— В операционной, — ответил Байдек, отстраняясь от царицы, безмятежно глядевшей на него. Словно не хотел избавления от своей неподъемной тоски. — Марина, ты очень бледная. Тебе лучше вернуться в палату.
Но я уже шагала по холодному полу дальше, и платье без каблуков шелестело по плитке, как шепот совершенно неважных воспоминаний и обид.
Подошла к стеклу операционной. Хирурги и медсестры суетились, готовясь к операции, набирал свое средство анестезиолог, держали светящиеся нити виталисты, и бледный, собранный Луциус Инландер стоял у изголовья операционного стола, прикрыв глаза и положив руки на виски лежащего Люка.
Я будто воочию увидела, как вокруг них обоих пульсирует кокон из перламутровой, сияюще-белой энергии жизни, пытаясь победить, затянуть черноту, истекающую из тела Люка, и откуда-то четко знала, что не будь Луциуса, Кембритч был бы уже мертв. Словно в ответ на мои мысли Инландер открыл глаза, повернул голову, вопросительно посмотрел на меня. Сознания осторожно коснулись невидимые чуткие пальцы, и я сморщила нос — от этой щекотки захотелось чихать. А Инландер уже что-то говорил хирургу, и тот, оглянувшись, отвечал резко. Естественно, кто же потерпит постороннего в операционной.
Я открыла дверь и вошла внутрь.
— При ранениях в живот запрещено давать пить и есть, — доктор почти кричал. — Вы его убьете!
— Он уже и так на грани, — высокомерно и нервно ответил король Инляндии. — Я ввел его в стазис, максимально замедлил распространение яда и кровотечение. Организм сейчас нежизнеспособен, мы с коллегами искусственно поддерживаем в нем жизнь. Но есть предел — из-за раны. Вы не сможете оперировать в стазисе, не будут работать аппараты искусственной вентиляции легких, кровоотвода. А если не удалить яд, и вытащить из стазиса, то он и тридцати секунд не протянет.
Я смотрела на Люка. Близкая смерть обычно уродует человека, а он выглядел расслабленным и почти счастливым.
— Под вашу ответственность, — проворчал хирург. От него исходили раздражение и досада.
— Как он сможет пить? — спросила я, протирая руки спиртом.
— Я…могу заставить, — неохотно ответил Инландер. Профессиональные секреты, видимо.
Полоснула скальпелем по венам, сжала зубы — больно было до слез. Кровь потекла потоком, густая, темная, и я быстро, чтобы не смотреть, прижала руку к губам Люка.
Зашептал что-то Луциус, запульсировал перламутровый кокон, и человек, ставший моим наваждением, стал послушно, как кукла, глотать. Кровь текла по его лицу, капала на покрытый стерильной простыней операционный стол, Луциус шептал, врачи настороженно молчали, жужжали приборы, а я смотрела на него и думала, что что бы между нами ни было в прошлом, и пусть будущее почти невозможно — я бы никогда его не простила, если б он умер.
Зал Совещаний
Их Величества выслушали доклад невозмутимого начальника разведуправления Рудлог. Затем информацию от Демьяна про попытки украсть подвеску и видения Василины. Время было уже за полночь, но информация бодрила, как и появление чудовищного муравья из Нижнего Мира.
— Я проверил младшую Гьелхенштадт, — сказал мрачный Гюнтер. Он все злился, что именно в его делегацию затесалась террористка. — Там внушение. Сначала заставили пойти в нужный магазин, потом выбрать нужную вещь, и не дуть в нее, просто подарить королеве и попросить воспользоваться. Служба безопасности уже задержала исполнителей, но там не Темные, просто менталисты. Заказчиков ищут.
— Лучше поздно, чем никогда, — язвительно прокомментировал еще более бледный, чем обычно, и кажущийся из-за этого еще более рыжим Луциус. Большой и широкоплечий Гюнтер злобно зыркнул на него из-под лохматых черных бровей.
— Ты лучше скажи, братец, с какого ты так распереживался за этого героя, которого тварь проткнула? Я вообще не припомню, чтобы Твое Величество прикладывало рученьки к кому-то, кроме как в особых случаях.
— Кембритч — внук человека, которого я почитал и уважал, — сухо ответил Инландер, — и он взял с меня перед смертью обещание, что я позабочусь о нем. Но упрямый мальчишка отказывается от титула, и вообще сбежал из Инляндии. Кстати, Василина, у меня к тебе просьба. Вышли ты его ко мне. Хоть послом, хоть дипломатом. А там я уже решу с передачей титула.
— Я подумаю, Луциус, — пообещала королева, и Инландер недовольно нахмурился.
— А каков титул? — полюбопытствовал Гюнтер. — Постой, это не герцог ли Дармоншир?
— Это государственная тайна, — огрызнулся Луциус.
— Коллеги, — холодно напомнил Бермонт, — давайте вернемся к теме. Гюнтер, если б манком воспользовалась эта твоя Гьелхенштадт, — Величества воззрились на Бермонта с плохо скрываемым уважением, — ничего бы не произошло. Тха-охонги — полумагические твари. То есть сработало только если б в него дунул кто-то из нас. А Василина с ее усилением вообще идеальный вариант.
— Демьян, — мелодично проговорила Талия, и взгляды мужчин обратились на нее, приобретая мягкость и даже какую-то нежность, — объясни нам, откуда этот рог вообще мог взяться? Ты уже, как мы все поняли, встречался с этими тварями? Почему не говорил нам?
Бермонт спокойно выдержал недовольные взгляды коллег.
— У каждого в стране орудует нежить, и мы не исключение. Вы же тоже не обо всех прорывах сообщаете? Сами справляетесь. Особо лезет в районе разломов и вулканов, а у нас в Медвежьих горах их только курящихся постоянно три штуки. И иногда появляются такие существа. Разные. Тха-охонг еще не самое страшное. Рог, который тебе подарили, Василина — это внутренний вырост у них на гортани, им они призывают друг друга, как киты. И тот, кого призывают, приходит, даже если он в другом мире находится.
Королева Рудлога сообразила, что она подносила ко рту, к чему прикасалась губами, и передернула плечами.
— Поэтому их надо убивать сразу же. Иначе рано или поздно появится второй, потом третий. Жрут людей, режут и сосут кровь.
— Убьешь такого сразу же, — проворчал досадующий на себя Гюнтер.
— Если есть свободное пространство — любому из нас он по силам, — успокоил его Демьян. — Сильные маги тоже справились бы. А в зале мы были ограничены людьми и строением. На это, думаю, и был расчет.
— Я все-таки не понимаю, каковы цели заговорщиков, — сказала Василина. — Получается что-то совершенно противоречивое. То ли они хотят украсть подвеску Демьяна. То ли им нужна живая Рудлог. То им нужны мои дети. То они пытаются убить Мариана, — она почти не запнулась. — То нас всех. Бессмыслица какая-то.
— Ну почему же бессмыслица, — величественно высказался император Хань Ши. Он выглядел просто неприлично бодрым и собранным. И очень элегантным в своем длинном желтом шелковом одеянии с вышитыми павлинами. — Все укладывается в схему. Скорее всего, для их целей нужна либо живая кровь Рудлог, либо вдовая ты — которой можно подобрать подходящего мужа, или перехватить управление страной, либо временное безвластие, которое ослабит стихийный щит над континентом. О свойствах Лунного глаза я ничего не знаю, но подозреваю, что и они вполне встраиваются в этот ряд. Цель, скорее всего, одна, решений несколько. Вот и пробуют разные варианты.
