Когда те почти закончили, к их столу вдруг подскочила незнакомая девушка и на глазах у всех обняла Севериана и тут же звонко поцеловала в щеку.
– И почему ты ко мне не подошёл? Я ждала хотя бы «с добрым утром», – с ходу начала жаловаться она, по-детски дуя губы и строя печальные глаза.
Внешность соответствовала поведению. Девушка была миниатюрной и даже какой-то кукольной. Милое личико обрамляли светлые завитые локоны, глаза навыкате специально подведены так, чтобы казаться ещё больше. Форма её тоже была красно-золотой, но вместо одной юбки имелось как будто десять, из-за чего она напоминала балерину в пачке. Ужасно приторно. И ужасно фальшиво.
– С добрым утром. Ты же видишь, что я с ребятами. Не обижайся только, Лиль, – Севериан может и пытался звучать помягче, но всё равно понятно, что делал для проформы, лишь бы поскорее отстали.
– С ребятами, с ребятами…Ты постоянно с ними, а я же как? – она огляделась и тогда же, конечно, заметила Элину, – Хм? А это ещё кто?
По тону становилось понятно – ей не рады.
– Я Элина, новенькая, – скоро язык отвалится это повторять.
Но слушать её не захотели и тут же перебили.
– Почему она за вашим столом? Мне нельзя, а ей можно? Почему? – не хватало только топнуть ножкой.
– Аделина за ней присматривает. Как староста.
– Да, да, конечно. Для этого не обязательно садить её к вам, – подаренный взгляд иначе как угрожающим и злым не назовёшь, но затем Лилиана быстро улыбнулась и переключилась на саму Аделину. – Почему тебя вчера не было у Зарницких? Они ждали, они уже готовы помочь с рекомендациями, но никому так и не сказали, чего потребуют взамен. Держат при себе.
– Много дел скопилось. Зайду к ним после занятий, – та явно не горела энтузиазмом.
С завтраком было покончено, и все встали из-за стола. Измагард зацепился с Аврелием на тему декораций к какой-то пьесе, спорили: оставить каменный замок как есть или перерисовывать заново. Лиля продолжала наседать на Аделину, а Севериан пытался её остановить, абсолютно безуспешно. Элина же столкнулась с неожиданной проблемой. Её обступили одноклассники. До этого лишь наблюдавшие с соседних столов, теперь они смогли подойти и с любопытством осматривали, оценивали, как диковинную зверушку.
– Так у нас новенькая? А разве посреди года принимают? Или?..
– Да она из потерянных, наверно. Их девать некуда, вот и к нам сразу, – хихикнул какой-то парень с ярко-розовыми волосами.
Спрашивается, зачем подходили? Могли обсудить всё это и без неё, прямо за спиной, и так получалось просто замечательно! Элина хмуро наблюдала за ними. Никто не любил новеньких, особенно, таких как она – отличающихся. Но понимание не ограждало от подбирающегося раздражения. Этот день должен был пройти явно не так! Помимо прочих, она заметила Севериана, наблюдавшего с каким-то ехидством, ожиданием чего-то интересного. Как будто Элина не собиралась просто молчать.
– Хотя обычно таким грешат в первых классах. Но чтобы к нам на второй!..
– Они вообще там не думаю. Как будто кто-то будет по десять раз объяснять темы для таких. А мы слушать, пф!..
Их смешки прервала Аделина, вырвавшаяся, наконец, из кукольных ручек.
– Вы, может, начнёте вести себя прилично? Устроили балаган. О себе бы сначала позаботились. На уроки идите.
Сработал её авторитет старосты, а может и испорченное настроение, не прибавившее дружелюбия. Все в мгновение ока разбежались, бубня теперь себе под нос.
– Спасибо, – пробормотала Элина.
Та отмахнулась, и они двинулись следом за толпой. Вот-вот прозвенит звонок.
– Кто-то явно сегодня не в духе, – приметил Измагард и протянул Аделине пачку сигарет.
– А кто-то хочет нарваться на отработку? – она отказалась, кивком головы указав на учителей, идущих впереди.
