Тот обнажил в усмешке пасть, полную острых клыков, и осторожно понюхал подношении. Невдалеке раздался переливчатый свист, и зверь беззвучно растворился в густой листве. Растерянная Ланетта сунула отвергнутый зверем сухарик в рот и захрустела им. Потом она съела еще один. И еще один. Запасы, приготовленные с завтрака для кормления парнокопытных обитателей парка Тагиль, быстро таяли. Но девушка никак не могла остановиться, засовывая дрожащей рукой за щеку один сухарик за другим.
— Я же говорил, сиди тихо, — от страшного шепота, раздавшегося за ее спиной, она завизжала.
Теплая ладонь мгновенно зажала ей рот.
— Все в порядке, куколка. Это я. Кричать больше не будешь?
Когда она закивала, Шут отпустил ее и отодвинулся в сторону.
— Чем хоть так вкусно хрустела? — поинтересовался он, не скрывая усмешку.
— С-сухарики, — слегка заикаясь, ответила она.
— С-сухарики, — передразнил он. — Еще есть?
Ланетта кивнула, выуживая из кармана последний комочек. Шут сразу довольно захрустел.
— Ладно, пошли, — сказал он. — Здесь больше нет никого опасного.
— Никого, — послушно повторила она, пытаясь уверить в этом саму себя.
А потом ее взгляд наткнулся на еще один труп.
— А это? — прошептала она, прижимаясь к Шуту.
— Мертвецов боишься? — усмехнулся он.
— Того, кто их убил.
— Здесь нет никого, — повторил Шут. — Бедолагам не повезло, но они знали, на что шли. Страж, когда обнаруживает чужаков на своей территории, расправляется с ними жестоко.
— Но мы ведь тоже чужаки.
— Ты. Я — нет. Не бойся, со мной он тебя не тронет. Так что, все в порядке.
Но Ланетта все равно никак не могла отпустить руку Шута. С ним было спокойно. А если бы он обнял ее, она даже согласилась бы еще раз взглянуть на этого Стража. От переполнявших чувств, ее била дрожь. Шут устало вздохнул, отстраняясь:
— Ланетта, давай договоримся так. Когда я говорю надо сидеть тихо — ты сидишь тихо, когда я говорю — нет опасности, ее нет. Иначе нам будет очень трудно путешествовать друг с другом.
— Прости, Линнок, — покаянно произнесла она.
С одной стороны было хорошо, что ее дрожь Линнок принял за страх, с другой стороны, теперь он думает, что она трусиха. А ей не хотелось разочаровывать его. Больше всего она боялась, что он уйдет без нее.
— А где Скульптор? — она постаралась, чтобы голос ее звучал уверенно.
— Пошел по своим делам. Здесь недалеко заброшенная сторожка лесника. Подождешь меня там. Мне нужно будет ненадолго отлучиться. Главное, без меня в лес не суйся и все будет хорошо.
Избушка была небольшой, но все еще крепкой. Сложенная из толстых бревен она пряталась в густых кустах черемухи.
Войдя следом за Шутом, Ланетта огляделась. Здесь царила бедность, но было довольно чисто. Деревянный сундук, грубо сколоченная мебель, небольшая печка, пара настенных шкафчиков — вот и вся обстановка. Шут раскрыл сундук, полный разной одежды, и вытащил пышную красную юбку, чуть пожелтевшую от времени блузку, кожаную жилетку и сандалии.
— Переодевайся, а я пока за водой и дровами схожу. В придворном платье ты долго не пропутешествуешь.
Ланетта уже зашнуровывала жилетку, когда на печи возник шум и серый визжащий клубок рухнул ей прямо под ноги. От неожиданности девушка взвизгнула, мгновенно оказавшись на столе. За дверью послышался грохот, а потом Шут ворвался в избушку с обнаженным мечом.
— Ты из-за мышей так орала? — изумился молодой человек, разобравшись, в чем дело. — Ну, ты, куколка даешь! Я думал, после Стража тебя ничем не проймешь.
