скромного скарба не пропало ничего. Я признаться путешествовала с тем арабом больше года и ничего такого не замечала, он казался мне обычным туземцем. Его достоинством было то, что он знал немного французский, и мы могли друг друга понимать, но платила я ему дорого. Он не стыдился торговаться всякий раз, когда нам грозила опасность. В итоге, все вернулось ко мне, его деньги я раздала беднякам на пароходе. А вот от его вещей я избавиться не могла, еще в караване никто не желала их брать. В Каире я предложила их лавочнику, он шарахнулся от меня как от чумной.
- На вещах были знаки? - спросила Эл и нарисовала на столе пальцем несколько символов.
Баронесса посмотрела на нее с изумлением и закивала.
- Вам известно больше, чем мне. О боже, все кто интересовался этими письменами, переживали эйфорию. Половина наших несчастий в той магнетической силе, которая будто бы окружает эти таинственные документы. Откуда вы знаете, что на них начертано?
