— И о чем, позволь узнать, отец предупредил тебя, но не меня? — хмыкнула я, приподняв рукав одеяния. — И зачем здесь этот балахон?
— Вы с сестрами должны спуститься через час и пройти в дальнюю часть сада, — ответила Мара. — Туда где посаженные в круг пять лип. И вы должны пойти туда в этом.
— Вот в этом? — еще раз переспросила я, надеясь, что Мара просто пытается пошутить. — И зачем?
— Это для ритуала легардов, — спокойно, как пятилетней, объяснила горничная. — Им зачем-то нужно проводить его на рассвете, и чтобы вы были в этих плащах. Больше ни о чем меня не спрашивайте, я все равно больше ничего не знаю. Только то, что эти легарды спать не ложились, а среди лип слуги видели какие-то вспышки.
Я тут же вспомнила, о чем говорил Рэндалл, когда столкнулся со мной и Клантом у входа в замок. Просто в тот момент я так перепугалась, что слова легарда напрочь вылетели из головы, как и все то, что рассказал блондин.
— А поднять так рано велено только нас четверых?
— Нет, все гости должны будут засвидетельствовать происходящее, но они придут уже после вас.
— Очень весело! — возмутилась я, глядя, как Мара вынимает из сундука мое простое домашнее платье с узкой юбкой. Платье мне нравилось. Я сама его заказала портному, когда пару месяцев назад тот готовил мне новые наряды. Это было из темно-серого полотна с цветочным рисунком, с маленьким круглым вырезом и узкими рукавами. Похожие платья, но из дешевых тканей, носили горничные, но мне очень нравился простой и незатейливый фасон. К тому же портной очень постарался, и платье на мне смотрелось лучше, чем огромные пышные наряды для приемов.
Питир я решила не снимать. Под одеждой он все равно был почти не виден, а мне его присутствие придавало хоть капельку уверенности. Вздохнув, я позволила Маре надеть на себя безразмерный балахон из синего бархата, тут же в нем утонув. Ткань неприятно оттягивала плечи, прижимая меня к полу. О запахе вообще молчу. Плащ вонял так, словно последние семьдесят лет пролежал в бочке с лавандой.
Глаза в секунду заслезились от слишком сильного аромата. Я громко чихнула и застонала, представив, как появлюсь в саду. Но мысль о свежем воздухе немного успокоила и придала сил.
— Пора! — сказала Мара и набросила капюшон мне на голову.
— А! — взвыла я, начав вновь чихать. — Мара!
— Так велено, — растерялась горничная.
Продолжая чихать, я вышла из комнаты и столкнулась с еще двумя фигурами в точно таких же балахонах.
— Осторожнее! — взвыла высокая фигура голосом Эвилы. — Ты здесь не одна!
— О! — Ко мне подбежала Эмма в маленькой копии наших плащей. — У тебя тоже такая вонючка!
— Эмма! — одернула сестру Эвила. — Перестань паясничать.
— Просто потерпи, — попросила я малышку, беря ее за руку. — Скоро все закончится.
— Клант обещал педставление! — сообщила мне сестренка. — Будут фокусы, огоньки. И мы будем в этом участвовать.
— Эмми, не ври, — фыркнула Эвила. — Откуда ты можешь знать? И сколько можно ждать Ольму?! Я устала здесь стоять!
— Ничего с тобой не случится, если ты еще секунду постоишь, — хмыкнула старшая сестра, величаво показываясь в дверях своей комнаты. — Теперь можем идти!
И Ольма первой направилась к лестнице.
— Ты не княгиня, сестренка, чтобы так зазнаваться! — фыркнула ей в след Эвила, догоняя Ольму.
— Я точно знаю, — вдруг шепнула мне Эмма, дернув за руку, чтобы привлечь к себе внимание. — Мне Клант за чаепитием все ассказал.
— Да? — переспросила я, стараясь не дышать глубоко, пока мы шли к лестнице. — И что именно?
— Он немножко ассказал, — улыбнулась Эмма. — Там какое-то волшебство будет. Лучше, чем у пиезжих цикачей. Ох, я так хочу поучаствовать!
Я усмехнулась. Эмме нравится все новое и необычное. И, возможно, это утро надолго останется у нас всех в памяти. Но так же возможно, что этот рассвет навсегда изменит жизнь одной из нас.
Я никогда не думала, как это — жить в другом месте, не в родном княжестве. Мне сложно было представить, что однажды уеду куда-то, хотя, конечно, это рано или поздно произойдет. Но, чем взрослее я становилась, тем больше завидовала тетушке.
Леди Севиль стала жертвой обстоятельств когда-то. Сначала, когда она была еще очень молодой девушкой, умер старый князь, так что тете пришлось взять на себя заботу о малолетних братьях. Когда Виктор подрос и смог сам управлять княжеством, ему как-то не пришло в голову, — да никто и не напомнил! — что сестре стоит подыскать мужа. Сама тетя напомнить брату тоже позабыла. И только когда отец женился на маме, Севиль подняла бунт. Но оказалось поздно, тете к тому времени исполнилось почти тридцать лет, ни один достойный жених на горизонте не появился, а за недостойного она и сама замуж не хотела. Через еще несколько лет тетя смирилась со своей неудавшейся, по ее мнению, судьбой, и переключилась на воспитание племянниц.
— Вира, Эмма, не отставайте! — окликнула нас Ольма, задержавшись внизу лестницы. — Мы должны прийти все вместе, одновременно.
— Не понимаю, зачем нужно было поднимать нас в такую рань! — простонала Эвила. — Почему нельзя было все проделать после завтрака.
— Да уж, — согласилась я.
— Да! — хихикнула Эмма. — Но так же интееснее!
— Ага! Ночь! Темно! Мокро! — простонала Эвила.
И не ошиблась. Стоило нам обойти замок слева и двинуться по узкой, усыпанной гравием дорожке, как ногам в шелковых туфельках стало очень неуютно. Через тонную подошву камешки больно кололи стопы, а ткань от предрассветной сырости заледенела, от чего хотелось поджать замерзшие пальцы ног. А ведь еще предстояло пройти прямо по траве до самых лип.
Через несколько минут молчаливой прогулки, Эвила опять начала ворчать, жалуясь на все, начиная от ночных насекомых, залетающих ей под капюшон, и заканчивая легардами, устроившими «никому не нужное представление» посреди скучного сада.
— Вот почему нельзя было сделать все это в замке? — выдохнула сестра, вытряхивая очередную ночную бабочку их складок бархатного балахона. — Если им так хочется зелени, так чем плоха большая зеленая гостиная? Там даже какое-то дерево в кадке есть!
— Потому что так положено, леди, — ответил ей невидимый в тени деревьев Рэндалл. — Перестаньте жаловаться. Вас от самого замка слышно.
Эвила поперхнулась очередной фразой и ойкнула, на долю секунды чуть присев. Мы же от неожиданности просто замерли на месте.
— Следуйте за мной, — велел легард, уходя в сторону от дорожки.
— Ну, вот! — очень тихо простонала Эвила, пропустив нас с Эммой вперед. — После этой ночи мои любимые туфли можно будет выкинуть!
