- Вот уж не лукавьте. Мы связывались с вами не далее, чем вчера утром. Вы просили передавать вам все, что я услышу необычного.
- Ну-ну, я весь во внимании!
- Вот, ничего масштабного не произошло, разве что ваша Адашева попалась на уловку этого Кретинова.
- Эва! А что за уловка?
- Да так, ерунда.... Выставил в шкафу в своем классе скелет, а Кира, сами понимаете, барышня любопытная, вот и не удержалась - глянула в шкаф...
- И что?
- Ничего, если не считать обморока, вызванного шоком. Лежит, отходит от обморока. Самолетики бумажные пускает, ничего не могу с ней поделать.
- Жить будет, - В голосе собеседника прозвучало удовлетворение. - А Хмырев?
Я прислушался еще сильнее, ведь разговор зашел обо мне...
- Болеет, - ответила Тамара Михайловна. - Сильно болеет, но помаленьку выздоравливает.
- Это хорошо. Пусть выздоравливает. Ну-с, тогда прощевай, я вынужден откланяться. Только это... ты докладай мне о них почаще, хорошо?
- Разумеется. До свидания.
Контакт прервался.
Ах, я ишак! Я же не прикрылся! Все, как пить дать засекли. Сейчас Тамара Михайловна зайдет, подбоченится и потребует объяснений, почему подслушал чужой разговор, который в придачу не предназначался для лишних ушей.
Так и есть. Она зашла в мою палату с бутылкой разбавленного фурацилина и легкой улыбкой.
- Ну-с, Хмырев... (внутри у меня похолодело)... пора полоскать горлышко!
Я вздохнул с облегчением, стараясь сделать это как можно незаметнее, и взял у врачихи бутылку с зеленой как моча жидкостью.
Сполоснув истерзанное изуверским и постоянным кашлем горло над раковиной, я вернул сосуд Тамаре Михайловне и уселся обратно на койку.
- Так, Хмырев... (волосы у меня на макушке стали дыбом)... как себя чувствуешь?
- Плохо, - просипел я и кашлянул. Вновь полоснула по горлу беспощадная боль, мне кажется, что еще чуть-чуть - и я начну харкать кровью, такое создается ощущение при подобной боли.
- Вижу, - сочувственно покачала головой медсестра. - Полежи еще дня три, я, может, выпрошу разрешение у директора подлечить тебя усиленными волшбой лекарствами. Мне самой плохо, когда я на тебя смотрю...
Она еще что-то выясняла у меня насчет моего здравия, потом, причитая и качая головой, ретировалась.
Я тщательно просканировал все ближайшие углы и комнаты, чтобы увериться в отсутствии Тамары Михайловны, потом пошел к Кирке. Надо же поделиться и рассказать!
По дороге я поднял с пола пять самолетиков. Кира сидела на койке и насмешливо улыбалась.
- Эх, Кира, Кира, не стыдно больного человека эксплуатировать? - с сожалением пропел я и бросил самолетики на тумбочку.
- Тебя заэксплуатируешь, как же, - фыркнула Кира.
- Но я к тебе не за этим, - обратился я к цели визита. - Вот слушай, что я услышал...
И я постарался как можно точнее воспроизвести разговор медсестры с кем-то там. Кира сидела с сосредоточенным и внимательным видом - она слышала, что я ей передавал.
- И что же это за чувак, который так нами интересуется? - задумчиво изрекла она, когда все прослушала.
- Я вот тоже подумал, что за лошарик, - протянул я. - Только это, Кир, не ищи его, я тебя умоляю!
- А кто сказал, что я его собираюсь искать? - удивленно вскинула она брови.
- Да от тебя неизвестно чего ждать надо! - откликнулся я.
Кира только слегка повела плечиком и уперлась остреньким подбородком в сцепленные между собой тонкие пальцы рук. Даже не стала биться током, что уже удивительно.
- Как ты думаешь, а надо ли говорить директрисе?.. - с сомнением проговорил я.
Кира замотала головой.
- А зачем? - задала она логичный вопрос. - Вдруг ничего серьезного? Да и неэтично подслушивать. Что о нас подумает Василиса Ивановна?
- Логично, - признал я. - Значит, оставляем это без внимания и забываем?
- Можно поступить и так, - согласилась Кира.
Иногда на Киру накатывают приступы благоразумия, и накатывают они, как правило, весьма кстати. Следовать им в такие моменты бывает очень полезно.
- Ну-с, тогда решили? - спросил я. Кира согласно кивнула. - Ничего не говорим, словно я и не слышал ничего. Так?
- Угу.
В горле опять засвербело, и я снова был вынужден хрипло и болезненно откашляться.
- Иди и ляг в постель, - напутствовала Кира. - А то заразишь меня, и я слягу...
Я спешно бросился к двери своей палаты, ибо заражать Киру опасно, как вам уже известно. Вслед мне полетел самолетик.
Тюня.
Шмяк!..
"Блин, долетаюсь когда-нибудь на фиг с этим плеером!"
Эх, быть летучей мышью гораздо интереснее, чем человеком или каким-либо еще инопланетником. Согласитесь, мы, летучие мышки, более маленькие и юркие, к тому же умеем летать и взирать на мир с заоблачной высоты, нас не заботят проблемы, которые заботят человека. Разве что лично я не отказался бы от волшебных способностей некоторых людей, но, если рассуждать здраво, то они же ни к чему!
Я, заслушавшись песенок "Раммштайна", весьма чувствительно врезался в ледяной сталактит пещеры и грохнулся кверху лапами на каменистый пол прямо между двумя сталагмитами. Правда, завязывать надо с этим, а то и впрямь зашибусь.
Свежи воспоминания двенадцатилетней давности, когда моего хозяина замуровал здесь нынешний Темный Олигарх, то бишь... нет, имя не скажу в целях конспирации. Он долго расхаживал по этой пещере и размышлял вслух, куда же все-таки поместить хозяина. То он хотел использовать для этого систему лямбда Овна, то тройную Омрикон-2 Эридана, то каппу Южной Короны, то 39 Дракона.... Короче, он долго думал, даже допускал мысль об ипсилоне Андромеды, но решил, что мой хозяин должен быть подальше от Килли, ибо Килли находится как раз в ипсилоне Андромеды. И вот теперь мы с хозяином находимся на планете Кассаир, система 47 Большой Медведицы. Планетка эта нежилая, ибо температура на ней не дай бог никому - где-то -358 градусов по Цельсию. Только я и хозяин можем выдержать эти условия, плюс хозяин еще и в криостате...
Мои большие уши уловили слабый шорох. Это... это... это... это хозяин!
- Хозяин! - пискнул я и, сделав круг почета по пещере, опустился на плечо хозяина. Даже, несмотря на ядреную температуру вокруг, его тело было настолько холодным, что лапки мои с первого мгновения начали замерзать.
- Тюня! Ты здесь, брат, - усмехнулся экс-Темный, потрепав меня ледяным пальцем по спинке. По ней мигом пробежала стая мурашек, невзирая на мою густую шерстку.
- А где же мне еще быть? - я вспорхнул с плеча хозяина и замер прямо перед его лицом. - Куда я без вас?
