Остановившись в ярде от сира Бриндена, он наклонил голову.
— Цареубийца, — процедил Талли.
То, что он начал с этого слова, говорило о многом, но Джейме заранее решил, что не даст воли гневу.
— Черная Рыба, — произнес он в ответ. — Спасибо, что согласились на переговоры.
— Полагаю, ты приехал, чтобы сдержать клятву, которую дал моей племяннице? Ты, помнится, обещал отдать Кейтилин ее дочерей в обмен на свою свободу. Однако я что-то не вижу девочек — где же они?
Непременно хочет, чтобы я сказал это вслух.
— Их нет со мной.
— Жаль. Не хочешь ли снова в тюрьму? Мы сохранили для тебя твою старую темницу и настелили на полу свежий тростник.
И новую кадку поставили, чтобы я гадил в нее. Знаю, знаю.
— Благодарю, сир, но мне вполне удобно в моем шатре.
— А Кейтилин удобно спится в могиле.
К смерти леди Кейтилин я не причастен, мог бы сказать Джейме, а ее дочерей уже не было в Королевской Гавани, когда я добрался туда. Он мог бы рассказать о Бриенне и о мече, который дал ей, но Черная Рыба смотрел на него взглядом Эддарда Старка, когда тот увидел Джейме на Железном Троне с клинком, обагренным кровью Безумного Короля.
— Я пришел говорить не о мертвых, а о живых. Этим людям нет нужды умирать, но они умрут, если…
— Если я не отдам тебе Риверран. Тоже мне новость. — Глаза Талли под кустистыми бровями казались каменными. — Вы давно уже грозитесь повесить Эдмара. Мой племянник обречен на смерть, что бы я ни предпринял, — так повесьте его и покончим с этим. Думаю, Эдмару надоело стоять под виселицей не меньше, чем мне смотреть на него.
Риман Фрей — проклятый осел. Ясно, что его штучки с виселицей только укрепили решимость Бриндена.
— Вы держите у себя леди Сибеллу Вестерлинг и трех ее детей. Я верну вам племянника в обмен на них.
— Как вернул дочерей леди Кейтилин?
Джейме заставил себя сдержаться.
— Старуха с тремя детьми в обмен на вашего сюзерена. О лучшей сделке вы и мечтать не могли.
Сир Бринден скривил губы в улыбке.
— Наглости тебе не занимать, Цареубийца, но заключать сделки с клятвопреступниками все равно что строить на зыбучем песке. Кет должна была знать, что таким, как ты, нельзя верить.
Она не мне поверила, а Тириону, чуть было не сказал Джейме. И Бес обманул ее точно так же, как я.
— Леди Кейтилин вырвала у меня клятву под угрозой меча.
— И король Эйерис тоже?
Отсутствующие пальцы Джейме сжались в кулак.
— Оставим в покое Эйериса. Согласны ли вы обменять Вестерлингов на Эдмара?
— Нет. Мой король доверил мне свою королеву, и я поклялся беречь ее. Недоставало, чтобы Фреи и ей накинули петлю на шею.
— Девушке даровано помилование. Ей не причинят никакого вреда, даю слово.
— Слово чести? — Талли вскинул бровь. — Тебе знакомо такое слово, как честь?
— Я поклянусь всем, чем вам будет угодно.
— Пощади, Цареубийца.
— Этого я и хочу. Склоните знамена, откройте ворота, и я обещаю жизнь вашим людям. Все, кто захочет, могут остаться в Риверране и служить лорду Эммону. Остальные вольны уйти, сдав, однако, оружие и доспехи.
— Далеко ли они уйдут, безоружные, прежде чем их перебьют так называемые разбойники? Ты не позволишь им влиться в ряды лорда Берика, оба мы это знаем. А как поступят со мной? Прогонят по Королевской Гавани и убьют, как Эддарда Старка?
— Я дам вам возможность надеть черное. Дозором теперь командует бастард Неда Старка.
— Твой отец и об этом позаботился? — сощурил глаза сир Бринден. — Кейтилин, помню, никогда не доверяла этому мальчишке, как и Теону Грейджою. И, похоже, была права насчет их обоих. Нет уж, сир. Я умру в теплом краю, с мечом, красным от львиной крови.
— У Талли кровь не менее красная. Если вы не сдадите замок, мне придется брать его штурмом, и сотни людей будут убиты.
— Сотни у меня. У тебя тысячи.
— Ваш гарнизон погибнет весь до последнего человека.
— Знакомая песенка. Она поется на мотив «Рейнов из Кастамере»? Уж лучше мои люди погибнут стоя, чем на коленях, под топором палача.
Переговоры явно зашли в тупик.
— Зачем умирать понапрасну, сир. Война окончена, и ваш Молодой Волк мертв.
— Убит вопреки священным законам гостеприимства.
— Это Фреи сделали, а не я.
— Рассказывай. От этого дела так и разит Тайвином Ланнистером.
Этого Джейме не мог отрицать.
— Отец тоже умер.
— Да рассудят его на небесах по справедливости.
Страшно даже подумать, какой приговор вынесет этот суд.
— Я бы убил Робба Старка еще в Шепчущем лесу, но мне помешали. Какая разница, как он погиб? Суть в том, что он умер, и его королевство умерло вместе с ним.
— Ты не только калека, но еще и слепой? Подними глаза и увидишь, что над этим замком по-прежнему развевается лютоволк.
— Да, я видел. Ему одиноко там. Харренхолл, Сигард и Девичий Пруд пали. Бракены склонили колено и осадили Титоса Блэквуда в Древороне. Все ваши знаменосцы — Пайпер, Венс, Моутон — тоже сдались. Один Риверран остался, и нас в двадцать раз больше, чем вас.
— Вам и провизии требуется в двадцать раз больше. Как у вас дела со снабжением, милорд?
— Превосходно. Можем сидеть тут хоть до конца времен, пока вы не начнете умирать с голоду. — Джейме надеялся, что по его лицу не видно, как нагло он лжет, но Черная Рыба ему все равно не поверил.
— Разве что до конца своих дней. Нам-то самим хватает, а вот гостям, боюсь, мы ничего не оставили.
— Если понадобится, нам доставят припасы из Близнецов или с запада, через холмы.
— Ну-ну. Не мне сомневаться в словах столь благородного рыцаря.
Презрительный тон Бриндена наконец разъярил Джейме.
— Есть более скорый путь решить дело. Поединок. Мой боец против вашего.
— Я все гадал, когда ж ты до этого доберешься, — засмеялся сир Бринден. — Кого думаешь выставить? Могучего Вепря, Аддама Марбранда, Черного Уолдера Фрея? Почему бы нам попросту не решить это между собой, сир?
В свое время это был бы славный бой, лакомый кусок для певцов.
— Леди Кейтилин взяла с меня клятву не обнажать оружия против Старков и Талли.
— Эта клятва тебе пришлась как нельзя кстати.
— Вы хотите сказать, что я трус? — потемнел Джейме.
— Нет — калека. Оба мы знаем, что ею ты драться не можешь. — Сир Бринден кивнул на золотую руку.
— У меня две руки. — Неужто ты загубишь свою жизнь из-за гордости? — прошептал голос внутри. — Силы старика и калеки, можно сказать, равны. Освободите меня от клятвы, и мы с вами сойдемся в единоборстве. Если победителем буду я, Риверран наш. Если вы — мы снимем осаду.
