— То есть ты говоришь, что дар посредством головной боли внушает тебе важность его уравновешивания? — недоверчиво переспросила Кэлен.
Ричард провел рукой по волосам.
— Не знаю. Я просто не могу все это понять. Но когда пытаюсь углубиться в размышления о том, как добиться равновесия в сражении, которое я веду, боль становится еще более жестокой и почти невыносимой. И кстати, — добавил он, — должно быть, как-то нарушилась связь между мной и магией меча.
— Что? Как это может быть? — Кэлен пыталась сдержать тревогу в голосе.
— Не знаю.
— Ты уверен?
Он отчаянно потряс головой.
— Не совсем. Но она отличается, и я почувствовал это сегодня утром, когда вынимал меч. Магия меча поднималась как будто неохотно.
— Возможно, это как-то связано с тем, что и боль изменилась. — Кэлен на минуту задумалась. — Может, это и не следствие дара.
— Что бы ни менялось сейчас, я думаю, именно дар тому причиной, — произнес Ричард. — С каждым разом приступы становятся все более невыносимыми.
— Что ты собираешься делать?
— Сейчас у нас нет выбора. — Ричард поднял руки вверх и бессильно уронил их. — Мы должны выполнить то, что намеревались.
— Мы можем направиться к Зедду. Если ты прав, и дар всему причиной, тогда он должен знать, что делать. Дед может помочь.
— Кэлен, ты искренне веришь в то, что мы успеем приехать в Эйдиндрил вовремя? Не говоря обо всем остальном, и даже если быть уверенным в том, что боли вызывает именно дар... Милая, я бы скорее всего умер, когда нас и Эйдиндрил разделяли еще недели пути. И ты не берешь в расчет, насколько сложно миновать армию Джеганя, наводнившую все Срединные Земли, а особенно окрестности Эйдиндрила.
— Но его может там и не быть.
Ричард пнул очередной камень.
— Ты думаешь, Джегань оставит Башню Волшебников вместе с тем, что она хранит? Уйдет и будет ждать, пока мы найдем путь применить древнюю магию против него? Зедд — Первый волшебник. С его способностями защитить Башню не так уж трудно. К тому же с ним Эди. Старая ведьма могла бы и в одиночку отстоять такое место, как Башня. Кроме того, Зедд знает, что значит Башня для Джеганя, и чего можно ожидать, если бы император до нее добрался. Так что, во что бы то ни стало Зедд будет стоять там, пока жив.
— Джеганю ни за что не преодолеть защиты Башни, — произнесла Кэлен. — А осаду они могут и отложить. Джегань скорее всего не станет терять время зря и напрасно держать армию, если поймет тщетность своих попыток.
— Может, ты и права; но все равно — город слишком далеко.
Слишком? Кэлен схватила Ричарда за руку и остановила.
— Портал! Если бы мы нашли один из его колодцев, мы могли бы воспользоваться порталом. Здесь, в Древнем мире, есть колодец — в Танимуре. Это гораздо ближе, чем дорога к Эйдиндрилу.
Ричард посмотрел на север.
— Это может сработать. Нам не придется скрываться от армий Джеганя. Мы могли бы оказаться сразу в Башне. — Он обнял ее за плечи. — Но сначала мы все же должны позаботиться о другом деле.
— Хорошо, — хитро улыбнулась Кэлен. — Сначала мы позаботимся обо мне, потом — о тебе.
Она испытала жгучее чувство свободы. Наконец принято решение. Не все могут путешествовать через портал: для этого требуется особенная магия. Из их группы на это способны только Ричард, Кэлен и Кара. И они смогут перенестись прямо в Башню.
Башне тысячи лет, и она необъятна. Когда-то Кэлен провела в ней долгое время, но видела всего лишь небольшую ее часть. Даже Зедд не знал всех секретов и укромных уголков Башни из-за щитов, много лет назад поставленных волшебниками, обладающими обеими сторонами магии. А Зедд обладал только Магией Приращения. Редкие и опасные магические предметы целую вечность хранились в Башне вместе с записями заклинаний и неисчислимым множеством книжных томов. Был шанс, что Зедд и Эди нашли там что-нибудь, способное возвратить Имперский Орден в Древний мир.
Если они направятся в Башню, это не только поможет Ричарда решить проблему с его даром, но и обеспечит их тем, что, возможно, способно изменить исход войны.
Как только единственно верное решение было принято, Зедд, Эйдиндрил и Башня будто приблизились и оказались совсем рядом с ними.
Преисполненная надеждой Кэлен сжала руку Ричарда. Она знала, что он хочет двигаться дальше.
— Я вернусь, посмотрю, как там Дженнсен.
Ричард продолжал идти, а Кэлен остановилась, дожидаясь, пока повозка поравняется с ней. И тут еще одна дюжина чернокрылых птиц пронеслась в потоках воздуха над опаленной равниной. Они держались близко к солнцу и вне досягаемости стрел Ричарда, но оставались в поле зрения.
Том кинул Кэлен мех с водой, когда подпрыгивающая на ухабах повозка оказалась рядом. Она так хотела пить, что, торопясь, проглотила горячую воду, не обращая внимания на ее вкус. Пропустив повозку чуть вперед, Кэлен поставила ногу на железную подножку и забралась внутрь.
Дженнсен долго ехала одна и обрадовалась компании. Кэлен улыбнулась в ответ, садясь рядом с сестрой Ричарда и блеющей Бетти.
— Как она? — спросила Кэлен, ласково поглаживая трепещущие уши козы.
Дженнсен покачала головой.
— Никогда не видела ее такой. Сердце разрывается, когда на нее смотрю. Она напоминает мне меня саму, когда я потеряла маму. Так больно!..
Кэлен подобрала под себя пятки и сочувствующее сжала руку Дженнсен.
— Я знаю, это тяжело, но животным легче пережить такое, чем людям. Не сравнивай ее горе с твоим. Это разная печаль. У Бетти будут другие дети, и она забудет об этих козлятах. А ты или я никогда не забудем тех, кого мы потеряли.
Произнеся эти слова, Кэлен вновь ощутила боль потери нерожденного ею ребенка. Их с Ричардом малыша. Разве сможет она когда-нибудь пережить это? Даже если у нее будут другие дети, Кэлен никогда не забудет о том, кого так бесчеловечно убили.
Она бессознательно дотронулась до маленького темного камня, который носила на шее, задумавшись о том, будут ли у нее еще дети, будет ли мир настолько безопасным, чтобы они смогли родить ребенка.
— Ты в порядке? — обеспокоенно спросила Дженнсен, заглядывая в глаза подруге.
— Просто печалюсь из-за Бетти, — Кэлен заставила себя улыбнуться.
— Я тоже, — Дженнсен положила ладонь на голову Бетти.
— Думаю, с ней все будет хорошо.
Кэлен смотрела, как бесконечная земля плывет под колесами повозки. Волны жара размывали линию горизонта, так что отдельные островки земли словно бы парили в небе. Все так же вокруг не видно было ни листочка. Поверхность земли постепенно поднималась, чем ближе они подъезжали к горам. Она знала, что это дело времени, и скоро они встретят жизнь, но сейчас казалось, что этого никогда не случится.
