— То есть сэр Риган и баронесса не скрывают того, что они любовники?
— Чего уж тут скрывать, раз любовь у них? Но уж правда и то, что сэр Риган не любит оставлять дозор, предпочитая сам караулить орков, как бы сильно леди Элеонор ни была опечалена этим.
— Он что, до такой степени уверен в своих воинах, что может позволить оставить на них охрану рубежной земли?
— А как же! Воины его здешние парни, знающие на порубежье каждый кустик, каждый пенек и ручеек, как никак родились и выросли здесь. Сэр Риган бережет каждого, а уж они жизнь за него готовы отдать.
Ника задумалась, пропуская болтовню Христины мимо ушей. Как же так? Все, что она сейчас услышала от служанки о сэре Ригане, вовсе не вязалось с тем, каким он предстал ей этой ночью.
Вот если бы Христина рассказала, что рыцарь постоянно пополняет свой отряд людьми, набирая новых солдат, она бы не удивилась. Куда как, удобно списывать пропавших воинов на стычки с орками и набеги варваров. Но скорее всего, он не дурак и понимает, что от преданности солдат зависит его положение военачальника и безопасность замка, который он просто определил себе в свое угодье.
Ника раздумывала над этим все то время, пока они с Христиной меняли простыни на постели и рубаху на своей бесчувственной подопечной. Было заметно, что личико Айвен уже не так измождено. На него и впрямь вернулись живые, теплые краски, даже чуть чуть подрагивали ресницы, и дыхание было не таким частым и прерывистым, а глубоким и ровным, как у спящего человека.
Влив ей в рот укрепляющий отвар из трав, Ника доверила ее дальнейшему попечению Христины, сама же пошла в деревню: необходимо было переговорить с отцом Фарфом, попросив ее перед этим поставить в алтарный кувшин какие-нибудь сухие цветы.
Спускаясь по лестнице, Ника раздумывала о том, что Айвен выглядела неплохо и, наверное, смогла бы выдержать долгий путь до обители, а вот Ника вторую такую ночь, точно, не выдержит. Желательно было покинуть замок быстрее, пока колдун Риган не предпринял, что нибудь против нее самой.
Интересно, сумел ли священник раздобыть лошадей и повозку? Пересекая двор замка, Ника оглянулась на окно покоев Айвен. В окне выше стукнула ставня и у Ники появилось предчувствие, что за ней наблюдали.
Отвернувшись, она прикинула чье это могло быть окно и вышло, что оно выходит из покоев леди Элеонор. А ведь баронесса знает, что ее любовник колдун… Пораженная Ника, остановилась. Господи! Как все сходится! Леди Элеонор соучастница сэра Ригана. Вот почему он приполз к ней, когда ему вчера ночью “обломилось” у Айвен. Вот почему в отличие от других домочадцев, баронесса имеет цветущий вид, и как ловко они использовали проклятие, объясняя все происходящее. Неплохая задумка, чтобы избавиться от постылого мужа и падчерицы, завладев титулом и землями Репрок.
Ника уже вышла за ворота замка и теперь шла по дороге к деревне, когда за ней увязался какой-то приблудный пес.
— Чего тебе? - спросила его Ника, когда он забежав вперед, преданно заглянул ей в лицо. — У меня нет ничего для тебя, попрошайка.
Но морда у пса была такой забавной, что Ника смягчилась.
— В следующий раз, что-нибудь обязательно прихвачу для тебя. Хорошо?
Остановившись, пес, поджал одну лапу, выжидательно посмотрел на нее, перевел взгляд в сторону леса и вдруг сорвавшись с места, побежал к лесным зарослям. Потом остановился, повернув лопоухую морду к Нике. Она же, больше не обращая на него внимания, свернула к деревенской улице. Тогда пес вернувшись, подбежал к ней и вцепившись зубами в подол ее рясы с рычанием потянул за собой.
— Совсем обалдел, что ли?! А ну, пошел отсюда! Бешеный какой-то… отпусти, слышишь! Собака такая! - ругалась Ника, пытаясь выдернуть подол из его пасти.
Выпустив ее рясу, пес скачками понесся через поле к лесу и опять остановившись, обернулся к Нике, уже начавшей понимать, что он ее куда-то зовет, и неуверенно шагнувшей за ним.
Пес, словно подбадривая, обежал вокруг нее и побежал вперед, время от времени останавливаясь и оборачиваясь, как бы проверяя, следуют ли за ним, и даже тявкнул пару раз от нетерпения. Нике пришлось прибавить шагу. Ее начало разбирать любопытство, которое не остудила даже мелькнувшая мысль о том, что псина может заманивать ее в опасную ловушку.
Они прошли по темному рыхлому полю. Пес, то убегал вперед, то возвращался к ней: по его мнению, Ника шла не так быстро. Как только она ступила со смерзших комьев взрыхленной земли на, прихваченную изморозью, траву, пес, уже не оглядываясь, ринулся дальше в лес и исчез в кустах. А Ника заметила двух крестьян, топтавшихся возле темного бесформенного тюка, рядом с которым лежали, сваленные на землю, вязанки хвороста.
Стало почему-то трудно идти, под ложечкой засосало от нехорошего предчувствия. В это время, пес, выбравшийся из кустов, подбежал к ней и прижался к ее ногам. Ника рассеяно потрепала его лопоухую голову:
— Умный пес и совсем не балда… умный… - бормотала она.
Крестьяне заметили их, и теперь глядели в сторону монахини и собаки с какой-то надеждой. Ника подошла к ним.
— Вседержитель вам в помощь, добрые люди, — поприветствовала она их, не решаясь и не желая смотреть на то, что лежало на земле перед ней.
— И вам того же, милосердная сестра, — ответили они на ее приветствие, и вернулись к прерванному спору.
— Да не было такого никогда, чтобы он нападал, — близоруко щурясь на Нику подслеповатыми, выцветшими глазами, прошамкал запавшим ртом, старик.
Из-под линялого капюшона драного короткого плаща торчали редкие седые волосы.
— Отродясь такого не было в наших краях, — говорил он волнуясь Нике, будто ожидая от нее поддержки.
— Порождение демонское всегда им и останется, как бы ни лукавило это отродье, — хмыкнул его собеседник, молодой горбатый мужчина, упрямо смотря на старика.
Длинные сальные волосы, обрамляли лицо с волевым подбородком. Теплая шерстяная туника, одетая поверх рубахи, была подпоясана кожаным поясом, за который был заткнут топор.
— Это ваша собака? - спросила его Ника, испытывая к нему невольное уважение.
Горбун не вызывал жалости и не давал ни малейшего повода к ней, более того, Нике казалось, что она была бы оскорбительна для него и вскоре об его ущербности, как-то забывалось. А его лицо с твердым прямым взглядом, широкие плечи и сильные руки, внушали уважение. В приграничье все от рождения воины. Горбун рассеяно взглянул на пса.
— Я не знаю с чьего двора может быть эта собака. Прежде, я ее тут не встречал… это рано или поздно должно было случится. Оборотень, он и есть оборотень. Можно ли верить словам того, чья природа изначально алчет крови…