— Это не мыши, а крысы, — попыталась оправдаться девушка. — Я их терпеть не могу
Шут собрал разбросанные у порога дрова, и принялся растапливать печку.
— Похлебку сварить сумеешь? — спросил он, когда веселое пламя принялось лизать поленья.
Девушка кивнула.
— Ну и отлично, — обрадовался молодой человек. — Будет чем заняться, пока меня не будет. И сама не будешь скучать, и меня накормишь. А то одним сухариком за весь день сыт не будешь.
Шут полез в шкафчик за крупой и со злостью выругался:
— Вот, Мрак! Всю крупу испортили! Ты права — на редкость отвратительные твари. Ну, ничего, сейчас защиту против грызунов обновим…
Он извлек с полки мешочек и начал обходить избу, посыпая пол, полки, края стола серым порошком, что-то негромко бормоча при этом. Проголодавшаяся девушка подошла к Шуту.
— Я могу перебрать крупу, — застенчиво предложила она.
Когда Шут случайно задел ее рукой, подавая миску с жалкой горкой крупы, она густо покраснела и миска вылетела из ослабевших рук.
— Когда обожание вредит продуктам питания, с ним следует начинать решительно бороться, — изрек Шут, успевая подхватить миску.
Поставив утварь с так и не успевшей рассыпаться крупой, он ловко вытащил из волос девушки злополучную заколку.
— Все, Ланетта. Ты свободна.
Девушка замерла, с изумлением уставившись на Шута.
— Что, сердечко больше не трепещет в груди при виде очаровательного меня? — усмехнулся он, бросая заколку в кошель, приточенный к его поясу.
— Это ужасно, — прошептала она, закрывая пылающее лицо руками.
— Да ладно, не о чем беспокоиться. Это всего лишь магия. Ты же не виновата, — махнул рукой Шут.
Он быстро свернул придворное платье Ланетты в тугой сверток и отправил его в заплечный мешок.
Ланетте захотелось плакать. Невидящими глазами она уставилась на крупу, силясь проглотить рыдания.
— Ты будешь крупу перебирать или так сваришь? — подозрительно спросил Шут. — Предупреждаю, с крысиными какашками есть не буду. У меня принципы!
— Что у вас за мир такой, — не выдержав, всхлипнула девушка, — никому нельзя верить!
— Мне верь! — разрешил Шут, — Я благородный спаситель глупых девиц.
Но Ланетту прорвало. Напряжение прежних дней выплеснулось из нее. Когда, насупившись, Шут закинул мешок за плечи и направился к двери, девушка, шмыгая носом, жалобно взмолилась:
— Не бросай меня. Я уже успокоилась.
Вздохнув, он подошел к Ланетте и обнял ее.
— Я ненадолго, Лани. Только помогу Скульптору, а потом мы будем с тобой свободны, как ветер. Ты, главное, похлебку свари. Сама поешь, да мне тоже обязательно оставь. А то с сухариками нехорошо как-то получилось. Не по товарищески.
Улыбнувшись сквозь слезы, она кивнула, и Шут выскользнул из избушки, плотно прикрыв за собой дверь.
Вскоре похлебка была сварена, но Шута все не было. Вяло положив себе немного варева в тарелку и съев несколько ложек, Ланетта прилегла на сундук. Она сама не заметила, как заснула. Снился ей небесный простор и ветер, которому невозможно было противиться.
Ланетта проснулась от шороха. Открыв глаза, она увидела огромную крысу, нагло сидевшую на столе. Сонный мозг не подвигнул девушку к активным действиям. Она лениво наблюдала. Несмотря на нелюбовь к серым грызунам, поведение этой крысы показалось ей довольно забавным. Обнюхав остатки недоеденной каши, зверек начал аккуратно есть с нетронутой стороны, не забывая бросать настороженные взгляды на девушку.