Измагард наоборот рассмеялся и замахал руками. Аврелий, закатив глаза, щёлкнул для него пальцами. Загорелась искорка. С кончика сигареты сорвался дым, и Измагард затянулся. Они свернули на какие-то задворки, тропинки уводили ближе к лесу, но каким-то магическим образом, вскоре прямо перед ними появились несколько трёхэтажных зданий, крамольно белых и острых. Они разрастались вширь своими башнями, колоннами и окнами. На одном из них среди шпилей даже виднелся отражающий солнце зимний сад, а у другого в самом центре отстукивал своё циферблат. Аделина добавила лично для неё, шепнула, что здесь проводятся только теоретические занятия, а для всей практики и владения силой есть другие места: «зелёные поля, багряный лес и пустые скалы». Элина желала бы получить карту, и пусть там будет, наверно, меньше квартала, зато она не терялась бы в трёх соснах.
Внутри всё превратилось вдруг в обычную школу с длинными коридорами, приоткрытыми кабинетами, деревянными партами, толкотнёй, шумом и гамом. С витражей за ней опять наблюдали противные белокурые девушки и, одарив их в ответ таким же взглядом, Элина пообещала себе не поддаваться на провокации. Денег для покрытия ущерба у неё теперь не имелось. Их класс остался на первом этаже у самого дальнего кабинета. Солнечные лучи нещадно припекали – высокие окна не были ничем прикрыты, сентябрьское утро выдалось непривычно жарким. Плевав на это, Измагард залетел на подоконник и затащил к себе Севериана. Там они стали шептаться о чём-то секретном-секретном, вжавшись друг в друга, лишь бы никто не услышал. Лиля крутилась рядом, пытаясь добиться внимания или хотя бы подслушать, но на неё то и дело шикали. Из под накидки Измагарда что-то блеснуло, но он тут же спрятал это обратно. Севериан заметил любопытный взгляд Элины, и раздражённо мотнул головой мол «Что-то не так?», с намёком, чтобы в их дела никто не лез. Она отвернулась, закусив губу. Первое впечатление не обманчиво. Ледяной принц.
– Если я ещё раз увижу синусы и косинусы, я умру, клянусь. Дай списать, а? – уловила краем уха разговор двух одноклассниц и буквально впала в ступор.
Не говорите, что здесь есть математика, только не это! Это разве не школа магии, где все должны забыть о скучных предметах и учиться делать только что-то крутое? Почему же получалось, что теперь это стало элитной школой для одарённых детей, в их случае скорее мутантов со сверхъспособностями? Элина решилась тихонько отвлечь Аделину:
– Здесь правда есть математика?
Получилось даже как-то жалко, и та удостоила её утешительным хлопком по плечу.
– Конечно есть, дурочка. И математика, и биология, и даже физика. На силе ведь мир не кончается. Мы получаем и обычные аттестаты, помимо академического табеля, и если захотим, можем уйти учиться или работать к неключам. Об этом позаботилась Сильвия Львовна, когда вступила на должность. Далось ей такое крайне тяжело, к слову. Император наш, наслушавшись консерваторов, и знать не хотел о «прямом пути к вымиранию ведающих». После кризиса и войны, как мне рассказывал дед, тот быстро переобулся и спелся с правящей верхушкой неключей.
– А чем это отличается от потерянных?
– Потерянные отрекаются от Богов, никогда больше не используют силы. А мы просто работаем.
– Но, а какие-то… – попыталась Элина вернуть разговор обратно.
– Преобразование энергии, искусство самовыражения, любовь к себе. Они основа для нашего класса. Успеет ещё наскучить, так что не волнуйся ты так. Сейчас как раз «Существа и сущности» будут. Хотя весёлого там мало…
Как будто вторя словам, из-за угла появилась молодая женщина, направлявшаяся прямо к ним. Все сразу смолкли. Аделина мигом подобралась, как в армии по стойке смирно. Даже Измагард с Северианом едва не слетели с подоконника, позабыв о своих важных секретах. Элину посетило нехорошее предчувствие. Крайне нехорошее. Просто ужасное.
По ощущениям, к ним приближался вовсе не человек – хищник. Стремительной походкой она заставляла всех на своём пути отступить и спрятаться, а строгий придирчивый взгляд и того побуждал вспомнить об инстинктах травоядного и немедля спасать свою шкуру. Женщина была высокой, бледной и худой, и Элина сравнила ту с утопленницей, очень надеясь, что читать мысли рядом никто не умеет. Плохое предчувствие оправдало себя: понять, что перед ней сложный прямолинейный человек не составило труда. Такие всегда делают больно, осознано или нет.
