Когда дед объяснял мне про антимагические амулеты, то говорил, что они тоже не всесильны. Эти игрушки рассеивают магию, направленную на владельца. Непосредственно на владельца. Все остальные чары они не трогают, иначе людей с подобными «украшениями» не пускали бы в помещения, содержащие мало-мальскую магию. Так что и на них нашлась управа. И называлась она косвенная магия. Например, ты магичишь на дерево, и оно падает на владельца амулета. Соответственно, никакого защитного действия не будет. Заклинание было направлено на дерево, а не на владельца.
Так и здесь, я накладывал заклинания на пол, на воздух, всячески замедляя и мешая им добраться до меня, в то время как сам расправлялся с одним-двумя противниками. Нет, один на один я бы составил им конкуренцию, но вот так вот, скопом на одного… кроме того, правила в нашей схватке отсутствовали как таковые. Вернее было всего одно — нет никаких правил. Хорошо, что ещё браслеты не снял, иначе без переломов бы не обошлось…
— СТОЯТЬ!!! — голос не то, что прогремел, буквально винтился в уши. Меня отбросило в сторону, как и моего противника. Хотя тот отлетел раньше, получив удар в грудь.
Я стоял посреди пустого пространства, сжимая в каждой руке по с-кешеру и тяжело дыша. Когда успел обзавестись дополнительным, в упор не помню. Противников осталось всего сие. Радует, но если учесть моё состояние, я сдохну раньше.
В проёме двери стоял Миксааш, сложив на груди руки и гневно сверкая глазами. Именно он прервал наше развлечение. Интересно, это он сам орал или кого-то попросил? Но вопрос задать не успел, тёмный Лорд властно приказал:
— Элхар, немедленно вернись в свою комнату!
Вот так вот, это меня, такого страшного и ужасного, погоняют. Только остающимся тоже разгона не миновать. Ишь, как Миксааш ноздри раздувает. Но останавливаться и слушать совсем не хотелось. Тело настоятельно требовало отдыха. Если честно, то только гордость не давала мне завыть прямо тут.
Буквально пулей долетев до собственной комнаты, я рухнул на кровать и до хруста закусил край одной подушки. Иначе точно бы заорал в голос. Бобик залез на кровать, тревожно заскулил, тыкаясь носом в щеку. Затем принюхался ко мне и стал лизать места ударов. Я вогнал когти в кровать и заколотил хвостом по полу. Больно, твою ж налево! Однако когда первый приступ прошел, то наступило заметное облегчение.
Не знаю, почему так, ведь открытых ран не было. Чешуя прекрасно справлялась с защитой, однако удары ощущались. Ничего, вот подучусь… Додумать не успел, Бобик занялся другим ноющим местом и всё повторилось сначала. Правда теперь ещё на виски легли прохладные ладони, и боль как-то отодвинулась.
Недоумённо подняв голову, я наткнулся на сочувствующий взгляд Тин. Лихорадочно огляделся, но больше никого в комнате не было. И хорошо. Не хотелось бы перед рессами показаться вот так, колотя хвостом по полу от боли.
— Не дёргайся, — попросила девушка, сосредоточенно прикусив губу. — Я пока плохо умею…
Пришлось вновь улечься на живот и на всякий случай вцепиться в покрывала. Приступы повторялись ещё несколько раз, но уже не такие оглушающие. Оказывается, в общей сложности я пропустил с-сей сильных ударов. Остальные даже не почувствовались. Наконец, медицинские процедуры закончились. Я свернулся клубком на кровати, почёсывая за ухом млеющую псину, а Тин всё так же сидела рядом, подобрав под себя ноги.
— Спасибо, — искренне благодарю, невольно передёргивая печами. Воспоминания не самые приятные.
— Извини… — девушка упрямо разглядывала исключительно покрывало.
— Э… за что? — недоумеваю. Действительно, за что ей извиняться-то?
— Я не должна была смеяться, — поясняет она, бросая на меня косой взгляд. М-да, кажется, я что-то пропустил. Настораживаю гребни, однако от соседки тянет только виной и симпатией, что ли?
— Да ладно, я действительно выгляжу смешно во всём этом, — примирительно машу рукой. Кстати о примирении, а когда ужин? А то что-то есть хочется…
Тин ещё раз искоса взглянула на меня, но ничего не сказала. Она явно хотела о чём-то поговорить, однако не решалась начать. Потому смотрела на что угодно, только не на меня.
— Говори уже, — не выдерживаю её терзаний. От такой бури эмоций у меня голова болеть начинает. Причём сильно так.
— Эл… ты… — мнётся она, теребя какое-то покрывало. Ткань не выдерживает и расползается на ленточки. Угу, это же об него я уже успел когти поточить. Девушка испуганно оглядывается на дверь и засовывает останки поглубже.
— Ну? — нетерпеливо подгоняю, а то мы так ни до чего не договоримся.
— Ты тему уже выбрал? — наконец решается Тин.
— Тему чего? — теперь уже моя очередь недоумевать. Кажется, пропустил я много чего.
— Тему самостоятельной работы, — разъясняет она, вопросительно глядя на меня. — Ну, помнишь, Ректор говорил.
Угу, он много чего говорил. И если я как следует напрягу память, то даже вспомню, что именно. Другое дело, что мне совсем не хочется её напрягать. Да и самостоятельную работу делать тоже не горю желанием. И так нахватался дел как собака блох, а доводить их до ума кто будет? Дедушка?
Вот ещё, сам справлюсь!
— Нет, не выбрал, — сознаюсь, но не дополняю, что и выбирать не собираюсь.
— Тогда поможешь мне? — Тин просительно заглядывает в глаза, умильно хлопая ресницами. Угу, плавали, знаем. Ещё по прошлому миру помню подобное «хлопанье».
— Что ты хочешь? — интересуюсь исключительно из любопытства. Если мне не сложно…
— Ну, Лорд же тебе свою библиотеку покажет, да? — может и да, а может, и нет, откуда я знаю? — Так ты посмотри там и мне что-нибудь, ладно?
— Ладно, посмотрю, — тяжело вздыхаю, понимая, что от некоторых привычек так просто не отделаешься.
— Спасибо! — счастливо взвизгивает девушка, кидаясь обниматься. Мы вместе благополучно заваливаемся на разомлевшего от ласки Бобика. Псина воет дурным голосом, пытаясь выбраться из-под барахтающихся нас. И, конечно, Миксааш не нашел другого момента, чтобы нанести мне визит. Кто же ему теперь виноват, что подушка попала так удачно?..
* * *
Тиниир
Нет, он сам виноват. Нечего девушек обижать. Если бы не топил нас, никто бы не хихикал над ним. С другой стороны в наряде Лорда Эл действительно выглядит несколько… странновато. Не то, чтобы одежда ему не шла, но всё равно — непривычно. Наверное из-за того, что мы привыкли видеть его в человеческой одежде. Или из-за худосочности. На фоне более плотных черных он смотрится эдакой посеребрённой статуэткой, а не могущественным и опасным Лордом. Правда, новая причёска ему идёт больше, чем предыдущая растрёпанная пародия на косу.
